Написано кровью
Украина должна сделать все, чтобы ребята на Стене памяти погибших за Украину заговорили
Иловайск 2014-го. Пылающий август, боль ожога от которого не утихает и сегодня. Эта боль и не может быть утолена, ведь рядом с ее восклицательным знаком стоит огромный знак вопроса. Дата 29 августа самом деле растянута на более длительное время. В ней соединились и героизм, и небрежность, и подъем духа в попытке совершить дело окончательного вытеснения врага с востока Украины, и ужасное разочарование от беспомощности перед грубой силой, перед российской армадой, которая действовала не только вне всякого правового поля (что для Кремля какие-то международные законы?), но, главное, вне всякой морали и законов, даже военного времени. Кстати, тот факт, что война России против Украины к тому времени уже полгода называлась АТО, что применимо к борьбе с локальными группами террористов, а не к ответу агрессору, а тогдашний Президент много раз путался в заявлениях о «военном положении», тоже является показательным. И даже в этом принципиальном вопросе уже с нашей стороны (чем непременно пользовалась Россия) и власть, и СМИ допускали халатность и неопределенность. От того и множество спекуляций, которые в итоге переросли в перебрасывание ответственности, пиар и слой поверхностных, примитивно-рефлексивных комментариев.
Несмотря на то, что тогда же была создана соответствующая комиссия в Верховной Раде, которая, по крайней мере, четко обозначила вопросы ответственности за Иловайскую трагедию, тема выводов «почему это произошло?», как говорится, зависла. И чем дальше от тех событий, когда украинских военных, которые отходили через так называемый коридор, россияне буквально расстреливали на выбор, тем острее звучит фраза из советских времен «не забудет, не простим».
Однако, стоя перед нашей Стеной плача у Михайловского Златоверхого собора, попробуем выделить главные моменты.
Россия в 2014 году открыто (и не только в Иловайске) напала на Украину. Именно подчеркнем, что открыто. В этом плане термин гибридная война, когда Россия использовала «зелёных человечков» и «вежливых людей» для маскировки своего вторжения, очевидно, является неполным. Дело как раз в том, что Россия ничего не скрывает. Да, она блефует, и все это видят и знают. И то, что Запад об этом знает, понимает и сам Кремль. То есть все всё знают, есть доказательства, но далеко не всегда понимают масштаб последствий такого поведения Москвы. Поэтому и путаются в приоритетах своего поведения на международной арене, часто прогибаясь под шантаж Кремля, а иногда прямо обольщаясь на прямой подкуп. С одной стороны, надо как-то реагировали на агрессию России, а с другой - не хочется с ней ссориться из-за Украины. С одной стороны, надо соблюдать определенные нормы и исповедовать европейские ценности, которые неизвестно где прописаны, но о которых так часто говорят сами лидеры стран Европы, а с другой - никто не отменял пользование газом на производствах и в обычных домах. А Вторая мировая - это только в учебниках истории. Пусть кровавой, но «кто старое помянет»...
Только когда на Западе осознают, что и Ил-76, и Зеленополье, и Иловайск, и обстрелянные Луганск и Донецк, которые регулярно атаковались минометами из самого города для создания паники и соответствующей картинки для российских СМИ, и мерзко на глазах всего мира аннексированный Крым - это то, что реально может произойти в остальной Европе при соответствующих условиях, как это уже происходило, например, в Будапеште в 1956-м и Праге в 1968 году. Только когда там, на Западе, в конце концов поймут, что пролитая украинская кровь на своей земле от оружия оккупанта - это не наша локальная проблема, а проблема мировой безопасности, только тогда это же мировое сообщество предпримет реальные действия для противостояния Московии. К сожалению, пока даже сбивание МН-17 на уже оккупированной в то время территории Украины стало для Европы скорее неудобной необходимостью хоть как-то решительно реагировать на поведение Кремля. И то ненадолго...
К нашим внутренним выводам необходимо добавить, что в попытке попиариться некоторые политики от войны, которые недавно «светились» на телеэкранах на фоне освобожденного Славянская, и руководители батальонов, которые буквально через месяц оказались в парламенте, должны действовать не только по собственному усмотрению (что тоже важно в отдельных тактических вопросах), а согласно определенному Генштабом плану. Был ли такой план? Очевидно, в то время военное руководство, расчленив так называемые «ЛНР» и «ДНР», выбрало способ изоляции крупных городов от поставок резерва оккупантам с территории РФ. И здесь опять же стоит вспомнить кровавый опыт Зеленополья, который доказал - Россия не ограничится запуском в Украину своих кураторов и поддержкой местных «шахтеров», а на самом деле бандитов, которые в августе уже переодевались в гражданское. В критический момент будет мощное наступление, и оно впоследствии состоялось. То был вопрос времени. В конце концов, ориентируясь на то, что украинские военные сами полезли в очевидные ловушки у границы с Россией, и пропагандистский момент празднования Дня Шахтера и Дня Независимости, россияне включили форсаж агрессии в конце августа 2014 года. Кадровые российские военные тогда зашли не только к Иловайску. Они тогда же зашли и в Луганск, который был почти оставлен боевиками и ждал освобождения.
К сожалению, именно в те дни проявилась еще одна важная проблема - логистическая. Войска, истощенные окружениями городов, требовали резерва, доставку которого не могла обеспечить почему-то, в частности, железная дорога, которая была в то время подчинена... Донецку. Таким образом, координация движения тормозила. Саботаж или халатность? Скорее и то, и другое. Вследствие появления новых фронтов с «котлами» наподобие Иловайского вопрос помощи встал еще острее, что привело к необходимости отвлечения войск с одних ключевых направлений на другие. Все это ослабило наш потенциал сопротивления.
Затем был первый «Минск». Считают, что именно он должен был ослабить напряжение на фронте и позволить вооруженным силам набраться сил. Но со временем этот «Минск-1», а затем и «Минск-2» в феврале 2015 года, с их капитулянтскими пунктами о выборах на оккупированных территориях, с размытой последовательностью действий «выборы, а затем контроль над границей» или «контроль над границей, а уже потом выборы», превратили дипломатическую борьбу в затяжной клинч. Вследствие последнего на оккупированных территориях уже появились дети, которые идут в первый класс, где им рассказывают об украинских «карателях» и Путине «освободителе». И никто, даже при большом желании, ведь сами учителя там под бдительным оком «осведомителей», им не раскроет глаза на то, что произошло на самом деле.
Но Украина должна сделать все, чтобы ребята на Стене памяти погибших за Украину заговорили. Заговорили красноречивыми глазами, заговорили фактами, укором, незатухающе жаждой правды, как живые в нашем сознании свидетели тех событий. Помните, что у них нет других уст, нежели наши. Это история, написанная кровью при нас, на наших глазах. Говорить, кричать, напоминать и узнавать - это наша обязанность, а не повод зевать. Это обязанность вне политических предпочтений или антипатий на первое приоритетное место ставить Истину, против которой у врага нет никаких аргументов, кроме войны.
Валентин ТОРБА, «День»
