Вернуть своих
Много написано за последние несколько суток об обмене пленными. Много претензий, критики, экзальтации, но, с моей точки зрения, это еще больше придало неясности к тому, что именно происходит. Возьмем хотя бы сам термин - пленные, ведь справедливо возникают сомнения использования его к бывшим «беркутовцам».
Много написано за последние несколько суток об обмене пленными. Много претензий, критики, экзальтации, но, с моей точки зрения, это еще больше придало неясности к тому, что именно происходит. Возьмем хотя бы сам термин - пленные, ведь справедливо возникают сомнения использования его к бывшим «беркутовцам». Неоднозначность заявлений только повышает степень неопределенности.
Безусловно, Украина должна освобождать своих граждан из плена. Более того, тот же Израиль, через десятки лет после Холокоста, искал и находил нацистских преступников, приводил смертные приговоры в исполнение, за каждого своего солдата готов был отдавать гораздо больше пленных врагов. Вообще, опыт Израиля в этом плане крайне необходим для Украины как в профессиональном плане, так и в плане принципиальных моментов, которые нельзя переступать. Как теперь у нас принято говорить - «красных линий».
А эти линии действительно существуют. И их гораздо больше, чем те, которые были озвучены протестующими еще тогда, когда президент Владимир Зеленский уезжал в Париж на известный саммит. В том числе эти линии даже имеют конкретное цифровое и датированное выражения - в количествах жертв, в квадратных километрах оккупированной территории, в километрах линии фронта (которую стыдливо называют «линией размежевания») и в датах. Теперь о датах...
Точнее дате. Давно известно (несмотря на то, что об этом многие забывают) о существовании российской медали «за возвращение Крыма». Там отчеканена ключевая цифра - 20.02.2014 года. День пике кровавой бойни на Майдане. Тогда еще не был аннексирован Крым, а перед зданиями облгосадминистрации в Донецке и Луганске толпились, простите, «бомжи», которых кормили местные власти и устанавливали для них «под своим носом» биотуалеты. То есть кровавые события на Майдане, которые потрясли мир своей жестокостью (людей убивали правоохранители в географическом центре Европы), были звеном в цепи российской агрессии и оккупации территории Украины. Так сказать прологом и взрывателем.
И вот теперь мы можем вернуться к сегодняшнему обмену, где граждан Украины обменивали на граждан Украины. Тогда как можно назвать «беркутовцев» пленными? О каком обмене может идти речь? Абсурд? Так кажется только на первый взгляд, если не вспомнить заданную дату и не сделать простой вывод – оказывается, стороны конфликта признали, что «беркутовцы» были тактической частью стратегического плана по оккупации Украины Россией. Умышленно не использую слово «дестабилизации», ведь недавние заявления высших правоохранителей, на мой взгляд, несколько исказили смысл этого термина.
Очевидно и то, что никакого обмена «всех на всех» не произошло и произойти не может. Тогда возникает вопрос - для чего делать на высоком официальном уровне подобные заявления?
Важно также отметить, что и самих «беркутовцев» нельзя рисовать только черной краской. Даже сам термин «беркутовцы» в определенной степени стал оскорбительным, что в корне неверно. Среди правоохранителей были те, кто выполнял приказ, когда нельзя в патовой ситуации установить, действительно ли преступным он является. Были и те, кто просто мерз на морозе, заработал много болезней, а затем был оставлен властью и обвинен обществом. Не могла ли в них зародиться после этого злоба? Также стоит напомнить, что именно правоохранители одними из первых стали на сторону защиты Украины в 2014 году, оставив свои дома и даже семьи. Должен сказать, что одни из высших в то время должностных лиц государства (некоторые, кстати, сейчас проходят по уголовным делам, а некоторые оставляют образ решительных государственников) сделали многое для того, чтобы другие правоохранители на востоке Украины перешли на сторону врага. Это не оправдывает последних, но и не оправдывает тех, кто уже в Киеве воспользовался ситуацией для получения власти на тех или иных уровнях.
Так или иначе, но окончательным и главным государственническим принципом должна быть борьба за судьбу каждого гражданина Украины. Территории вернуть можно. Нельзя вернуть утраченные жизни.
Валентин ТОРБА, «День»
