О корне зла
Один из самых умных наблюдателей в свое время (это было время «короля-солнца» Людовика ХІV), великий французский писатель и моралист Жан де Лабрюйер (1645—1696) написал более трех веков назад: «Смешным является любой правитель, который надеется обойти ответственность за все, что творится в его государстве. Пытаться убежать от ответственности в таких случаях — это наивно и жалко рассчитывать на то, что убежишь от собственной тени».
Зловещие, драматические события в центре Киева 19 января, когда украинцы, возможно, в первый раз так явно почувствовали драконовское, огненное дыхание кровавого гражданского конфликта заставляют вспомнить эти слова. Сдержим эмоции и попробуем трезво поразмышлять, в чем основной источник опасности, где кроется тот корень зла, не вырвав который мы каждый раз будем подвергать вполне реальным угрозам внутренний мир и демократическую (именно демократическую) стабильность в Украине, каждый раз будем сталкиваться с насилием. Автор этих строк склонен думать, что главная опасность — в тотальной безответственности. Которая, как губительные тиски, калечит и душит Украину, перекрывая нам путь в будущее, достойное людей.
Конкретизируем. Прежде всего, речь идет об абсолютной недопустимой безответственности власти (которая уже граничит с преступлением), которая, пытаясь удержаться в своих креслах, не желает, не хочет и не может слышать требований Майдана. Требования ясны, четки, понятны — изменение Системы. А перед этим (и параллельно этому) — изменение персоналий власть предержащих. Потому что за тотальную социально-экономическую и авторитарную деградацию (уже с элементами тоталитаризма) нужно же отвечать (а не хочется!). Вот Майдан и говорит: уйдите лучше по-доброму, не испытывайте терпения народа, который вышел на протест. Мирный. Если действительно и с вашей стороны все будет «в рамках», если не будут прибегать к силе. Да, Майдан — это не весь народ (это нужно честно признать), но это его весомая, значительная часть, наиболее граждански активная. Власть просто была обязана слушать его, иначе — радикализация протеста с непредсказуемыми последствиями. Что мы увидели 19 января.
Однако в этом не вся правда. Не меньшая ответственность ложится и на оппозицию (имеем в виду все ее секторы: и чисто политический, и общественный, и правый). В первую очередь идет речь о политических лидерах Майдана (о необходимости выбрать единого лидера протеста еще в декабре писали сотни журналистов, в том числе и автор этих строк, но...). Вы вышли на сопротивление вместе с людьми (откровенно говоря, после них, вслед за ними!), вы заявили, что возглавляете этих людей — а где реальная, «мужская» ответственность за них, за их судьбу? Где осознанные программы действий, и политических, и особенно социально-экономических, и, наконец, цивилизационно-перспективных (потому что на кону — наш цивилизационный выбор), которым бы поверили люди? Вместо этого — почти нескрываемое взаимное недоверие, проклятая болезнь «три гетманщины», которая столько раз губила украинцев, и главное — инфантильно— эгоистичный страх перед бременем ответственности. А как следствие — часть Майдана сказала: «Вы все достали! Так вы будете действовать или нет?» и решила в дальнейшем переходить к более радикальным поступкам. Итог — 19 января на улице Грушевского, угрожающие силовые столкновения в невиданных до сих пор в Украине масштабах.
А между прочим, лидер — это не тот, кто умеет умело говорить (хотя это и желательно). Это тот, кто говорит людям: «Идем вместе, потому что я ответственный за каждого из вас и за Победу, и я не прячусь за ваши спины, а иду впереди и лично принимаю решение. Верьте мне, потому что я не ищу личной, клановой выгоды, а стою здесь за Украину и за вас. Верьте мне, даже когда я скажу вам стоп, это нужно делать не сейчас!». Это и есть настоящий лидер. Если и когда Украина не ошибется, поверив в него — мы разорвем этот «заколдованный круг», о котором писали еще Аристотель и Платон: то тирания, власть одного диктатора, то охлократия, власть толпы, и опять — тирания. А еще, добавим, есть демократия, и десятки держав мира демонстрируют нам, что она возможна...
