Как стать премьером

— Леня, вы — танцовщик в третьем поколении. Но если ваши родители и дедушка с бабушкой танцевали в ансамбле Павла Вирского, то вы неожиданно отдали предпочтение балету. Как это произошло?

— Я тоже мечтал о народном сценическом танце. Меня очень рано начали брать на репетиции и концерты этого знаменитого ансамбля. Говорят, его руководитель Мирослав Михайлович Вантух даже на руках меня держал. Однако я этого не помню. Поступать в хореографическое училище меня уговорили родители: они считали, что у меня есть все данные для того, чтобы заниматься именно балетом. В десять лет я стал учеником хореографического училища. Хотя было время, когда хотел его бросить. Вместо занятий в репетиционном зале хотелось поиграть с ребятами в футбол, ощутить больше свободы.

— Педагоги, по-видимому, ограничивали ваши футбольные порывы, чтобы не было травм?

— И все равно мы играли! А еще я гонял на велосипеде, роликовой доске, роликах. Я и сейчас не против поиграть в футбол. Однако уже способен более, чем раньше, контролировать свои желания.

— Принято считать, что для победы в спортивных соревнованиях, кроме всего прочего, нужно еще и везение. А в творческих соревнованиях, которыми являются международные конкурсы?

— Самым главным моим везением было то, что в училище меня воспитывали прекрасные педагоги: Валерий Владимирович Парсегов и Владимир Андреевич Денисенко — и что позже на меня обратила внимание педагог- репетитор из Национальной оперы Алла Вячеславовна Лагода. Она сказала мне, еще совсем зеленому: «Будешь премьером!» И действительно, придя работать в театр, я никогда не танцевал в кордебалете.

— Именно педагог-репетитор и готовила вас к конкурсам?

— Честно скажу, если бы не она, я, по-видимому, и не поехал бы на конкурс ни в Париж, ни в Москву. После Будапештского конкурса, где я в младшей группе завоевал серебряную медаль, мне уже было известно все колоссальное напряжение подготовки, волнение во время соревнований. А к тому же, всегда существует угроза, что ты вернешься ни с чем. Алла Вячеславовна не только верила в мои возможности, но и сумела меня настроить на победу, подготовить и физически, и психологически. Когда уже работаешь над конкурсной программой, должен отбросить всяческие мысли о возможном поражении.

— А на каком из конкурсов победа стала для вас самой важной?

— Конечно, на Московском. В Будапеште у меня было только серебро, на IХ Международном конкурсе танца в Париже хотя и была золотая медаль, но выступал я в соло еще в младшей группе, а в этом году — уже в дуэте в старшей группе. Моя партнерша Наталья Домрачева в младшей группе получила «серебро». А, кроме того, нам, как лучшему дуэту конкурса, был еще вручен приз «Ромео и Джульетта» — красивую статуэтку, изображающую этих героев.

— Какое из соревнований было наилучшим в организационном плане?

— Парижский конкурс. В Москве было слишком много накладок. Постоянно смещалось время начала репетиций. Иногда залы освобождались совсем поздно — чуть ли не в полночь. Среди людей, привлеченных к обслуживанию конкурса, не все оказались достаточно ответственными: кто-то не обеспечил свет, не оставил ключ и тому подобное.

— А как московские артисты отнеслись к победе украинских коллег?

— По-разному. Но в общем признавали успех украинской школы балета. Ведь мы получили три медали и два диплома. Один из них получила самая младшая участница конкурса Милена Сидорова — ученица нашего училища. После гала-концерта Андрис Лиепа похвалил нас за репертуар. Ведь па-де-де из «Пахиты» на конкурсах исполняется редко. Понравилась в нашем исполнении и «Тарантелла» Джорджа Баланчина. И еще я танцевал оригинальный номер «Прощание с джунглями» киевского хореографа Ольги Воробьевой.

— Не приглашали работать в Москву?

— Приглашали. В частности, подходил ко мне Гедиминас Таранда. Как оказалось, он какое- то время работал вместе с моим отцом в ансамбле под управлением Игоря Моисеева. Так что имею приглашение на работу в Российский имперский балет.

— Это предложение не является для вас соблазнительным?

— Национальная опера Украины — театр очень высокого уровня. Поэтому если переходить куда-то, то в не менее известный коллектив. Однако еще и подумаю.

