Мельдониевые сумерки
Репутация Марии Шараповой упала сейчас столь же низко, как и репутация всего российского спорта
Допинговые скандалы теперь превратились в суровую повседневность российского спорта. Новый залп грянул в связи с мельдонием (он же милдрокард, милдронат, кардионат, мидолат и THP тож), попавшим в список запрещенных препаратов с 1 января 2016 года. Тут уже посыпались российские спортивные «звезды» первой величины – чемпионы и призеры чемпионатов мира, Европы и Олимпийских игр.
Прямо скажем, это был направленный удар. Изобретенный 40 лет назад в Институте органического синтеза АН Латвийской ССР и относительно дешевый, по мировым меркам, мельдоний употребляется главным образом на территории бывшего СССР и, в меньшей степени, в странах, когда-то бывших советскими союзниками. При выборочной проверке проб выяснилось, что в мире мельдоний употребляют примерно 2% спортсменов, тогда среди российских спортсменов этот показатель достигает 17%. Но международные организации вполне беспристрастны. Кроме россиян, на допинге уже успели попасться украинцы, болгары и эфиопы. Кто не помнит, при кровавом диктаторе Менгисту Хайле Мариаме Эфиопия была «страной социалистической ориентации» и ориентировалась на Москву.
Но то, что в первую очередь попались российские спортсмены, причем самые именитые, вполне объяснимо. Это, как я полагаю, напрямую связано с недавней дисквалификацией российской антидопинговой лаборатории РУСАДА. В третьей части нашумевшего фильма Хайо Зеппельта, не случайно показанного как раз в дни мельдониевого скандала, наглядно демонстрируется, что нравы в РУСАДА ничуть не изменились и при новом руководстве. Но теперь она не может контролировать отбор проб, и от этого все беды. Уверен, если бы сейчас дисквалифицировали китайскую антидопинговую лабораторию, точно так же посыпались с допингом китайские чемпионы и рекордсмены.
Очевидно, после дисквалификации РУСАДА разладилась вся система подготовки высших достижений российских спортсменов. Российские спортсмены, спортивные медики и тренеры без допинга работать не умеют. Они привыкли находиться в суперкомфортных условиях, когда РУСАДА и другие отечественные структуры чемпионов и призеров всегда прикроют, в крайнем случаев подменив допинг-пробы и пожертвовав несколькими спортсменами за пределами первой пятерки. А теперь, когда прикрытия нет, никто не знает, что делать, как жить дальше.
Поэтому, я думаю, количество допинговых скандалов с российскими спортсменами будет только увеличиваться по мере приближения Олимпиады в Рио, особенно, когда стартуют летние виды спорта. До Олимпиады, скорее всего, не доберутся не только российские легкоатлеты, но и многие представители других спортивных дисциплин. Потому как в России допинг на легкой атлетике клином не сошелся и примерно в той же пропорции представлен и в других видах спорта.
Пока же мы слышим оправдания, более похожие на детский лепет. Первое и наиболее традиционное оправдание: мельдоний – это не допинг, а лекарство. Впечатлить подобное может только людей очень наивных. Дело в том, что «чистого допинга», т. е. препаратов, которые бы использовались исключительно в качестве допинга, давно уже не существует. Разработка новых препаратов – слишком затратный процесс, а в процессе борьбы с антидопинговыми структурами все время должны появляться новые допинговые препараты, еще не включенные в черные списки и не контролируемые ВАДА. Зато во всем мире ежегодно появляются на рынке сотни тысяч, миллионы новых препаратов. А те из них, которые подходят по свойствам, используют также в виде допинга. И мельдоний здесь не исключение. Зеппельт прав, когда утверждает: «Это допинг, поскольку мельдоний влияет на кровяные тельца, ускоряет процесс восстановления … Если какой-то препарат искусственно повышает работоспособность спортсмена, то он должен быть запрещен, что и было сделано». И объявлено о его запрете было за три с половиной месяца до дедлайна 1 января 2016 года, так что у спортсменов и тренеров вполне было время подготовиться.
Самый громкий скандал случился с российской теннисисткой Марией Шараповой. Седьмая ракетка мира, вероятно, самая высокооплачиваемая среди теннисисток, как раз в прошлом году возглавившая рейтинг 50 российских звезд шоу-бизнеса и спорта по версии Forbes, получив доход в 29,7 млн. долларов, решила пойти по булгаковскому принципу: «Покайся, Маша, тебе скидка выйдет!». Она и покаялась, вроде как взяла всю вину на себя, в расчете на скидку: замену возможной 4-летней дисквалификации на 1-2-годичную. Но сделала это как-то странно. Заявила, будто уже десять лет принимала злополучный мельдоний по назначению своего врача в качестве лекарства для профилактики диабета, к которому у нее врожденная предрасположенность. А этой осенью по рассеянности не раскрыла присланный ей из ВАДА файл с перечнем запрещенных препаратов, и так и не узнала, что мельдоний с 1 января запрещен.
Только здесь нестыковка получается. Мельдоний в США не сертифицирован, т. е. не разрешен к применению. Так что американский врач не имел права ей этот препарат назначать. Не случайно Мария представить врача на пресс-конференции не рискнула. А то наговорил бы черти чего! И трудно поверить, что у теннисистки с такими доходами нет целой команды медиков, отслеживающих, какие препараты разрешены, а какие запрещены. Так что все эти объяснения способны удовлетворить разве что детей школьного возраста и безоглядных шараповских поклонников.
Репутация Марии Шараповой упала сейчас столь же низко, как и репутация всего российского спорта. И это немедленно побудило спонсоров разорвать или приостановить контракты с ней. А объяснения руководства Союза конькобежцев России, что уличенным спортсменам мельдоний в пищу подбросили коллеги-завистники, напоминает того же булгаковского персонажа, которому доллары в уборную подбросила нечистая силу. Интересно, а почему мельдоний, может лучше чего посильнее? Или вообще цианистый калий или полоний, чтобы наверняка?
И за всем этим чувствуется страх. Вот совсем недавно, в феврале, два экс-руководителя РУСАДА внезапно померли. А один из них, Никита Камаев, как раз книгу писать удумал, разоблачающую российский допинг, и даже по электронной почте в Англию об этом сообщил. Эх, простой человек, того не понял, что такую книгу писать можно, лишь тогда, когда далеко от России находишься, да еще желательно под программой защиты свидетелей. Иначе получишь ты не солидный гонорар в валюте, а острую сердечную недостаточность.
Борис СОКОЛОВ, публицист, Москва
