Атаманщина или «чужой опыт»?

Петро Кралюк

24 февраля, 19:35

Прогнозировать развитие ситуации в Украине — дело неблагодарное. Так часто считают аналитики. И не пытаются «заглядывать далеко вперед». Что здесь превалирует? Сложность ситуации? Или все-таки слабость наших аналитиков? Или, может, то и другое.

Зато звучат пророчества, что ожидает Украину. И пользуются они в нынешней ситуации популярностью. Например, недавно резонанс вызвало пророчество греко-католического священника Германа Будзинского. Считать такие пророчества абсолютно безосновательными не стоит. Ведь далеко не все в мире способен постичь наш разум. Однако, принимая их, мы выходим за пределы разума и вступаем в область веры. Здесь уже не до аналитики.

Осмысливая то или другое общественное явление, мы иногда пытаемся отыскать похожие явления, которые уже произошли. Ведь, казалось, нет ничего нового в этом подлунном мире. В конечном итоге, «все повторяется». Ведь можно вести речь о существовании определенных «законов общественного развития, которые и обеспечивают эту повторяемость. Правда, ее не стоит абсолютизировать. В реальной общественной жизни существует немало субъективных факторов, способных видоизменить закономерности.

При всей уникальности нынешней украинской ситуации отыскать ее определенные аналоги можно. И даже нужно. По крайней мере, это позволит не только осмыслить эту ситуацию, но и спрогнозировать ее последующее развитие. Конечно, определенную схожесть нынешней ситуации в Украине можно найти с некоторыми эпизодами нашей истории, в частности Хмельнитчиной и «освободительной борьбой» 1918—1920 гг. Как во времена Хмельнитчины, так и в настоящее время, Украина оказалась на «геополитическом распутье» — между Речью Посполитой, Турцией и Московией. Что-то подобное было и во времена «освободительной борьбы». Правда, тогда наш «геополитический треугольник» выглядел иначе — большевистская Россия, Германия со своими союзниками и Антанта. В настоящее время — Россия, Евросоюз и США. В целом развитие событий и в одном, и в другом случае проходило по похожей схеме — яркая вспышка «борьбы за волю», затяжная война с «воріженьками», в конечном итоге атаманство, которое перерастает в руину. Даже некоторые современные события, казалось бы, имеют поражающие параллели с событиями тех далеких времен. Например, как Харьков в 1918 г. стал оплотом «украинской контрреволюции», столицей большевистского псевдоукраинского правительства, так и современные преемники большевиков сотворили в Харькове «Украинский фронт». Но не будем прибегать к таким подробностям. Лучше обратимся к упомянутой схеме развития событий, реализованной во времена Хмельнитчины и «освободительной борьбы». Повторяется ли эта схема в настоящее время? Да, у нас произошел яркий взрыв Еврореволюции. Началась затяжная война между Майданом и властью. Похоже, эта война еще продолжается. Хотя и подходит к концу.

Что дальше? Атаманство? К сожалению, события свидетельствуют, что такая перспектива возможна. С одной стороны, властный монолит дал трещину и начинает «сыпаться». Да, президент теряет контроль. Но бывшие его слуги просто так сдаваться не будут. Не все убегут за границу. Кто-то останется. И будет защищаться. Особенно в тех регионах, где эти слуги имеют поддержку — на Востоке, Юге. «Украинский фронт», при всей его эфемерности, — первый сигнал.

Однако дело не только и не столько в слугах и прислужниках президента. Дело больше в оппозиции, которая на сегодняшний день имеет преимущество. Если даже в критический для нее период она не смогла консолидироваться, создать единый орган координации действий, выдвинуть одного лидера, то что можно ждать в настоящее время. На сегодняшний день у нас «три гетмана», доверие к которым не возрастает, а, скорее, падает. Появляются «новые гетманы» — прежде всего Порошенко, который в последнее время заметно «набирает баллы», Луценко, Гриценко. Еще есть «Правый сектор», который фактически действует самостоятельно, другие структуры. Сумеют ли все они в дальнейшем договариваться и действовать более-менее согласованно? Вопрос.

Говоря о нынешней украинской ситуации, стоит обращаться не только к нашему опыту, «внутренним историческим параллелям». Стоит посмотреть на параллели внешние. Особенно тогда, когда хотим найти конструктивный выход. Здесь как раз уместен «чужой» позитивный опыт. Желательно искать его не у народов, отдаленных от нас, а среди народов ментально и культурно близких.

Наиболее приемлем, как по мне, для нас был бы опыт Польши. На это есть ряд причин. Невзирая на отличия, которые существуют между украинцами и поляками, у нас немало общего. Во-первых, мы народы, которые возникли преимущественно на славянской основе. Поэтому не удивительно, что наши народные культуры и, соответственно, мировосприятие очень близки. Во-вторых, у нас долговременный опыт сосуществования в одних государственных организмах (Королевстве Польском, Великом княжестве Литовском, Речи Посполитой, Российской и Австрийских империях). В-третьих, наш нациогенез во многом повторяет опыт поляков (правда, с некоторым опозданием). Кстати, и у нас, и у них борьба за национальную свободу в значительной степени зависела от внешних геополитических факторов. Поэтому в настоящее время поляки среди других наших соседей больше всего проникаются нашими проблемами. Особенно это стало заметным во время Еврореволюции. Здесь, кроме чисто прагматичного интереса, который выражается в попытке отгородить себя от России, срабатывает фактор эмоциональный. Поляки «подсознательно» чувствуют свою близость к нам.

В настоящий момент Польша — успешная страна Евросоюза. Даже недавний экономический кризис не стал каким-то сильным ударом для экономики этой страны. По крайней мере, для нас эта страна могла бы служить примером во многих сферах — евроинтеграции, экономики, культуры.

Однако путь Польши к нынешней успешности не был простым. Польша во времена царской России пережила два больших восстания, 1830—1831 и 1863 гг., которые были потоплены в крови. К сожалению, и им, и нам национальная свобода давалась большой кровью. Правда, наши национальные восстания состоялись позже, когда поляки, собственно, смогли создать свое государство. На мой взгляд, такими национальными восстаниями были события 1917—1920 гг., а также борьба УПА во время Второй мировой войны. Конечно, это не совсем то, что у поляков. И все же определенная схожесть есть. Хотя отмеченные польские и украинские национальные восстания закончились поражениями, все же и поляки, и украинцы смогли создать свои национальные государства. Поляки это сделали в 1918 году, украинцы — только в 1991-м. Кстати, почти двадцатилетняя история существования независимой Польши, как и наша недавняя двадцатилетняя история независимой Украины во многом похожи. Та же неопределенность, нестабильная экономическая и политическая ситуация.

Вспомним, всенародное движение под руководством «Солидарности» в Польше в советские времена. Ну чем не наша Еврореволюция? И введение чрезвычайного положения в Польше Ярузельским при поддержке СССР. Почти то же самое, что у нас «антитеррористическая операция». В конечном итоге, поляки смогли победить советский режим. Хотя «прощание с советскостью» проходило у них не так просто — пришлось пройти и через кровопролитие, и через «круглый стол», который закончился достижением общественного понимания. У нас что-то подобное может произойти в настоящее время. Другое дело, сможем ли мы это сделать? И воспользуемся ли опытом наших братьев-поляков? А хотелось бы. Именно настоящий общественно-политический консенсус мог бы спасти нашу страну от очередного атаманства.