Церковь: историю невозможно повернуть назад

— На каких основаниях в Украине должен быть основан греко-католический патриархат?

— Дело в том, что когда какая-то восточная церковь достигает определенного уровня единства, размеров и консолидации, то создание патриархата становится нормальным, следующим, шагом ее развития. Более того, среди восточных церквей бывало так, что этот нормальный шаг считался незаконным. Например, Болгарская церковь долгое время была подчинена Константинопольскому патриархату, который навязывал болгарам греческое духовенство. Потом болгары сказали: «Хватит!» и провозгласили свой собственный патриархат. Константинополь сначала отказался признать его, но в итоге понял, что изменить ничего нельзя, и Болгарский патриархат был признан.

Честно говоря, я всегда советовал украинцам сделать то же самое. Просто взять и провозгласить свой патриархат. Конечно, в том случае, если за это единогласно выступают все епископы их церкви. Ведь если хотя бы два епископа говорят «нет», тогда Рим расценивает это как отсутствие единства и патриархат не признает. Я советовал греко-католикам: «Сделайте два шага. Во- первых, публично провозгласите патриархат. Во-вторых — обратитесь к Ватикану с просьбой его признать. А если признания не последует, тогда можно отказаться от той почты, которая адресуется не патриархату. Скажем, Государственный секретарь Ватикана отправляет письмо украинскому архиепископу. «Но у нас нет архиепископа, — говорите вы, — у нас — патриарх!» И отправляете нераскрытое письмо назад с пометкой «Адресат неизвестен».

— Почему греко-католический патриархат должен быть создан именно в Киеве, а не во Львове, где традиционно сконцентрированы греко-католики?

— Вы должны понимать то, что знает и понимает каждый, знакомый с историей. А именно — Киев, Киевская Русь является сердцевиной православия восточных славян — белорусов, украинцев и русских. Требовать от украинцев отказаться от Киева означает то же самое, что просить христиан отказаться от Иерусалима. Это смешно...

Более того. Были времена, когда вся правобережная Украина имела унию с Римом, а кафедра католического (греко-католического) митрополита была в Киеве. Но дело здесь не в истории. История учит, но не является нормой. Киев для Украины — то же самое, что Париж для Франции. Львов же, хотя это прекрасный город, остается провинцией. А речь идет о церкви, которая вышла за пределы Галичины, за пределы Западной Украины. Ведь в современном мире люди не сидят на месте. Украинские греко-католики есть сегодня не только в Восточной Украине, но и в России, Казахстане и тому подобное. У всех этих людей есть право иметь свои храмы.

Скажу больше. Есть один «грязный» секрет, о котором никто не вспоминает. Речь идет о том, что Украинская греко-католическая церковь, возможно, является крупнейшим сообществом практикующих христиан в стране — как на западе, так и на востоке. Я имею в виду тех верующих, которые действительно ходят в храмы. Скажем, вы спрашиваете православного епископа в Украине: «Сколько у вас прихожан?» Он отвечает: «310 приходов». Но сколько людей приходит в храм, никто не знает. Ведь «Восток» и «статистика» — это несовместимые понятия.

Украинских католиков характеризует как раз то, что они ходят в храмы, практикуют свою религию. РПЦ «переживает» из- за утраты своего влияния в Западной Украине как раз потому, что раньше именно оттуда шли в церковь монахи, епископы, а также — деньги. По статистике, в послевоенный период значительная часть духовенства, епископов РПЦ вышла из Западной Украины. Тогда как их количество отнюдь не соответствовало доле населения этого региона в общем количестве православных в СССР.

— Есть ли еще какие-то аргументы, кроме недовольства российских православных, против основания греко-католического патриархата в Украине?

— О Господи! Нет. То есть, если вы не начнете ставить вопрос типа: «Какое право имеет Рим создавать восточный патриархат?» А что касается Ватикана, то Папа сказал украинцам: «Если вы сможете уговорить кардинала Каспера, я согласен на патриархат». Каспер, конечно, будет и должен быть против, потому что его работа заключается в том, чтобы наводить мосты между католицизмом и православием, а не взрывать их.

