Музы Ивасюка

Время идет, и о выдающемся композиторе написано немало статей, целые монографии и эссе. Но это преимущественно анализ того прекрасного музыкального наследия, которое оставил всем нам выдающийся мастер, которому судьба предопределила прожить очень короткую жизнь (он трагически погиб в 30 лет). Кто была таинственной Музой Ивасюка? Ростислав Братунь, известный украинский поэт, творческий побратим Владимира Ивасюка, вспоминал, как в 1979 году Володя сказал, что это, может, его «последняя холостяцкая весна». То же утверждает и журналист Иван Лепша. В одной из статей он написал, как Ивасюк предупредил его, чтобы в августе 1979 года был готов к свадьбе...

ЛЮДМИЛА

Загадкой осталось то, с кем собирался композитор разделить свое будущее. И хотя был голубоглазым красавцем, в которого многие влюблялись, а еще привлекали кое-кого его невероятная популярность, большие деньги, которые зарабатывал, имея 30 лет за плечами, Владимир не спешил. Очевидно, были у него какие-то особые критерии, которым не отвечала та или иная женщина, которая хотела бы стать его женой. Правда, он едва не женился в 1978-м на Людмиле Шкуркиной, актрисе Днепропетровского театра, но та, жившая с ним в одном городе и с которой он поддерживал близкие отношения почти шесть лет, помешала этому.

У Ивасюка всегда были красивые девушки. Первую свою любовь он встретил в родном городке Кицмань, где родился и вырос (см. «День» №38). Она начиналась еще с раннего детства, когда в музыкальную школу, в которой учился уже второй год 6-летний Володя, пришла белокурая девочка Людочка Шкуркина. Также к преподавателю Юрию Николаевичу Визнюку, в класс скрипки.

«Люда была от природы очень красива, как и Володя, — вспоминал впоследствии Юрий Николаевич. — Мы, преподаватели, замечали, как они между собой воркуют. Они просто, как голубь с голубкой, вместе ходили. Никто не смеялся, не укорял. У Володи была высокая внутренняя культура, исключительная. У Люды также».

Его поддерживает Таисия Васильевна Шкуркина: «Дружба их была очень красивая и чистая». Эта дружба проходила трудные испытания. Когда Володя в выпускном классе попал в историю с памятником Ленину в центре Кицманя, Людмила Шкуркина как секретарь комсомольской организации школы вынуждена была проводить общее собрание, на котором ставился вопрос об исключении юноши из комсомола, что автоматически означало проблемы с окончанием школы. Володю любили — и ученики, и учителя. И никто не хотел, чтобы юношу исключили, но на это было указание райкома партии. Людмила так поставила на голосование проект решения, что за исключение Ивасюка комсомольцы так и не проголосовали. Но это было потом. А пока Люда и Володя учились в одной школе (он на класс старше), в музыкальной школе. У них были общие друзья — Слава Ивасюк, Валерий Маначинский, Люда Полищук, сестра Володи Галя… Володя — прекрасный скрипач, Люда прекрасная скрипачка. А еще они красиво поют… Володя, к тому же, заканчивает музыкальную школу по классу фортепиано и замечательно импровизирует на этом инструменте, как будто в безграничном мире мелодий ищет и ищет свою… Юрий Николаевич Визнюк даже немножечко ревнует его к этому инструменту...

В бывшем СССР «Beatles» очень критиковали, даже отвергали — у нас, мол, другие ценности, а к ребятам, кто стал ходить в узких брюках и носить длинные волосы, даже применяли различные «санкции»... А молодежь через «враждебные» радиостанции все равно слушала песни Леннона и Маккартни и увлекалась ими. Талантливые музыканты на слух запоминали эти мелодии и играли их на танцах (тогда танцевали только под «живую музыку»).

Владимир Ивасюк был не только талантливым скрипачом, но у него еще были замечательные организаторские способности. Он создал в школе вокально-инструментальный ансамбль «Буковинка», который вскоре стал одним из лучших в Украине, а его выступления даже снимали для кинохроники московские кинодокументалисты.

