Саммит в Тегеране и украинская автокефалия
Ось Москва-Анкара надломилась
Президент Сирии Асад полон решимости разгромить боевиков в провинции Идлиб и тем самым практически восстановить свой контроль над территорией страны. В этом ему помогают и даже подталкивают союзники в лице Ирана и России. Однако такая ретивость сирийского президента входит в противоречие с интересами Турции.
Во-первых, турецкие войска находятся на северо-западе сирийской территории и не собираются оттуда уходить. Это нужно для контроля над курдами и создания зоны безопасности для южных турецких провинций. Не для того Анкара проводила операции типа «Оливковая ветвь», чтобы вот так за здорово живешь уйти из стратегически важного региона.
Во-вторых. Провинция Идлиб объявлена зоной деэскалации и за нее отвечает Турция. Наступление асадовских войск, а фактически иранских полностью девальвирует более ранние договоренности и низводит практически до нуля роль Турции как гаранта мирного урегулирования в Сирии. Это фактически дипломатическое поражение и турецкий президент Эрдоган этого категорически не хочет.
В-третьих. В провинции наряду с боевиками-экстремистами, есть оппозиционные формирования, которым покровительствует Турция и Анкара не хочет их терять. С учетом возможного будущего развития событий.
В-четвертых. Боевые действия однозначно приведут к новому потоку беженцев, а его как раз Турция, которая уже приняла более 3,5 млн человек, хочет избежать.
Все эти и другие причины заставляют турецкого президента Эрдогана противиться военной операции в Идлибе, но на саммите в Тегеране он не получил поддержки от своих партнеров президента России Владимира Путина и президента Ирана Хасана Роухани. Заключительное коммюнике составлено в таких общих выражениях, что становится понятно — своего турецкий президент не добился.
Тройка Иран-Россия-Турция с самого начала была ситуативным партнерством, так как у стран-участниц слишком разные интересы не только в Сирии, а практически везде. Тем не менее, до какого-то момента времени о чем-то удавалось договориться, похоже, что этот период остался позади. Соответственно это будет иметь вполне осязаемые дипломатические, экономические и военно-стратегические последствия.
Москва помочь Анкаре либо не захотела, либо не смогла. Скорее всего наличествуют сразу два эти фактора и не слишком важно какой из них преобладает.
Одно из последствий возрастания противоречий в оси Москва-Анкара является религиозный вопрос, а именно автокефалия украинской православной церкви.
Казалось бы, какая связь сирийских событий и предоставление томоса Киеву. Тем не менее она есть. Отношения государств не сводятся к одной проблема при всей ее действительной или кажущейся важности. Следует их рассматривать в комплексе.
При анализе всех перипетий в связи с предоставлением томоса и бешенного сопротивления Русской православной церкви (РПЦ) не следует забывать о третьей важной стороне — Турции, вернее позиции ее президента Эрдогана. В конце концов, Вселенский патриарх является турецким поданным и не может действовать вопреки позиции государства, в котором живет и действует. Папа Римский имеет свое, хоть крошечное государство, и при этом вынужден учитывать мнение правительства Италии. Варфоломею приходится быть чувствительным к позиции турецких властей.
Позиция Анкары в отношении украинского православия не была постоянной. В частности, в 2008 году, когда пошли разговоры об автокефалии, Турция относилась к этому негативно.
Положение изменилось после обострения отношений Анкары и Москвы, когда был сбит российский истребитель. В тот момент Эрдоган был заинтересован в хороших отношениях с Украиной. Есть и еще одна причина определенной настороженности в отношении Москвы — это крымскотатарская проблема. Исторически и ментально Турция считает себя защитницей этого народа, в том числе и поэтому категорически не признает аннексию Крыма.
По данным ряда СМИ во время тогдашнего визита президента Порошенко в Анкару глава украинского государства попросил помочь в создании автокефальной церкви. И действительно, при всех изгибах российско-турецких отношений Анкара занимала дружественную к Украине позицию в этом вопросе. И это не в последнюю очередь сыграло позитивную роль в начале и продвижении процесса предоставления автокефалии.
Есть и еще два фактора, связанные между собой. Если украинское православие выйдет из-под кремлевского крыла и обретет полную самостоятельность, то это значительно увеличит верную Константинополю паству. Тем самым его авторитет и значение в православном мире серьезно возрастет. Косвенно от этого выигрывает и Турция, на территории которой располагается глава такой церкви.
Одновременно серьезно теряет РПЦ и с ней державная Москва, что способствует ослаблению дипломатических и военно-стратегических позиций Кремля для начала в Азово-Черноморском регионе, а потом и далее. Этой же цели послужит и укрепление украинского государства, что совпадает с политикой Турции в обозримой перспективе.
Учитывал украинский церковный фактор Путина на саммите в Тегеране, когда полностью стал на позицию поддержки Ирана и президента Асада, неизвестно. Можно с большой долей вероятности утверждать, что как раз Эрдоган в очередной раз убедился, что его партнерству с Москвой пришел конец. В Сирии он остался один и теперь ему предстоит решать довольно сложную дипломатическую, гуманитарную и военную задачу. Причем все три компонента в ней тесно переплетены.
Конечно, РПЦ и Кремль без боя не сдадутся. Сейчас ими будут предприняты все усилия, чтобы расшатать религиозную ситуацию в Украине и тем самым показать так называемую опасность предоставления томоса. Надо полагать, что украинские правоохранители прекрасно это понимают и не допустят реализации московского сценария.
Решение предоставить украинской церкви автокефалию патриарх Варфоломей принял после анализа многих факторов не только религиозных, но и политических. Среди последних в пользу Киева не последнюю роль сыграла позиция турецкого президента Эрдогана.
Почему этим пренебрегли в Москве или понадеялись на, как им представляется, возрастающую зависимость от поставляемого газа, или чего-то другого, гадать не будем. Факт, как говорится, налицо. Возможно, что приберегали этот вариант, если не получится создать антикефальный фронт из, в частности, Сербской и Болгарской церквей. Предполагали в него включить и Грузинскую, но тут осечка вышла. Грузинские патриоты воспрепятствовали такому развитию событий, да и в Софии, судя по всему, все-таки решили занять более нейтральную позицию.
В церковных делах спешка противопоказана, но и особо тянуть патриарх Варфоломей не будет. Он прекрасно понимает, какие силы бросит РПЦ и Кремль против предоставления томоса.
В какой-то момент обратятся и к Эрдогану. Вот тут бы ему и вспомнить, как он остался в одиночестве на саммите в Тегеране, и принять единственно правильное решение в пользу Киева.
