Война, слова и искаженные смыслы
Визит президента Зеленского в Латвию запомнится дипломатическим конфузом. На официальном сайте поездка обозначена, как "визит в Литву". Литва, Латвия. Какая разница? Для полноты картины не хватало только по российским лекалам назвать страны Балтии "бывшими Прибалтийскими республиками". Чтобы объявить в Украине конец эпохи профессионализма. Но это обычная ерунда скрыла другой ляп, который является гораздо более опасным. Отвечая на вопрос, готов ли Владимир Путин соблюдать хоть какие-то договоренности с Украиной, президент Зеленский заявил, что желание мира "есть у всех сторон". Все это происходит в дни, когда на востоке не прекращаются обстрелы, российские снайперы устраивают настоящее сафари, охотясь на украинских военных, а главарь "ДНР" Денис Пушилин призывает к демонтажу украинского государства. За годы информационной войны украинцев привлекают дешевые скандальчики. В то время как важные вещи остаются без внимания общественности. Если Господь хочет наказать человека, он лишает его разума. Но, если он отступается от народов, то лишает их инстинкта самосохранения.
Зеленский продолжает настаивать, что уступки нужны для того, чтобы организовать встречу с Путиным в нормандской формате. Такие важные вещи, как разведение войск, новый закон "Об особом статусе Донбасса", согласование «формулы Штайнмайера" выдаются за ничего не стоящие безделушки. Тезис о "миролюбии" оккупантов может показаться президенту хитростью того же сорта. Слова украинского лидера о сторонах, которые "хотят мира" после того, как пять лет Украина свидетельствовала перед всем миром о том, что Российская Федерация является страной-преступником, страной-убийцей - это и есть поражение. Потому что после такого сложно себе представить, как украинские государственные служащие уничтожают врага в международных судах, на международных площадках на полях боя.
Зеленский уверен, что ему удастся заманить лидера страны-агрессора в ловушку. Но на самом деле в ловушке может оказаться Украина. Ни президент, ни эксперты, ни общество не замечают, как стремительно подменяются базовые понятия. Потеря способности отличать иллюзию от реальности является едва ли не самой большой угрозой этих бурных времен. Путин хочет уничтожения украинской государственности. Если президент Украины этого не понимает - у нас проблемы. Тактика "Сначала Россия выполняет раздел безопасности, а затем Украина приступает к политической части Минска" забыта. По поводу разведения войск, то здесь ситуация совершенно запутанная. Нам говорят, что это - пункт Минских договоренностей. Но это не правда. В документе предусмотрено отведение тяжелого оружия на 50 км от согласованной всеми линии, за которой Дебальцево должно контролироваться украинскими войсками. Разведение обсуждалось отдельно. И только для трех точек. К тому же имело тщательно прописанный порядок зеркальности, о котором сейчас никто не говорит. Зачем "отвод тяжелого вооружения" подменяется "разведением войск"? Почему власть игнорирует предыдущие договоренности, которые обеспечивали безопасность гражданского населения и военных? В СМИ появляются планы, согласно которым украинским войска должны покинуть Пески, Авдеевку и другие 160 населенных пунктов вдоль всей линии фронта. Украина готова согласовать новую линию, по которой Дебальцево остается боевикам? Ну, тогда это - де-юре сдача территорий. А если нет, то почему вопрос о новой линии разведения появляется на столе переговоров?
Новый закон "Об особом статусе", который будет принят вместо старого - это тоже обманка. Старый закон назывался "Об особенностях управления". Особый статус территорий и особенности управления этих территорий - это не одно и то же. Для чего власть имущие на каждом пресс-брифинге повторяют, что Украина согласилась предоставить ОРДЛО особый статус? А потом объясняет, что речь только о новой редакции старого закона, в котором никакого статуса с роду не было. И, кстати, какой статус: автономия, федеративный округ? Хотелось бы подробностей. Что это за игра в слова, которая может привести к тому, что с нас начнут требовать предоставить оккупированным территориям какой-то статус? Мы не боимся, что, сами того не понимая, согласились изменить территориальное устройство страны? По согласованию с Россией, как пообещал глава комитета ВР Богдан Яременко.
Еще один момент, о котором хочется сказать отдельно - выборы на оккупированных территориях. Россия настаивает, чтобы они были согласованы с главарями марионеточных режимов. Украина заявляет, что выборы должны состояться только по украинским законам и после вывода войск. Дело не только в том "как", но и "когда". Разве можно говорить о свободном волеизъявлении до того, как в зоне конфликта не будет установлена мирная жизнь, восстановлена работа социальных и банковских учреждений, проведена перепись? Еще нужно провести расследование всех преступлений, с помощью судов и следственных органов отделить тех, кто осуществлял преступления против человечности от тех, кто имеет все основания попасть под амнистию. Нужно, чтобы мирные жители прекратили бояться расправ, начали эмоционально и ментально восстанавливаться, прошли информационную и психологическую реабилитацию. Условием для начала избирательного процесса должны быть люди, чтобы они снова почувствовали, как это - жить свободно без страха оказаться в любой момент «на подвале». Это процесс на годы. Нам же обещают, что выборы могут состояться за полгода - год. Как только Россия выведет войска. Такая спешка является лишним доказательством, что ни западных партнеров, ни Россию, ни Украину больше не интересует установление атмосферы права и безопасности в регионе. Все забыли, что речь о людях, которые пять лет были заложниками банды. О каком восстановлении доверия украинских граждан к государству мы говорим? Почему выносим за скобки то, что любой выбор без гуманитарных процедур будет издевательством над людьми? Их заставят решать свою судьбу, не дав даже времени оправиться от тяжелой травмы. Разве это по-человечески?
К сожалению, мы наблюдаем, как нас толкают в бездну морального разрушения. Слова о России-оккупанте стали использоваться исключительно для внутреннего потребления. Они превращены в колыбельную для патриотов. А в этот момент под лозунгами заботы о людях происходит нечто крайне отвратительное, что готовятся утвердить в нормандской формате. Все происходит очень быстро. Смыслы и акценты смещаются. Почему спешит Россия можно понять. Путин хочет проскочить в благоприятное для него окно возможностей. Но зачем Украину тянут на аркане к смертной казни ее же руководители? Все это напоминает попытку воспользоваться женщиной в состоянии тяжелого алкогольного отравления. И если европейских лидеров не смущает, что у них одни демократические стандарты для себя, а другие для "варварских народов", то зачем же Украине участвовать в этом групповом преступлении против собственных граждан? Украинские власть имущие не понимают, или не хотят понимать, что, продвигая мир в таких условиях, они соглашаются стать в очередь моральных насильников.