В коллектив ансамбля Володя собрал своих друзей, кстати, очень хороших музыкантов. Одной из участниц стала Людмила Шкуркина. Они еще чаще бывают вместе — на репетициях, на концертах, во время отдыха.

— Мы были детьми природы, — вспоминает сегодня те счастливые дни заслуженная артистка Украины, актриса Севастопольского драматического театра Людмила Шкуркина. — Летом наша дорога была в лес, на озеро. Любили приходить в лесничество, где нас поили вкусной водой. Собирали грибы, рвали лесные цветы. А зимой — лыжи. У нас были очень чистые отношения. К сожалению, уже вырубили тот сквер в центре Кицманя, где мы любили с Володей гулять, нет и той лавочки, на которой он впервые меня поцеловал.

Владимир Ивасюк серьезно занимался фотографией и очень любил фотографировать Люду. У нее были роскошные белокурые волосы, которые она заплетала в толстую косу и перебрасывала через плечо. Сохранилось немало фотографий, сделанных Владимиром. Даже сквозь расстояние времени и черно- белый цвет снимков ощущаются нежность и влюбленность их автора в девушку. Но самый дорогой подарок, который сделал юноша, — песня «А мне шестнадцать лет», которую юноша написал для нее. Володя собственноручно изготовил альбом, в котором написал ноты и текст, красиво разрисовал все цветными карандашами и подписал: «Людочке на день рождения».

— Это для меня самый дорогой подарок, — вспоминает Людмила Андреевна. — Я очень ценю то, что было между нами. Первая наша любовь дорога на всю жизнь. Она останется навсегда святой...

Владимир переехал в Черновцы в 1966 году, когда Людмила еще училась в выпускном классе. Они поддерживали дружеские отношения. А потом она вступила в Киевский театральный институт. Ивасюк приезжал на ее дипломный спектакль — она играла Элизу Дулитл в «Пигмалионе». По направлению уехала работать в Днепропетровск. Был период, когда они опять довольно близко сошлись и думали о свадьбе.

— Я от него всегда чувствовала такую нежность, трепет. Мы не виделись так часто, как в юности, но то он в Днепропетровск приедет, то я во Львов. Я на других мужчин смотрела сквозь призму отношения Володи ко мне, и к матери, и к сестрам, — говорит Людмила Шкуркина. — Я думаю: что это было? Я была одна, он был один, и были вместе. Что-то нас не развязывало. Мы не могли решить наш отношения. Такая уже судьба. Я счастлива, что в моей жизни был Володя.

Их последняя встреча состоялась в августе 1978 года. Они сидели дома у Володиных родителей, в кафе. А потом Володя предложил поехать в Кицмань. Они прошлись по городку, потом — в лес, на Рубаную дорогу, к домику лесника.

— «Отматывая» назад то лето, я думаю: что это было? Почему его так тянуло в те места, в наше детство, туда, где было нам хорошо? — не дает покоя мысль Людмиле Шкуркиной (она вышла замуж только спустя несколько лет после трагической гибели Ивасюка).

МАРИЯ

Сегодня Мария Ивановна Марчук (девичья фамилия Соколовская) живет в Черновцах. Она — врач-терапевт. Мать двух сыновей и дочери, а еще счастливая бабушка. Но был в ее жизни момент, когда за ней ухаживал Володя Ивасюк. Очаровательная блондинка Марийка Соколовская (тогда ей не было и 17 лет) сразу после окончания Коломыйской средней школы № 1 (знаменитой когда-то гимназии, в которой учились Василий Стефаник, Роман Иваничук и другие выдающиеся деятели украинской культуры и истории) поступила в Черновицкий медицинский институт. Старостой группы, в которую она попала, был не кто иной, как Владимир Ивасюк. Марийка играла на скрипке и сразу стала участницей оркестра народного ансамбля песни и танца «Трембита». Среди скрипачей, конечно, был и Владимир Ивасюк. Вскоре ему становится тесно в пределах оркестра народной музыки, и он организовывает камерный оркестр. Часто репетиции оркестра приходится проводить на квартире у Ивасюков по улице Богдана Хмельницкого, 68 в Черновцах. Иногда, как вспоминала сестра композитора Галина Ивасюк-Крыса, они занимались во входной арке — здесь была прекрасная акустика. Участницей камерного оркестра, понятно, стала и Марийка Соколовская.

