Султанша Сонька

Испокон веков считается, что гаремы могут держать только мужчины. Между тем простая волынская крестьянка (возможно, единственная на всю Украину!) уже немало лет живет одной семьей с двумя мужьями. И время от времени к ним присоединяется еще и третий...

Эта необычная семейка живет в одном из пограничных волынских сел, возле Буга, за которым уже Польша. Сейчас в «гареме» (а именно так это житейское объединение воспринимают в селе) — только два мужа. Третий недавно перешел то ли к родителям в соседний район, то ли нашел любовницу в соседнем селе. Точно никто не знает, а у самой «султанши» об этом спросить не удалось.

Чтобы попасть к ней, в сельском совете нам подготовили целую «военную» операцию. Сначала председательша послала «разведчика». Им стала после долгих уговоров кума секретаря сельсовета и соседка «султанши».

— Передала, что будете лететь со двора вместе с корреспондентами! — с лукавой улыбкой принесла известие.

— Ой, боюсь, чтобы матерными словами нас не обложила... Она может! — переживала председательша. — Ты, Оля, как хочешь, — обратилась к секретарю, — но должна идти с нами. Я к Соне сама с корреспондентами не пойду!

Решив, лучше пусть «султанша» обложит нас матерными словами — только бы не била! — и полагаясь на авторитет председательши («Она же меня любит!»), мы отправились в путь. Безлюдная сельская улица ожила словно по мановению волшебной палочки. А может, сработала служба Би-Би-Си, что в местном варианте значит «баба бабе сказала»... Из каждого дома повыходили и женщины, и мужчины, сопровождая нас сочувственными взглядами: ну-ка, и на самом деле, будут лететь от Соньки?! Почему-то только так — а не Соня или Софийка — называют ее в селе.

С самого утра не переставал идти не по-весеннему нудный дождь. Небо смахивало на серый «бабский» платок, который утопил свои кисти в раскисшем черноземе. И это также не прибавляло нам мужества.

— Вот, видите, как я и говорила, — даже дорожка к хате песочком посыпана! — показала двор «султанши» председательша.

Песочком была посыпана не только дорожка, но и весь двор. Аккуратный забор; уже прополотый, несмотря на нестабильную весеннюю погоду, цветник перед хатой... Кусок старой ковровой дорожки на пороге, чтобы в хату не несли грязь... Хозяева (а это все их работа) у Сони водятся, как видно, хорошие. А затем на пороге появилась и она. Плотно прикрыла за собой двери, стала стеной, с веником в руках...

До того, как сделаться «султаншей», Соня ни в чем компрометирующем замеченной не была. Работали с мужем на ферме: она телятницей, он подвозчиком. Нажили четверых детей. И когда колхоз направил часть прибыли на строительство жилья, один из неплохих кирпичных домов на правлении решили отдать этой семье.

Никогда в селе не могли бы сказать, что Соня любит рюмку или волочится за чужими мужьями. Компанейская, веселая женщина, в то же время и властная, за словом в карман не полезет.

— Следит за собой, и в 50 всегда «химию» сделает, покрасит волосы. А это, смотрим, идет по улице... в джинсах, модной курточке из «гуманитарки». Мы чуть из окон не выпали! — рассказывали сельские женщины.

Словом, до того, как ее вдруг бросил первый муж, Соня была образцовой женщиной и образцовой матерью. 16 лет назад он поехал на заработки, и домой уже не вернулся. Приглянулась ему другая.

А Соня привела себе Михаила.

Первого ее мужа, Дмитрия, по-уличному называют «Будулаем». Высокий, с пышной шевелюрой, смуглый. Плюгавый, да еще и пьяница, Михаил, по сравенению с ним, никто.

— Жену Михаила в нашем селе звали «Канарочкой» — такая она вся из себя вертлявая, чернявая... И страшная пьяница. Я еще не была председателем сельсовета, когда попала, уже и не припомню, как и почему, в их хату. Хозяйка пьянющая, малые дети столпились вокруг табуретки с выложенными горкой пряниками... — вспоминает председательша. — И Михаила, и его «Канарку» лишили родительских прав. Она в свои Карпаты поехала, а он, вероятно, тогда и прибился к Соне; у нее было, как говорится, «тепло, светло и мухи не кусают».

Тогда Соня второй раз удивила село. Первый раз, когда приняла при живом законном муже другого, а второй — когда родила от этого другого дочку. И носит теперь девушка фамилию маминого первого мужа, «Будулая», а отчество у нее от родного отца.