— А как складывается творческая судьба в родном театре?

— На его сцене я дебютировал, исполняя соло в гран-па из «Пахиты». А потом стал танцевать и Чиполлино из одноименного балета, и Принцев из «Щелкунчика», «Спящей красавицы», «Лебединого озера». Кстати, в последнем я дебютировал во время пребывания театра на гастролях в Японии. Исполняю и партию Ивана-царевича в балете «Жар-птица» на музыку Игоря Стравинского, постановку которого осуществил Виктор Литвинов.

— В какой из ролей чувствуете себя особенно комфортно?

— Более всего люблю танцевать Джеймса в «Сильфиде». В этом балете особенно выразительно звучит тема выбора между мечтой и реальностью. Если захочешь коснуться мечты, она погибнет. Мечта должна оставаться мечтой.

— В вашей внесценической жизни также есть мечта, которая зовет, вдохновляет?

— Есть. Только я о ней не рассказываю.

— После Московского конкурса удалось отдохнуть?

— Две недели я отдыхал в Турции — в Анталии. Понравилось. А потом снова были репетиции, поездки. Вместе с балетной труппой нашего театра танцевал в Будапеште «Лебединое озеро» — на живописном острове Маргит. Выступал в Риге, вернее, в Юрмале — на сцене, где раньше соревновались команды Клуба веселых и находчивых. Конечно, она совсем не приспособлена для исполнения балетной классики. К тому же, было довольно холодно. Пришлось за кулисами ожидать своего выступления хорошо одетым. Зато принимали очень тепло. Солисты балета с восторгом говорили о мастер-классах, которые раньше проводила с ними Алла Вячеславовна. А еще я побывал в Китае, куда меня пригласили сразу после победы в столице Франции. Оказывается, дирекции Парижского и Шанхайского конкурсов поддерживают постоянные связи, организовывают общие выступления лауреатов.

— Вы были участником конкурса?

— Нет, только гостем — выступал в гала-концерте. Тем более, интересно было наблюдать за ходом соревнований. Ты не волнуешься, имеешь свободное время и замечаешь немало не очень заметных на первый взгляд подробностей. Организаторы конкурса даже не скрывали, что отдают преимущество китайским исполнителям. Но при всем при этом две танцовщицы из Украины получили дипломы, — это Анна Шепелева и Мария Абашова, которые сегодня учатся в Австрии. Встретил я в Шанхае не только землячек, но и директора Парижского конкурса мсье Лафаури. В ответ на мое приветствие на английском языке он неожиданно спросил: «Как ваше драгоценное здоровье?» На этом его знание русского языка закончилось.

— Сегодня вы уже со знанием дела можете ответить на вопрос: что дает артисту участие в международных конкурсах?

— Сама подготовка к ним заставляет мобилизовать и волю, и способности, и умение максимально сосредотачиваться на работе. Я волновался перед каждым конкурсом, а перед Московским — особенно, ибо уже была большая ответственность после победы на двух предыдущих. Конкурс дает моральную закалку, возможность сравнить особенности твоего исполнительского стиля с достижениями других артистов, оценить уровень современного балета. Очень полезно и общение с коллегами из разных стран. Хотя английский я знаю не очень хорошо, но понять могу.

— Где трижды лауреат начинает новый сезон?

— В Австралии. Нашу гастрольную группу будет возглавлять Алла Вячеславовна. И этим все сказано. Она умеет одновременно быть и педагогом- наставником, и репетитором, и администратором, и переводчиком, заботиться и о постановке света, и о размещении артистов. Мне кажется, она, если понадобится, смогла бы даже сплясать. Вообще, очень сильный, волевой человек. Перед поездкой нам всем хорошо досталось: Алла Вячеславовна снова и снова репетировала с нами «Спящую красавицу», доводя до блеска каждую сцену. Поскольку мы впервые будем выступать в Австралии, хотелось бы, чтобы в этой стране сложилось как можно лучшее впечатление об украинском балете.

P. S. После первого гастрольного спектакля, в котором Леонид танцевал с Татьяной Голяковой, он позвонил по телефону из Австралии домой. Когда его спросили, как там приняли «Спящую красавицу», артист коротко ответил: «Очень хорошо».