На занятиях они сидели рядом. Она хорошо помнит, как некоторые преподаватели могли поднимать Володю каждое занятие и при этом говорили ему: «Ну что, Ивасюк, вы уже определились, кем будете — врачом или композитором?» И Марийка давала Володе свои конспекты, когда он не успевал хорошо подготовиться к семинарам — ей было больно, когда пытались унизить Володю. Однажды во время занятий (это было зимой) Володя подошел к ней и показал ей стихотворение. Это был текст песни, которая вскоре стала знаменитой на весь мир — «Червона рута». Потом Владимир написал специально для нее этот текст. И подписал: «Мусе от Володи».

Володя часто приглашал девушку к себе в гости. Родители хорошо относились к ней. Потом она стала женой молодого преподавателя института. И Володя поздравил ее. Открытку она хранит до сих пор... Шли годы. В 1988 году отец Володи Михаил Ивасюк подарил Марии Ивановне сборник песен своего сына. И когда она перелистала несколько страниц, увидела то, от чего может сжаться сердце, — песню «Елегія для Марії».

— Я только тогда поняла всю глубину его чувств ко мне, — вспоминает Мария Соколовская (Марчук). — С Володей мы были рядом весь день: утром — занятия, вечером — репетиции. Уже позже мне рассказали, что Ивасюк был влюблен в меня, но сам он никогда не признавался. По- видимому, ему легче было обо всем сказать в песнях.

В творчестве Ивасюка женские имена вспоминаются всего дважды — в песне «Аве, Маріє!» (такое авторское название) и «Елегії для Галі».

НИНА

Была еще одна девушка — высокая, стройная блондинка, с красивыми чертами лица, к ней Владимир приходил домой на улицу Гастелло, неподалеку от Центрального универмага, садился за пианино и играл свои песни. Часто он приглашал ее на прогулку по городу — они шли в парк имени Калинина (ныне парк имени Шевченко). Любил появляться с ней на людях, что зафиксировано на фотоснимках. Но чаще они виделись у нее на работе, по тогдашней улице Коммунаров (теперь братьев Руснаков), 5. Это было, по-видимому, самое таинственное и наиболее популярное помещение в городе — местная телестудия. Там у Владимира было много почитателей, потому что его знали как хорошего музыканта и часто приглашали к участию в музыкальных программах. Появились и настоящие друзья, с которыми он любил ходить в Карпаты. Горы — то была его любовь. Вот что он писал маме весной 1968 года в Ивано-Франковск, где она училась на курсах: «Мы читали твое письмо, мама, и завидовали тебе (мама побывала на экскурсии в горах — П.Н. ) Я бы, например, был согласен высидеть неделю по 24 часа в сутки на всех совещаниях, чтобы только отправиться хоть на пару дней по цветущим Карпатам».

Однажды девушка рискнула пойти с ним в горы, и благодаря Володе увидела Близницу, Драгобрат, Говерлу — самые высокие вершины Карпат. Там, по-видимому, и родилась песня, которая впервые принесла популярность молодому композитору. Как утверждает телеоператор Черновицкого телевидения Степан Шпиц, который также ходил в горы с Ивасюком, когда они возвращались из похода, в поезде Володя запел песню «Я піду в далекі гори». Слова были записаны на коробке сигарет. Михаил Кузменюк, который оставил прекрасные фотографии Ивасюка, вспоминает, что эту песню он впервые услышал осенью 1968 года у себя дома на улице Заньковецкой в Черновцах.

