Майдан. Усталость. Что дальше?
Можно делать вид, что все хорошо, все идет по плану, настроение бодрое, народные массы мобилизованы, предводители гарцуют на белых конях, враг убегает или, по крайней мере, готовится бежать. Мотивации таких установок понятны: уже третий месяц продолжается напряженная и изнурительная позиционная борьба между оппозиционными силами и гражданским обществом, с одной стороны, и властью, силовиками, а также откровенно антигражданским обществом, с другой. И расслабляться в такой борьбе, падать духом, терять энергию из-за неверия в собственные силы — это добровольно опускать знамена и складывать оружие.
С другой стороны, можно бить тревогу — разумеется, не кричать при этом: «Все пропало!», — а аргументировано очерчивая тупики, в которые зашла сегодня политическая оппозиция и общественные организации в их борьбе за европейскую интеграцию и обновление страны. И такая мотивация понятна тоже: скоро пройдет три месяца с того момента, как возмущенные украинские граждане начали Евромайданы, а затем к ним присоединилась политическая оппозиция. Пора уже выходить на какие-то реальные, очень конкретные результаты, потому что отступать некуда: режим вывел на улицы городов Украины «черные сотни» и «эскадроны смерти»; если сдать позиции, то бесследно исчезнут намного больше действительных и потенциальных оппонентов нынешней власти, безнаказанно будут бить всех, кто говорит на украинском языке или имеет «неславянскую национальность», и противодействовать этому будет невозможно.
• Но при этом возможен и оправдан еще один вариант: не описывать в романтично-возвышенном тоне баррикады и не оценивать как несусветную глупость каждую ошибку оппозиционеров, а пытаться увидеть и проанализировать реальную картину настоящего во всех ее красках и измерениях, не избегая ничего. В том числе и того, о чем как-то не принято говорить, по крайней мере, не на кухне, а в масс-медиа. Скажем, об «усталости Майдана», «майданной усталости» или немного по-другому — «усталости от Майдана».
Речь идет при этом не столько о сугубо физиологическом или индивидуально-психологическом, сколько о социально-психологическом явлении. Причем на двух уровнях одновременно: на уровне так называемых больших групп (в макросреде) и на уровне «малых групп» (в микросреде). Первый уровень — это от оппозиции как таковой до сообщества киевского Евромайдана, «Правого сектора» и тому подобное. Второй — от конкретных сотен самообороны Майдана до групп медиков, музыкантов или звуковиков. Так как усталость того или иного индивида — это вещь, которую можно легко поправить, найдя ей замену. А коллективная усталость, возникающая на уровне больших или меньших сообществ, и не сводится к усталости тех индивидов, которые составляют такие сообщества, — это немного другое. Здесь действуют механизмы коллективной иррадиации, когда определенные настроения и чувства распространяются внутри человеческого сообщества, подчиняя ее членов общему знаменателю.
• Что такая разновидность «майданной» усталости существует — неопровержимый факт. Достаточно лишь посидеть в интернете, прогулявшись по форумам популярных сайтов и социальным сетям. Разумеется, активисты Евромайданов не исповедуются на каждом шагу: «Мы устали...». Нет, они ругают лидеров парламентской оппозиции, рассказывают разные басни из своей жизни, делятся анекдотами, дискутируют относительно того, что делать дальше и тому подобное. Но общая интонация сказанного выдает большую и общую для всех усталость.
А кем их заменить, «гвардию Евромайданов»? Где те свежие подразделения, способные изменить общую ситуацию к лучшему?
• Между тем серьезная усталость выливается в ухудшение восприятия раздражителей, в уменьшение способности концентрировать внимание и сознательно его регулировать, в определенное замедление процессов мышления и потерю его гибкости, в повышенную раздражительность и одновременно увеличение времени практической реакции на уже воспринятые раздражители, даже в падение остроты зрения и слухового порога. От 20% до 40% снижения указанных показателей — это серьезно. И даже очень серьезно. Особенно когда речь идет о политических событиях, которые могут развернуть в ту или иную сторону новейшую украинскую историю.