— Но есть ли какие-то внутренние католические возражения против греко-католического патриархата?

— Вы смеетесь? Никаких. У нас есть, например, Коптский патриархат, все члены которого могли бы разместиться в этой комнате. Беспокоятся только православные, которые не хотят признать самого существования униатских церквей. Они всегда смотрят на этих людей (униатов), как на свою собственность, которую у них отобрали. Они, конечно, в этом правы. Чего они не понимают, так это того, что историю назад не повернешь. И ведут себя так, словно все произошло вчера. Это то же самое, если бы Ватикан начал сегодня требовать принудительного возвращения Англиканской церкви в лоно католицизма на том основании, что король Генрих VIII не провел в ХVI ст. плебисцита по этому вопросу. То же справедливо и в отношении Украины. Греко-католики находятся в единстве с Католической церковью с 1596 года и желают там оставаться. Тогда как Московский патриархат требует того, чтобы восточным католикам была предоставлена возможность «свободно избрать» одну из двух церквей — Католическую или Православную. (А Греко-католическую церковь, таким образом, упразднить.) Люди же хотят оставаться там, где они есть, и теми, кем были их предки. А говорить о «свободном выборе» — это только смешная игра слов. К этим православным предложениям невозможно относиться серьезно.

— Но православные говорят, что Уния 1596 года была ликвидирована на Соборе 1946 года.

— Все знают, что это была комедия, организованная КГБ. Все греко-католические епископы перед тем были арестованы, а какой может быть Собор без епископов? Два или три епископа, которые были рукоположены уже как православные епископы перед самым Собором, не могли иметь действительных канонических полномочий, не могли председательствовать на Соборе греко-католической церкви.

— Выходит, что Католическая церковь никогда не сможет убедить Православную принять греко-католический патриархат?

— Мы должны иметь в виду, что многое из того, что делает русская православная иерархия, она делает ради фанатиков, которые есть в составе церкви. Ведь неправильно считать, что Патриарх и постоянный Синод так же контролируют иерархию и всю церковь, как это делает Римский Папа. Патриарх — не папа. В этом сложности.

— Так можно сделать вывод, что задача Каспера заключается в том, чтобы смягчить удар (создание греко-католического патриархата), когда он будет нанесен?

— Думаю, что так. А если реакция будет слишком бурной, она повредит не кому иному, как только Московскому патриархату.

P.S. Как и следовало ожидать, высказывания о. Роберта Тафта были восприняты московскими православными СМИ с большим возмущением. Особенно те его мнения, которые характеризуют современную церковную политику Данилового монастыря (эти общие рассуждения в нашем переводе не приведены). Там говорится, в частности, о так называемых двойных стандартах. С одной стороны, Московская патриархия активно протестует против присутствия Католической церкви (включая греко-католическую) на канонической территории РПЦ, то есть в России, Украине и Беларуси. А с другой, имеет и продолжает создавать православные епархии (и ставить епископов) в Западном католически-протестантском мире — в Вене, Лондоне, Париже, Палермо, Германии и др. Что, кстати, там никого не беспокоит.

Кажется однако, что к этой ситуации нужно относиться с большим пониманием, чем выказал Роберт Тафт. Ведь католиков в мире значительно (почти в 8 раз) больше, чем православных в России. И потому над православными как бы постоянно нависает потенциальная опасность быть когда-то поглощенными «католическим морем». Это может быть причиной того, почему Московская патриархия так остро реагирует на деятельность в России энергичных католиков. Кстати, упомянутое «неравенство» в значительной степени определяет нетерпимость РПЦ к современному конфессиональному полифонизму вообще. Между тем история неопровержимо свидетельствует, что православию в России никто и ничто не угрожает.