А вот признание самого композитора: «Эта песня была написана под влиянием какого-то неясного образа, хотя я и ощущал, что этот образ существует на самом деле.

Во время записи (фонограммы для передачи — П.Н. ) я начал осознавать, что тот далекий туман, для которого я писал свою песню, приобретает конкретную форму и превращается в тебя, Нина.

Хотя это и странно, но это так. Я понял, что эта песня написана под твоим влиянием, и по праву она должна быть твоей».

Запись сделана в собственноручно изготовленном альбоме, который Владимир Ивасюк подарил ассистенту звукорежиссера Черновицкого телевидения Нине Щербаковой, в котором вместе с нотами и текстом песни «Мила моя» — фотография Владимира работы Михаила Кузменюка и песни (но уже без нот) «Червона рута», «Водограй», «Відлуння твоїх кроків».

В 1972-м Ивасюк переехал во Львов, в 1973-м Нина вышла замуж. Закончила институт связи и перешла на работу в телецентр, часто ездила в командировку на Ивано-Франковщину. И время от времени на встречу с ней приезжал из Львова Владимир. Последняя такая встреча состоялась накануне отъезда Ивасюка на конкурс «Молодые голоса» в город Хмельницкий — он был членом жюри. Это было 19 или 20 апреля 1979 года. Владимир, как вспоминает Нина, был в хорошем настроении, рассказывал о своих грандиозных планах. А через несколько дней он бесследно исчез…

ГАЛИНА

Песня «Елегія для Галі» впервые прозвучала в 2002 году. А до того она лежала в архиве композитора. В его жизни были две Гали — младшая сестра, которую он нежно любил, всюду брал с собой, даже в Сопот (Польша) — единственную его зарубежную поездку на конкурс эстрадной песни — с ним поехала Галя. У нее был особый шарм, всегда заботилась о брате, ей он доверял многие свои тайны. Так «Елегія» посвящена ей? Есть определенные сомнения, потому что текст песни, автором которого является сам Владимир, пронизан чувством влюбленности. Итак, была другая Галя. Какая? На нее указывает Михаил Ивасюк в повести «Монолог перед обличчям сина» — это журналистка молодежной газеты Галина Тарасюк, автор статьи «Знайти сонця руту», первой серьезной статьи о Владимире. Как считал отец, их отношения отразились в значительной степени и на его творчестве. А сестра Галя в опубликованной повести-воспоминании пишет: «Осенью 1970 года Володя познакомился с Галиной Тарасюк и часто говорил о ней. Говорил, что ее фамилия — хорошая рифма к его фамилии и что они и душевно неплохо зарифмованы. Я поняла, что он увлекается ею. Она красивая, а к тому же еще и остра на язык. С ней Володя чувствовал себя очень хорошо, у нее было что-то искреннее, чистое, здоровое, что импонировало ему. В то время он уже работал над произведением «Пісня буде поміж нас». Я послушала один куплет и спросила, о ком это. Он сверкнул глазами и ответил: «Не мешай… О Гале. Что, не нравится?» Я замолчала. Удивилась, что он резко среагировал на вопрос. Почему бы мне Галя Тарасюк не нравилась? Другое дело, что Володя не любил, когда кто-то непрошено вторгался в мир его интимных чувств.

В октябре 1970 года Галина Тарасюк пригласила Володю на свой день рождения. Он волновался, потому что хотел подарить ей что-то красивое, но ничего стоящего не мог найти. А песня еще не была завершена».

Владимир подарил девушке резную шкатулку, но самым большим подарком для нее были песни — юноша пришел с гитарой и пел для нее. Почти через три десятилетия Галина Тарасюк — ныне известный писатель, лауреат литературной премии имени Олеся Гончара — вспомнила тот день в стихотворении:

Жовтень. Осінь. Кленів багаття.
У день янгола, з янгольським личком
Я танцюю, я в жовтому платті
І закохана я в музику.

