...Уроки для украинских политиков
9 ноября 2009 года исполняется 20 лет со дня падения Берлинской стены — 161-километровой системы охранных сооружений, с 13 августа 1961 года по 9 ноября 1989 года окружавшей Западный Берлин, отделяя его от Восточного и окружающих районов ГДР. Стена была построена с целью не дать населению ГДР, быстро убегавшему из «государства развитого социализма», покидать свою страну, «ногами голосуя» против построения социализма в Центральной Европе. Падение Стены стало началом перехода от довольно умеренных внутренних реформ в странах Центрально-Восточной Европы к качественно новым изменениям на международной арене — развалу социалистического лагеря и слому биполярной ялтинско-потсдамской системы международных отношений.
Крах ГДР не был следствием рокового стечения обстоятельств. Скорее он был запрограммирован всей послевоенной историей этого «первого социалистического государства на немецкой земле». Экономическая несостоятельность обеспечить высокий уровень благосостояния, соизмеримый с уровнем жизни в ФРГ; политическая система, целенаправленно отучавшая граждан от политической инициативы и самоорганизации; полная зависимость от советского военного присутствия и пресмыкательство восточнонемецкого руководства перед Советским Союзом, выходившее за все разумные пределы; замалчивание острых политических, экономических и, не в последнюю очередь, экологических проблем; огромный внешний долг и финансовое банкротство восточнонемецкого государства — все это способствовало тому, что политическая активность восточнонемецких граждан в конечном итоге выплеснулась в направлении присоединения к ФРГ.
Восточнонемецкий режим считался одним из самых стабильных в мире. Однако его стабильность была одновременно и его слабостью. Ведь он держался на двух важных принципах. Первым была готовность СССР оказать правительству ГДР помощь в случае кризиса и принять любые необходимые меры, включая и применение силы, с целью не допустить изменения статуса-кво в Центрально-Восточной Европе, сложившегося вследствие Второй мировой войны. Вторым было пассивное согласие населения страны, обусловленное военным присутствием Советского Союза, терпеть правление Социалистической единой партии Германии (СЕПГ), но при условии сохранения достаточно высокого уровня жизни.
Оба стабилизирующих фактора исчезли в конце 80-х годов. Первый — вследствие экономического, идеологического и общественного кризиса, охватившего Советский Союз в конце 80-х. Несостоятельность СССР и далее гарантировать нерушимость просоветских режимов вооруженным путем способствовала возникновению в странах Центрально-Восточной Европы широких оппозиционных общественных движений и созданию революционной ситуации. Второй стабилизирующий фактор перестал действовать вследствие стремительного падения уровня жизни и быстрого роста внешнего долга ГДР. Но не только эти события были, на наш взгляд, причиной социального взрыва, который быстро перерос в падение восточнонемецкой государственности. Не меньшую роль сыграла привлекательность альтернативной модели развития, реализованной в ФРГ, и активная внешняя политика правительства канцлера Г. Коля, которому удалось быстро направить реформистский потенциал восточнонемецкого общества в сторону объединения с западным родственником.
Осенью 1989 года в ГДР начались массовые демонстрации против злоупотреблений верхушки СЕПГ с требованиями реформ и права свободно покидать страну. Вечером 9 ноября 1989 года, выступая на пресс-конференции, транслировавшейся по телевидению, председатель берлинского городского комитета СДПГ Г. Шабовски необдуманно под угрозой массовых беспорядков объявил о возможности для всех граждан со следующего дня посещать ФРГ и Западный Берлин без предварительного разрешения. Это спровоцировало толпу берлинцев на штурм уличных контрольно-пропускных пунктов, находившихся в городе. Пограничники, которым не было дано никаких распоряжений, сначала пытались оттеснить толпу, но потом, уступая массовому напору, вынуждены были открыть границу. Открытие быстро переросло в общенародный триумф и содействовало подъему национального самосознания немцев.
Теперь события в Восточной Германии стали разворачиваться в еще более быстром темпе. Начались массовые разоблачения коррупции и злоупотреблений коммунистической номенклатуры. Следствием стали повсеместные смещения руководителей региональных и местных органов власти, ликвидация так называемого Демократического блока партий в парламенте, самороспуск Национального фронта — самой массовой общественно-политической организации в стране, удаление статьи о ведущей роли СЕПГ из конституции страны. С крахом СЕПГ произошел разлад органов власти всех уровней. Это парализовало работу даже местного самоуправления. Параллельно начался массовый побег населения в ФРГ. Реакцией на угрозу анархии в стране стала переориентация граждан с лозунгов создания в ГДР демократического социализма на требование присоединения к ФРГ как самой простой возможности решить имеющиеся проблемы.
