Винницкая герменевтика
ДОРОГА Киев - Винница местами такая, что лучше всего для нее в наушниках путешественника подходят додекафонные этюды Шёнберга. Но при въезде в Винницкую область, сразу за стелой, шоссе становится идеальным; премьерским мы могли бы назвать его. Можно сразу включать Бранденбургские концерты или, на худой конец, босса-нову. Лишь несколько километров, а как мелодично! Так звучит музыка государственных дел, так раздаются консонансы испуганных чиновничьих мозгов.
НА ВОРОТАХ, украшенных скучной рифленой жестью, на металлическом штырьке вдруг сидит небольшой посеребренный лев размером с домашнего кота или мопса. Это - искусство. Это - частная собственность. Лев, с авторитетно поднятой лапой, таким образом утверждает власть хозяина над этой частью суши украинской.
Справа от таблички МЕБЕЛЬ написано ШАУРМА. Ниже уточнение: «ВОСТОЧНАЯ» ШАУРМА. Именно так, в кавычках. О чем это нам говорит? О том, что эта шаурма на самом деле восточной не является. Но этого быть не может, потому что шаурма - априори восточное блюдо, поэтому прилагательное «восточная» абсурдизирует шаурму и как предмет потребления, и как понятие, а добавление кавычек загоняет непредвзятого наблюдателя в логический тупик: мы видим утверждение, что никакой шаурмы здесь нет, но одновременно она там есть - изготавливается и продается. Таким образом, имеем блестящий семиологический парадокс в духе знаменитой картины Рене Магритта «Это не трубка», однако с еще более широким полем означиваний, и очень обидно, что окружающие, влекомые исключительно чувством голода и другими профанными побуждениями, не в силах оценить этот пир интеллекта, этот деликатес духа, эту амброзию иррационализма.
ПО ДИАГОНАЛИ от автовокзала блестит, нет, не блестит, а сверкает, нет, не сверкает, а горит новая церковь. Ее маковки и кресты, как положено, позолочены, а вот купола покрыты столь блестящим металлом, что больно смотреть. В тот момент, когда я отвожу взгляд, ко мне по тротуару идет несовершеннолетняя девушка в такой же (и поэтому не имеет значения, что еще на ней надето), совершенно такой же блестящей блузке. Услужливая, но недалекая метафора подталкивает написать, что девушка словно сошла с купола. Человек с более широким мышлением сказал бы, что девушка сама по себе является визуализацией или реминисценцией церкви, а если исходить из постулата, что церковь - это тело Христово, то девушка благодаря колористическому родству и юному возрасту выглядит, соответственно, как тело церкви и заслуживает быть названной Блестящая Дева Непорочная. Наконец, метафизическое толкование инцидента ведет нас к убеждению, что в облике этой девушки мне было явлено чудо Провидения, а в чем это чудо состоит и к каким последствиям оно приведет, удастся постичь лишь там, где раки зимуют.
НА ВЫЕЗДЕ в село с удивительным названием Приборовка есть остановка «Мечта». Так и написано. Остановка. Мечта. Но что, собственно, и есть любая мечта, как не остановка времени или пространства? Так как ни время, ни пространство в мечте не имеют никакого значения, так же, как они не имеют его во сне.
И МЕЖДУ ЭТИМ всем - тополя, магазины, базары, вокзалы, маршрутки, граффити, дома с одинаково обездоленными фасадами - все то же самое, что в Бердичеве, Житомире и Киеве, которые мы проехали до этого. По сути, по своей серо-черно-зеленой, квадратно-жестяной, загазованной и забетонированной сути это всё один и тот же город. Борхес писал о непрерывности парков, и так же можно постулировать непрерывность Микрорайона, который и является Украиной, потому что она, за исключением нескольких островков исторических центров, такая и есть, и, если правильно настроиться, можно попасть из одного города в другой мгновенно без автомобилей, самолетов и Бранденбургских концертов.
Словно во сне.
Мы возвращаемся. Едем обратно в Киев. Чтобы заснуть еще крепче.
Или присниться кому-то, кто успел остановиться раньше нас.
Дмитрий ДЕСЯТЕРИК, Приборовка-Винница-Киев