Это было в Черновцах, на улице Олега Кошевого, где тогда жила Галина.

Корпуса медицинского института расположены неподалеку от улицы Кафедральной, 2 (тогдашней Кирова) — именно там в редакции газеты «Молодий буковинець» работала Тарасюк. Володя часто звонил ей после пар, ждал на Театральной площади, потом они вместе гуляли по городу и разговаривали. С ним было интересно, потому что знал много — Ивасюки имели очень большую библиотеку, которую Володя, по словам его младшей сестры Оксаны, перечитал трижды. Кроме того, в это время к ним переехал из Канады старший брат Михаила Григорьевича Иван Ивасюк — также источник бесценной в то время информации. И Гале было о чем рассказать — она побывала в Москве, в Литературном институте, была знакома со многими киевскими писателями. И в то время она уже подготовила к печати сборник новелл. Они рассказывали друг другу о своих родных, которых очень любили, делились впечатлениями от прочитанного.

«Мы были очень близки духовно, — говорит Галина Тарасюк. — Я впервые встретила человека своего возраста, ровесника, от которого исходила эманация ума, таланта и благородства — три вещи, которые так ценила в мужчинах и которые вместе почти не встречаются в одном лице. А еще он был безоглядно добрым и искренним.

Не знаю, как можно назвать наши отношения с Володей, но это было что-то такое чистое, нежное и красивое, как маков цвет, на который и тень не упала. Ничего подобного в моей жизни не было».

Он иногда обращался к ней «Коцю!» Когда же девушка поинтересовалась, почему он так говорит, Володя ответил, что это его отец так обращается к маме.

Володя всегда был в хорошем настроении, веселый, остроумный, энергичный, полон интересных идей и планов. В то время он уже почувствовал свои возможности и готовился к большому творческому будущему.

Чаще всего их прогулки заканчивались на улице Сторожинецкой — там была красивая церковь Петра и Павла, которая никогда не закрывалась, а вокруг церкви — огромный двор. Туда и заходили Володя и Галя.

Домой Володя Галю не приглашал, и она, очень стеснительная, вряд ли пошла бы — отец его преподавал у нее в университете. Володя часто звонил ей на квартиру, и это была радость для хозяйки дома пани Эрики, которая юношу очень уважала. Он требовал, чтобы Галя также ему звонила. К сожалению, как она вспоминает, ни разу его к телефону не позвали — возможно, действительно не было дома. И почему-то ему не говорили о ее звонках, он даже обижался, что они договаривались, он ждал у телефона, а она не звонила…

А потом произошло несчастье — у Гали умер отец, тяжело заболела мама. Большинство забот о младших брате и сестре легло на ее плечи. Володя впоследствии переехал во Львов. Попросил Галину прислать ему стихотворения для песен. И уже во Львове он закончил произведение «Пісня буде поміж нас», записал его на областном радио. Но Галя и не знала, что на эту песню вдохновила молодого художника именно она. И только спустя десять лет после трагической гибели Владимира Ивасюка на одной из творческих вечеров об этом рассказал Михаил Ивасюк.

Галина Тарасюк и Владимир Ивасюк в последний раз общались 25 ноября 1977 года — на 60-летнем юбилее Михаила Григорьевича, сначала в университете, а вечером — в ресторане. Владимир пригласил ее на танец, расспрашивал, как дела, а потом сказал: «Тебе нужно отсюда уехать. Вот так — взмахнуть крылышками и полететь».

В то время Галина Тарасюк уже была замужем, а возле Владимира Ивасюка занимала место другая женщина... К сожалению, она не принесла ему счастья. И мы даже не можем сказать, на какую песню вдохновила композитора она. Потому что все годы во Львове он продолжал общаться и с Людмилой, и с Ниной, и с Галиной. Их он обессмертил своими песнями.