Популист и террористы. Как это не работает
В эту среду, во время празднования 18-й годовщины терактов 11 сентября президент США Дональд Трамп заявил, что «переговоры с Талибаном мертвы» и пообещал «нанести удар по талибам сильнее, чем когда-либо раньше». Это произошло на фоне эскалации насилия в Афганистане, и гибели вследствие террористической атаки Талибана очередных афганских военных и одного американского солдата.
Договоренность с талибами казалась неизбежной, так же как для всех, кто хоть немного представлял расклад сил в регионе, выглядели решенными судьба Афганистана, будущее состояние региональной безопасности и авторитет американцев как союзников после выхода войск западной коалиции. Но тога миротворца и позиция «того, кто исправляет ошибки предшественников», выглядели намного привлекательнее вопросов стратегической безопасности.
Впрочем, с другой стороны, вряд ли желание политика закончить войну - которая почти бесконечно затянулась, давно изменила цели и приоритеты, ушла с первых полос национальных медиа, несколько раз оказывалась в эпицентре коррупционных скандалов - закончить даже любой ценой, можно было бы беспрекословно поставить в вину, если бы не несколько важных нюансов.
Настоящей бомбой стала новость о том, что Трамп запланировал встречу с лидерами Талибана и афганского правительства на высшем уровне в Кэмп-Дэвиде, которая должна была состояться накануне 11 сентября. Американское общество восприняло это как звонкую пощечину общественному достоинству и памяти погибших от рук террористов.
Американские лидеры встречались в Кэмп-Дэвиде со многими иностранными лидерами, в том числе и политическими противниками, такими как Никита Хрущев, Леонид Брежнев, Ясир Арафат, Анвар Саддат, но ни разу не было переговоров с лидерами террористических групп, которые вели прямую вооруженную борьбу против США, во время которого было бы совершено тысячи террористических атак, в результате чего были убиты тысячи гражданских и военных американцев.
Конечно, можно было бы провести параллели с Парижским соглашением 1973, которое положило конец Второй Индокитайской (Вьетнамской) войне, возможно, Трамп пытался таким образом соревноваться с Картером и Клинтоном, которые за свои миротворческие усилия, проявленные во время встреч в Кэмп-Дэвиде с Саддатом и Арафатом, получили Нобелевские премии мира, но даже при таких некорректных сравнениях и вольных предположениях, придется признать, что место и время встречи с лидерами Талибана были избраны катастрофически неудачно.
На волне общественного недовольства Трамп объявил об отмене встречи, и в конце концов о том, что договоренности с талибами отложены. «Если по каким-то причинам они захотят вернуться в нашу страну, мы поедем туда, где они находятся, и применим силу, которую США никогда раньше не применяли - и я даже не говорю о ядерной энергии. Они увидят то, чего раньше никогда не было с ними», - сказал он, комментируя отмену встречи.
Таким образом, соглашение, подготовка которого длилась более года, отложено на неопределенный срок. Впрочем, учитывая специфический характер решений Трампа во внешней политике, к этому вопросу могут вернуться в любой момент.
Дело в том, что Трамп совсем не отказывается от популистского инструментария в своей политике, а с приближением выборов применяет его все интенсивнее. А политика любого популиста всегда сконцентрированна вокруг простого конфликтного нарратива: «внутренние враги, которые ради своих групповых политических и финансовых интересов пренебрегают глубинными интересами настоящего народа, привели к упадку, обнищанию, войне, и только я лично имею панацею от всех проблем - простые и эффективные решения, которые спасут и защитят нацию, обеспечат процветание страны и наказание жадных врагов».
Поэтому популист никогда не будет разбираться в сложном контексте стратегической безопасности, он всегда будет бороться со «зловещими предшественниками», «исправлять роковые ошибки прошлой власти» и пытаться применить простые решения. Из-за отсутствия системного видения, эти решения, как правило, будут бессистемными и хаотичными - от «нанести сокрушительный удар» до прямо наоборот - «взглянуть друг другу в глаза», «договориться где-то посередине», «просто прекратить стрелять», ибо популистская политика построена не на ценностях или интересах, а на конфликтном нарративе - на эксплуатации перманентного искусственного конфликта с «предшественниками» и на манипулятивном продвижении одного и того же тезиса о прямых убытках и потерях, которые наносит «ненужная и несправедливая война» («победу на хлеб не намажешь»).
Проблема такого подхода в том, что в современной открытой, взаимосвязанной среде, в мире, что находится в состоянии социальных трансформаций, все это - не работает. Нельзя просто прекратить стрелять, умыть руки и начать договариваться с террористами - война от этого не закончится, террористы не превратятся в партнеров, а угроза не исчезнет.
Хаотичная стратегическая политика Трампа дала ожидаемые плоды: во время длительных закрытых переговоров с талибами демократически избранное правительство Афганистана было фактически делегитимизировано, а международный авторитет Талибана наоборот, стремительно повысился, в ходе переговоров талибами были постепенно отвергнуты все предварительные условия США, такие как прекращение огня, неполный вывод западных войск, прямые переговоры с демократически избранным правительством и тому подобное. Наконец, талибы фактически продиктовали США ультиматум, под которым Трамп был готов подписаться.
Реакция талибов, которые до этого были исключительно сдержанными в своих воспоминаниях о Трампе, на отмену сделки была быстрой и резкой: «У нас было два пути закончить войну - джихад и переговоры. Если Трамп хочет прекратить переговоры, мы пойдем по первому пути, и американцы очень скоро пожалеют о своем решении », - говорится в заявлении пресс-службы Исламского Эмирата Афганистан.
Талибы раздражены вполне прогнозировано - они считали, что победа у них в кармане. Но теперь нее придется еще ждать, и глядя на мощную оппозицию в военных и политических кругах США идеям предать своих союзников в регионе, отказаться от своих стратегических интересов и пренебречь стратегической безопасностью, - ждать придется, может быть долго.
А у афганского правительства и народа Афганистана, который в подавляющем большинстве не поддерживает талибов, возможно, появилось время для мира и надежды - для развития страны и накопления сил. Хотя все понимают, насколько это трудная задача в условиях войны, которая длится уже сорок лет...
