Взрыв в Магнитогорске: халатность или теракт?
Взрыв подъезда жилого дома в Магнитогорске, число жертв которого уже достигло 39, происшедший 31 декабря, омрачил празднование Нового Года, хотя президент Владимир Путин не стал ни объявлять общенациональный траур (полетела бы вся праздничная развлекательная телепрограмма), ни изменять бодрый текст своего предновогоднего обращения. На этот раз, против обыкновения, Владимир Владимирович оперативно прибыл в Магнитогорск и на совещании участвующих в ликвидациях последствий взрыва ведомств заявил: «Хочу обратиться к нашим гражданам. Это в характере нашего народа: несмотря на праздники, конечно, сегодня нелишне будет, нужно вспомнить и погибших, и пострадавших. Отметить про себя, в душе. Потому что это как раз в характере нашего народа». В этом «нелишне будет… вспомнить и погибших, и пострадавших» - весь Путин!» То есть праздник отменять не стоит, но и погибших надо бы вспомнить (не помянуть!). Впрочем, не по-канцелярски Владимир Владимирович выражаться не умеет. Он также протокольно посетил раненых в больнице и возложил цветы на месте взрыва, очевидно, памятуя, что снаряд два раза подряд в одну воронку не падает.
Сразу же встал вопрос, что же произошло. Официальная версия гласит, что это был взрыв бытового газа в одной из квартир на втором этаже над аркой. Альтернативная версия, опирающаяся на свидетельства тех, кто называет себя очевидцами, утверждает, что это был теракт, поскольку в действительности взрыв произошел в припаркованной под аркой автомашине. Вот, например, какие посты встречаются в соцсетях: «Мы жители дома 164 по проспекту Карла Маркса! С самого утра орудует толпа ФСБшников. Всем жителям дома запретили говорить о взрыве автомобиля под аркой. Нужно максимальное распространение! НАС ВЗРЫВАЮТ!»; «Вот в этой арке произошёл взрыв. Правая арка проездная, под левой паркуют автомобили, если там что-то есть, то значит дом взорвали». Есть и другие факты, говорящие в пользу версии теракта. Никто из очевидцев и жильцов взорванного дома не подтвердил наличие запаха газа, который обязательно ощущается при взрывах бытового газа, ни до, ни после взрыва. После взрыва не было пожара, который непременно возникает при взрыве бытового газа, из-за чего под развалинами удалось найти несколько выживших, включая 11-месячного ребенка. Неисправность газораспределительных статей выглядит маловероятной. В марте 2018 года было проведено плановое техническое обслуживание газовых сетей, а опрессовка внутридомового газового оборудования в мае показала соответствие нормативным требованиям.
Впрочем, все эти проверки могли проводиться формально, для «галочки». Можно не сомневаться, что теперь в деятельности газовиков в Магнитогорске найдут массу недостатков, подлинных и мнимых, так что обыватели будут удивляться, почему дома в городе каждый день не взрываются. Взрыв произошел в шесть часов утра – идеальное время для теракта, когда максимальное число жильцов находится в своих квартирах и еще спит. К тому же дело происходило в выходной день. Маловероятно, что кто-то встал в такую рань и включил плиту. Также маловероятно, что какая-то организация проводила ремонтные работы на газовых сетях, которые могли бы спровоцировать взрыв. И последний немаловажный факт. 1 января в том же Магнитогорске взорвалась маршрутка, тоже якобы из-за газа, и три человека погибли. Правда, маршрутка как будто действительно работала на газе, что доказывает возникший в ней после взрыва пожар. Однако остается неизвестно, произошел ли пожар из-за неисправности газового оборудования или стал следствием взрыва какой-то мины. Да и новогодняя приуроченность обоих взрывов свидетельствует скорее в пользу версии терактов.
Мой друг в Фесбуке Владимир Мелихов, который как раз является специалистом в области газового хозяйства, в связи с взрывом дома в Магнитогорске выразил недоумение в связи с тем, что «взрыв газа, который принес такие разрушения в жилом доме, абсолютно невозможен, если не допущены грубейшие нарушения системы газоснабжения дома, либо это взрыв газа спровоцирован одним из живущих в этом доме». Но здесь еще должно было так совпасть, чтобы кто-то из жильцов не просто захотел свести счеты с жизнью с помощью газа, но и сделал это именно в той квартире, которая находилась прямо над аркой. И в этом случае, как отмечает Мелихов, люди в соседних квартирах наверняка почувствовали бы запах газа. Он также допускает, что взрыв мог произойти из-за того, что «газопровод был все-таки введен в дом для узла учета, либо иного присоединения какого-то оборудования». Но взрыв-то произошел над аркой, и никакого подвала там не было. Да и не стал бы никто в последний праздничный день года проводить ремонтные работы или присоединять новое оборудование.
Мелихов также допускает, что «как то по «левому» была осуществлена несанкционированная врезка газа какой-либо организацией, находящейся на первых этажах дома». Но никакой организации в злополучном подъезде не было. По словам Мелихова, «других причин быть просто не может. Газ не может взорваться с такой силой, чтобы вырвать с подъезда целый пролёт, если он проложен и эксплуатируется в оборудовании и помещениях, обустроенных элементарными, но необходимыми приборами безопасности». Этот вывод еще более укрепляет подозрения относительно возможного теракта. Конечно, российский ЖКХ, включая его газовую составляющую, находится далеко не в блестящем состоянии, в том числе и потому, что деньги, выделенные на его реконструкцию, элементарно разворовываются. Однако ни одной конкретной версии в пользу взрыва газа в Магнитогорске из-за халатности в эксплуатации газовых сетей пока что предложить не возможно.
Против версии теракта говорят только два факта. Ни одна террористическая организация до сих пор не взяла на себя ответственность за взрывы в Магнитогорске (а наиболее вероятными подозреваемыми представляются исламские террористы). Но, скажем, за катастрофу самолета Ту-154 Минобороны России в Сочи, случившуюся два года назад, тоже в предновогодние дни, аккурат в западное Рождество, когда погиб ансамбль имени Александрова, до сих пор никто не взял на себя ответственность, хотя она имеет еще больше признаков теракта, чем взрывы в Магнитогорске. Второй факт – это сам приезд Путина в Магнитогорск. Известно, что Владимир Владимирович панически боится покушений на свою жизнь, поэтому ехать в город, где заведомо могут находиться террористы (в случае, если взрыв дома в Магнитогорске действительно был терактом) – это настоящий подвиг. Хотя, возможно, президент отправился в Магнитогорск как раз для того, чтобы постараться пресечь распространение слухов о теракте. Остается ждать публикации результата расследования. Если убедительной версии взрыва газа в доме и в маршрутке представлено не будет, как не представлено до сих пор официальной версии гибели Ту-154 в Сочи, то версия теракта станет приоритетной, хотя властями России она никогда не будет признана.
Борис СОКОЛОВ, профессор, Москва