Вот почему не люблю латиноамериканских сериалов... Куда их примитивным сюжетам до историй, на которые так щедра наша волынская глубинка! Пошатавшись по миру, «Будулай» через восемь лет вернулся в родное село, к «родной» жене...

— Слышу, в магазине говорят, что Дмитрий у Сони живет. А куда же Мишку дела? Так и он с ними! — рассказывали сельские кумушки.

Прошло еще восемь лет. Старших детей Соня замуж отдала, младшая скоро школу закончит. К «гарему» в селе уже все привыкли, но в прошлом году «султанша» снова учудила. Привела в дом... третьего мужа, еще и младше ее на 15 лет! Привела после того, как попасла вместе с Иваном овечек на нейтральной полосе около Буга...

— И как же она со всеми справляется? — допытывается каждый, услышав впервые о Сонином «гареме». За внешним интересом к чисто бытовым проблемам (кто же в доме хозяин?!) выразительно просматривается любопытство к тому, как же они делят ночи?..

По этому случаю можно сказать так: еще никто из посторонних, ясное дело, свечку не держал... А из разговоров известно, что за хозяина в доме именно Соня. Она определяла, кому из мужей идти с ней на ферму, кому же овечек пасти. На рынке, если покупает сапоги или рубашку одному, то и другому обязательно то же. Приготовление еды, стирка — вся эта чисто женская работа — на ее плечах. Но когда кто-то из мужей в чем-то перед ней провинится, то должен сам приготовить кушать и Соне подать.

— А я себе сижу и балдею! — обычно этой излюбленной фразой заканчивает «султанша» разговор с сельскими женщинами «по душам», и абсолютно не скрывает, что одну ночь спит с одним, а другую — с другим. Или с кем она хочет...

Кто же она? Секс-машина?... Наверно же, не ради того, чтобы было кому овечек пасти, держит в доме столько мужей... Или просто добрая душа и мудрая женщина?.. Принимая мужей при их живых женах, Соня только завоевала уважение в селе, прибавляя уверенности женщинам («Сонька вон с тремя справляется, а ты с одним не можешь!» — такая здесь крылатая фраза). Мишку пить отучила. Всех троих без особых усилий заставляет работать. И ни одна женщина не таскала еще ее за косы, хотя, может, и было за что...

На пороге же с веником стояла абсолютно не бой-баба, не писаная красавица. Обычная «серая мышка», несмотря на попытки окрашенными волосами и джинсами остановить годы, натруженная сельская женщина. Но ведь с каким характером! Выпустила из-за дверей явно младше себя мужа (Иван, поняли мы). Понес полное ведро с едой свиньям. Снова потом выглянул: вода на вареники закипает...

— Посоли воду и брось вареники! — отрезала.

И нас выдержала на пороге добрых полчаса. В избу не пустила, но на разговор согласилась.

— Нашли чудо! Словно я какая-то султанша... Три мужа... У меня еще может быть и четвертый, и пятый.

Мнения людей, которые узнают об этом «волынском сериале», разные. Одни восхищаются: вот горячая баба, летят на нее мужики, как пчелы на мед! Другие советуют полечиться и Соне, и ее мужьям. А прошлым летом село опять имело пищу для разговоров: солидный отец семейства вдруг «завилял хвостом» в Сонину сторону... Хотел уже бросать свою «законную» и идти в «гарем» четвертым. Но хорошо отметив уход Сони на пенсию (как многодетная мать она имеет право на льготную пенсию), поднялось давление — и его... парализовало.

Сначала «законная» жена, которая миролюбиво отнеслась к появлению в жизни мужа любовницы Соньки, ни за что не хотела принимать больного мужа. Ей было хорошо и с детьми. А зачем, спрашивается, он теперь Соньке?!

В конце концов, все осталось на своих местах. Жена — с больным мужем, а «султанша» со своим «гаремом» продолжает цвести и пахнуть.

Вот такое кино.

Иваничевский район на Волыни

Р.S. Имена героев рассказа изменены, а село не названо по некоторым этическим соображениям, и не только. Это еще и попытка защитить людей от посягательств тех журналистов, которые свои темы выискивают в других изданиях. Как сообщила председатель сельского совета, «султанша» обещает следующего корреспондента встретить уже не с веником, а с палкой...