Ватник лечит горе от ума
У соседей и у нас ум счастья не приносит. Мозги текут на Запад, а дурь прет с Востока в форме травы и мировоззрения. Фильтры, поставленные цивилизацией сразу же за Карпатами, устроены так, что интеллектуальный потенциал просачивается, а мышечный, за исключением спортсменов, остается у нас. В результате таких процессов появился «ватник» — новый термин ненаучной классификации homo sapiens. В Украине ватниками называют людей, поддавшихся российской пропаганде и ограниченных во взглядах на мир. В России мем характеризует воинствующих квасных патриотов. С начала 2014 года он существовал в качестве неологизма на официальных языковедческих сайтах. Статья называлась «Рашка — квадратный ватник». Вскоре, под давлением господ русофилов, ее вычеркнули из «Википедии» как русофобскую. А. Навальный, олицетворяющий в России мятежный дух, посчитал это правильным решением, дескать, нельзя называть сторонников правительства ватниками.
Однако мы постараемся разобраться в истории мема, этой важной еденицы культурной информации. Возможно, ватник, как кузов «опеля» для «москвича», возник на почве подражания немецким конструкторам белокурой бестии. Те воспользовались идеями Ф. Ницше, чтобы растить патриотов и сверхчеловеков. А когда затея лопнула, blonde bestie долго именовалась всякая дрянь с расовыми убеждениями. Очень похоже на путинское чудовище озера Селигер, но по цвету и разрезу глаз не совсем соответствует стандарту. Ватник — скорее монгольский тип, чем арийский.
Если верить официальной российской статистике, то 80% населения большой страны являются типажами, которых мы пытаемся понять. Бомжи и врачи, рабочие и поэты, кинорежиссеры и члены Государственной думы — все говорят и, возможно, думают как ватники. Они не совки в классическом определении психотипа советского человека. Ведь совки были идейными, чтили уголовный вместе с моральным кодексом строителя коммунизма. Просто они были винтиками системы, боялись государства и молились на него. А те, кто «за Путина» и поддерживают все его опасные для мира фантазии, страха и срама не имут, на законы чихать хотели.
Некоторые называют их люмпеном и маргиналами, с чем я соглашаюсь, глядя на эконом-класс российского и, увы, украинского вагонов. Но те же ватники путешествуют и бизнес-классом, с дипломами университетов, значками депутатов, титулами народных артистов. Самые успешные даже летают отдельными воздушными суднами, называясь президентами компаний и стран. Их же к люмпену причислить сложно, разве что в ранней юности.
Не я один замечаю в сомкнутых рядах стеганых курток на ватине проглядывающие из-под них фраки, смокинги и костюмы европейского кроя. Думаю, тут без влияния моды не обошлось. В России фуфайка, как у нас вышиванка, — символ гражданской аутентичности. Просто у нас знаки отличия носят под пиджаками, а у них поверх и преимущественно на родине. Это тоже разжигает интерес к их гардеробу. Зачем интеллигентам, подписавшим письмо за войну с Украиной, облачаться в одежды зеков, если можно вырядиться звездами российской эстрады и ходить в красных галифе, не вызывая подозрений? Но ватник — не только верхняя одежда, но и, говоря платоновским языком, громкий ход тайных мыслей. Автор «Котлована» и «Чевенгура», по мнению писателя В. Ерофеева, выразил дух и плоть населения «с задатками инквизиторов», что скандирует «Крымнаш», радуется сбитым боингам и горит желанием завоевать полмира, чтобы сделать его похожим на Россию. И правда, в лицах ватников немало черт героев А. Платонова, роющих котлован цивилизации: «Каждый из них придумал себе идею будущего спасения отсюда — один желал нарастить стаж и уйти учиться, второй ожидал момента для переквалификации, третий же предпочитал пройти в партию и скрыться в руководящем аппарате, — и каждый с усердием рыл землю, постоянно помня эту свою идею спасения».
Когда идея спасения становится главнее мыслей о жизни — появляются такие люди. С крестами на шее, но без Бога в душе, готовые умереть за идею, но не способные ее пояснить. Они разные: наркоманы и уголовники, режиссеры и писатели, руководители и политики. Общий у них только ватник — одежда заключенных из параллельной реальности «Русского мира». Здесь все свое, как в погребе пенсионера-дачника. По собственным рецептам сконструированы законы, нравственность и религия. Известные в мире злодеи тут живут героями. Популярные внутри, неизвестны снаружи. Смертельно опасное для окружающих им идет на пользу. Откуда же взялась аномалия?
От татаро-монголов, что засели в Кремле в середине веков? От царской деспотии, триста лет водившей народ в пустыне крепостничества, чтоб свободу забыл окончательно? От большевиков, топивших образованных пароходами, освобождая места невежественным? От Путина, поднявшего рудименты на высоту завоеваний?
Наверное, в стежках по ватину мы найдем разные нити времен. Но стоит обратить внимание на неизменность ярлыка. На нем всегда значилась ограниченность.
Ватника устраивает среда, правительство и собственная жизнь, кажущаяся ему благополучной на фоне происходящих в телевизоре страшных перемен снаружи. Заведующий кафедрой психологии личности факультета психологии МГУ А. Асмолов недавно рассказал об исследованиях своих коллег в Белгородской области. Ученые анализировали основные жизненные потребности селян и выяснили поразительные вещи. Каждый второй респондент сказал: ему не нужен туалет в доме. 28% опрошенных не видят необходимости в душе. 35% — в легковом автомобиле. 60% не пожелали бы расширять свое личное хозяйство, даже если бы была такая возможность. 60% открыто признались, что не считают воровство зазорным.
Хотя на Рублевке опросы не проводились, можно догадаться, против домашних клозетов там не возражают и довольствуются малым на своем уровне. Но, как и везде, там тоже воровство поддерживают 60%, а может, и больше. Народные артисты не тянутся к мировым звездам, политикам хватает своих вотчин, и даже миллиардеры занимают в Forbes отдельную строчку, не собираясь становиться рядом с Б. Гейтсом, М. Блумбергом, Д. Рокфеллером и многими другими, что поддержали Клятву дарения.
Поэтому ватники санкций не бояться. Ободранным терять нечего, на водку с огурцами им хватало в любые времена. Жирные запаслись всем необходимым заранее и пока бояться ободранных больше, чем секторальных. Уязвимым оказался средний класс, тонкий слой проживающих за пределами бюджета. Сколько среди них убежденных ватников, мы скоро узнаем по поведению. Пока же модный тренд нравится всем. Даже еще больше, ведь ограничение — их стихия.