Тем временем правительство ФРГ под руководством Г. Коля придерживалось стратегии, предусматривавшей оказание широкомасштабной экономической помощи Восточной Германии проведением там далеко идущих политических реформ: проведением свободных выборов, ликвидацией конституционной монополии на власть со стороны СЕПГ, разрешением деятельности независимых политических партий и свободным волеизъявлением восточнонемецкого населения по поводу перспективы объединения. Во время переговоров, прошедших в Бонне 13-14 февраля 1990 года, твердая позиция правительства Г. Коля, который единственным приемлемым сценарием считал введение в ГДР западнонемецкой марки и отказ Восточной Германии от самостоятельной денежной политики, заставила восточнонемецкую сторону заключить Соглашение о создании валютного и экономического союза.
Приход к власти в ГДР восточнонемецкого ХДС и созданного им консервативного избирательного блока «Альянс за Германию» на первых свободных выборах в марте 1990 г. позволил сформировать правительство во главе с Л. де Мезьером, направившим усилия на быстрое объединение с ФРГ, правовые аспекты которого были урегулированы рядом соглашений, ратифицированных Народной палатой ГДР и западнонемецким бундестагом. 3 октября 1990 года земли бывшей ГДР стали частью Федеративной Республики Германия. Новый статус был закреплен проведением в октябре выборов в ландтаги пяти новых федеральных земель и городской сенат Берлина. Тем самым они были интегрированы в федеральное устройство страны.
Какие выводы из этой истории следует сделать сегодняшним украинским лидерам, особенно накануне будущих президентских выборов?
Во-первых, нужно понять, что нельзя подчинять внутреннюю политику страны внешний и пытаться компенсировать внутриполитические просчеты быстрыми внешними достижениями, полученными за счет поспешных уступок оппонентам и отказа от настойчивой «торговли» со всеми силами, основанной на четком соблюдении государственных интересов, экономическом и политическом расчете.
Во-вторых, история краха ГДР наглядно демонстрирует, к чему приводит стремление делать «подарки» населению, не подкрепленные возможностями экономики, попытки пожить на уровне высшем, чем это позволяют доходы в бюджет, особенно ценой инфляции, снижения уровня инвестиций и так далее. Такая политика подобна наркотической зависимости, в которую легко впасть, но с которой тяжело жить и невозможно выйти без «ломки», прежде всего, политического руководства, которое открыло двери такому «опиуму» для собственного народа.
Лекарством в периоды снижения благосостояния должны быть не «подарки», а более тесная интеграция граждан в политическую систему общества путем расширения, а не сужения их возможностей влияния на политическую сферу на всех уровнях. Это дает возможность перераспределить политическую ответственность, вернув часть ее от руководителей гражданам, а следовательно снижает опасность политического взрыва или нестабильности.
В-третьих, падение Берлинской стены свидетельствует о том, какие опасные последствия может иметь сознательный самообман политического руководства государства, его упорное нежелание видеть и учитывать в политике неполезные для себя факты, а также стремление в критический момент убежать от ответственности за принятие непопулярных политических решений или переложить эту ответственность на низшие ступени чиновнического аппарата. В такой ситуации события рано или поздно начинают стремительно приобретать неконтролируемое развитие, и уличная толпа берется решать вопрос власти. Руководители государства теряют контроль над обществом, власть оказывается «под ногами», и улица вместо «сильных мира сего» решает, куда дальше будет двигаться общество.
Сегодня, когда уже стартовала президентская избирательная кампания, наблюдая за действующими лицами украинской политики, начинаешь искать среди них того, кто бы четко формулировал дальнейшие пути общественного развития, апеллируя при этом не к прошлому, не к своей личности, то есть к себе красивому (умному, уверенному, последовательному), а к конкретной программе экономических, политических и социальных преобразований, как это в свое время сделал Г. Коль. Эта программа должна говорить не о последовательности и беспринципности, предательстве, предателях и тому подобное, а о реформе сельского хозяйства (которое все меньше может конкурировать с субсидируемым со стороны ЕС сельским хозяйством наших западных соседей), реформе образования (которое все в большей степени продуцирует кадровый потенциал для иностранных предприятий, банков и компаний), медицинской реформе в направлении естественной для открытой рыночной экономики страховой медицины, а не советских моделей, как предлагает кое-кто из кандидатов (неотложность вопроса медицинской реформы еще раз засвидетельствовала неготовность медицинской системы Украины к эпидемии калифорнийского гриппа), и, наконец, судебной реформе, без которой невозможна эффективная борьба с валом коррупции, угрожающим захлестать страну.
Ищешь, но не находишь. А следовательно, сакраментальное шевченковское:
«...Коли
Ми діждемося Вашингтона
З новим і праведним законом?
А діждемось-таки колись!»
продолжает сохранять актуальность.