Однако главное — что аккумуляция индивидуальной усталости и коллективной усталости может привести к превращению сообществ Евромайданов (и не только в Киеве, но прежде всего в столице, в фокусе политического противостояния) в толпы; а это будет означать потерю способности к рациональному мышлению и рациональному самоконтролю.
• Толпа — это совсем иной тип сообщества, это не гражданская команда, не группа политических единомышленников. Как писал столетие тому назад известный французский социальный психолог Гюстав Лебон, «толпа становится анонимной и в силу этого — безответственным сообществом, а чувство ответственности, которое всегда способно сдерживать индивида, исчезает здесь полностью». В толпе резко усиливается действие механизмов социально-политической иррадиации, или, как писал Лебон, «заражения», «инфицирования». Действуя под влиянием такого инфицирования, индивид «легко приносит в жертву свои личные и коллективные интересы». А это значит, что толпой легко манипулировать; она легко поддается как паническим, так и радикально героическим настроениям, которые могут не иметь реальной мотивации.
• Такая ситуация еще не стала реальностью Евромайданов, но она им угрожает в ближайшие недели, и от этого просто невозможно взять и отмахнуться.
Впрочем, «майданная усталость» или «усталость от Майдана» имеет и другое измерение. Много ли внимания уделяется в наших масс-медиа на реальное (а не декларативно-показательное) настроение людей в погонах по другую сторону баррикад? Исследуют ли эти настроения оппозиционные штабы? Размышляют ли, что делать еще и с этой бедой?
Ведь массовая усталость людей в погонах, подчиненных жесткой дисциплине и вынужденных выполнять любые приказы, — явление очень непростое. Константин Симонов в написанном в годы хрущевской «оттепели» романе «Живые и мертвые» впервые в СССР описал ту невероятную солдатскую усталость, которая возникает в результате непрерывного пребывания в боях, в пограничной ситуации между жизнью и смертью, когда человек становится безразличным к собственной жизни и готов идти на гибель, на вражеские пулеметы, выполняя самые бессмысленные приказы. Огромные по масштабу сдачи в плен советских солдат и офицеров, когда сотни тысяч бойцов с винтовками, автоматами, танками и пушками складывали оружие, не делая попыток ни дальнейшего сопротивления в окружении, ни прорыва к своим основным силам — это также в значительной степени следствие такой усталости. Кстати, немецкое командование хорошо понимало опасность такой усталости и стремилось нормально организовать солдатский отдых, периодически выводя с передовой части в близкий тыл и регулярно предоставляя фронтовикам отпуск. А в Красной армии такой практики не было — вероятно, не только потому, что солдаты были «карандашами» в лексиконе командиров, но и потому, что уставший человек в мундире либо не выполняет приказы (но на этот случай есть СМЕРШ, военный трибунал, «особисты» и комиссары с правом расстреливать на месте), либо выполняет любой приказ, нередко со зверской жестокостью к врагам.
• Разумеется, «Беркут» и внутренние войска не вели и не ведут боевые действия в прямом понимании этого слова, но их деятельность за два последних месяца никоим образом не назовешь мирной, не правда ли? А еще люди в погонах стояли в шеренгах в снег и в дождь, в мороз и в слякоть, выполняя не слишком приемлемые для многих из них приказы и постоянно находясь в состоянии сильного напряжения. А как отмечал тот же Лебон, «массовое аффектное напряжение ведет к сужению сознания»; что может выкинуть такое суженное сознание в критической ситуации — трудно прогнозировать. Ведь постоянная и долговременная усталость, которой сегодня, по-видимому, «заражены» в результате специфического характера их сообщества все люди в погонах («социальное заражение наиболее характерно для людей с подавленной волей», а у кого может быть больше подавлена собственная воля, как ни у солдат ВВ и у «беркутов»?), может привести как к тупому выполнению тупых приказов, так и к «бери шинель, пошли домой»...
Теоретически, впрочем, власть может менять подчиненные МВД отряды на улицах столицы и других городов (и она это частично делает), но много ли у нее действительно надежных формирований, всегда готовых выполнять приказы?
У меня нет готовых рецептов, а что же делать с явлением «майданной усталости» и по одну, и по другую стороны баррикад. Все, что сейчас в моих силах — привлечь внимание к еще одной острой проблеме, которую нужно срочно решать.
