За наши традиции спать с кем положено
Иногда право выражать свои убеждения, которое предоставляет людям демократия, превращается в право замалчивать социальные проблемы
В Одессе прошли два марша в разных направлениях сексуальной ориентации. Сначала тихо и скучно двинулись гетеросексуалы. За ними, окруженная страстями и полицией, проследовала колонна гомосексуалов. Желающих примкнуть к тем и другим было немного. Основная масса городского населения осталась то ли нейтральной, то ли бисексуальной, то ли равнодушной к подобным мероприятиям, где все очевидно и понятно, но претендует на классический жанр перфоманса на тему борьбы добра со злом.
Но давайте поразмышляем не о том, где, как и почему проводятся такие мероприятия, а о том, что стоит за лозунгами, речовками и намерениями участников шествий. Начнем с большинства.
В Одессе и, подозреваю, в других городах страны, популярен слоган «За традиционные семейные ценности». Речь, конечно, не о возвращении экспроприированного большевиками. Таким образом граждане пытаются противопоставить «нормальную» сексуальную ориентацию – нетрадиционной. Что само по себе лишено смысла. ЛГБТ сообщества представляют собой явное меньшинство населения. Естественно, им есть смысл отстаивать свои права, которыми пользуется большинство. Ведь никто не косится на разнополые целующиеся парочки, не отказывает им в праве венчаться и регистрировать брак, заводить детей и т.д. и т.п. Так зачем «традиционалам» отстаивать то, что у них никто не отнимал?
Более сложный вопрос. Что подразумевается под расплывчатым определением «традиционных семейных ценностей»?
За относительно небольшой срок (150-170 лет) матримониальные нравы претерпели множество трансформаций. Сельская семья позапрошлого века, заинтересованная в увеличении числа рабочих рук, была заложником последствия такого стремления – количества голодных ртов. Далеко не лучшие обычаи того времени, связанные еще и с абсолютным произволом помещиков, творивших с семьями тоже, что и в конюшнях, вряд ли могут служить нам примером. По реестрам полицейского управления Одессы 1913 года, в городе было только официально зарегистрировано 10 000 работающих в публичных домах проституток. Не считая «чайных домиков» для среднего и высшего сословия. Высокая волна проституции объяснялась просто: очень много мужчин репродуктивного возраста либо работали далеко от семей, либо не могли завести их по материальным соображениям. О болезнях института семьи писали тогда, каждый по-своему, чиновники и публицисты. Произошедшие позже революции сокрушили не только государства, но и отношения между мужчиной и женщиной. Первые годы советской власти были связаны с освобождением от буржуазных оков, в том числе, как заявлял Л.Троцкий «изжившего себя института семьи». В то время появились нудистские сообщества, сторонники ничем не ограниченной любви и крупное объединение граждан с недвусмысленным названием «Долой стыд!». В 30-е годы все эти вольности постепенно сменились советским пуританством, оказавшим на семью такое же разрушительное воздействие, как и панские прихоти. Работая в советской прессе, я не раз бывал на партийных собраниях, где обсуждали «аморальное» поведение коммунистов, то есть любовные треугольники, разводы, жалобы жен и прочие очень деликатные темы. Бесцеремонное вмешательство властей в личную жизнь граждан считалось тогда нормой. Нынешнее время тоже сильно изменило семейные отношения, привнеся в них больше поведенческой свободы, но и больше финансовой зависимости взрослых детей от родителей.
Вот почему люди, отстаивающие «традиционные семейные ценности», на самом деле не могут их сформулировать и подразумевают лишь один аспект – тип сексуальной связи. Все остальное невозможно определить, как некий эталон, хранящийся под непроницаемым для времени куполом. Сто лет назад никто не мог себе представить мужчину в декретном отпуске или брак между чернокожим мужчиной и белой женщиной. Но все изменилось. Сегодня мы ориентируемся не на половые различия, а на роли, исполняемые членами семьи. А значит, лозунг «Мама, папа + я – нормальная (православная) семья» не имеет социального смысла. Ведь материнскую заботу способен проявить папа, а мама может быть единственным кормильцем семьи. Но, к чему лукавство? Ведь участников таких маршей заботят не проблемы с рождаемостью и не благополучие «ячеек общества». Волнуют гендерные аспекты любви. Плакатики с надписью: «Дети рождаются от мужчины и женщины» лишь подтверждают лицемерие. Во-первых, это и козе понятно. Во-вторых, люди занимаются любовью чаще для удовольствия, чем ради продолжения рода. Значит, семья тут ни при чем. И стоило бы признаться, что марш проводится не за традиции, а против присущего человеку с древних времен. От гомосексуализма не спасли костры, на которых горели уличенные в содомии, тюрьмы, психбольницы и концлагеря, куда помещали людей нетрадиционной сексуальной ориентации на протяжении многих веков. Так помогут ли марши сторонников «единственно верного учения любви»?
Спросите у полицейских, врачей скорой помощи, социальных работников, депутатов местных советов, какие семьи доставляют им больше хлопот? Увы, традиционные. Там, где мама или папа пьют или зависимы от наркотиков, где процветает бытовое насилие, где мыкается в бедности одинокая женщина с детьми, где люди ютятся в непригодных для жизни помещениях, где отцы годами пропадают вдали от близких на заработках… Однако блюстители нравов общества не собираются смотреть в сторону реальных проблем семьи, предпочитая милосердие ко многим страждущим заменить негодованием к отличным от большинства.
