Четырнадцать лет чернобыльского стресса

Взрыв в Чернобыле в апреле 1986 года прозвучал, как гром среди ясного неба. Роковая случайность — твердили нам очень долго. Хотя, как оказалось впоследствии, он не был такой уж неожиданностью для специалистов. Помнится, еще учениками начальных классов мы обсуждали с одногодками некий страшный взрыв, щеголяя терминологией типа «атомный» — при всей скрытости советской системы полностью сохранить тайну не удалось... Теперь же для нас наиболее важна проблема, что делать дальше с нашими «достижениями» в отрасли ядерной энергетики. Эта отрасль в Украине, как и другие, находится не в лучшем состоянии. Она больна, как вся экономика и, во имя неповторения катастроф подобным Чернобыльской, ее нужно вылечить.

По словам первого замминистра МЗ Украины, главного санитарного врача Ольги Бобылевой, мы продолжаем жить в условиях радиационного стресса. Лишь за 3 последних года процент ликвидаторов, признанных здоровыми, уменьшился с 13,13 до 9,63, а в Киеве — до 1,7%(!). Заболеваемость раком щитовидной железы выросла в 10 раз, и за последние четыре года прооперировано 1400 больных, бывших в момент аварии детьми. Неблагополучными, в частности по радиологическому загрязнению продуктов питания местного производства, остаются наиболее пострадавшие от аварии на ЧАЭС Волынская, Житомирская, Киевская, Ровенская и Черниговская области.

«Нужна хорошо налаженная система диспансеризации пострадавших, а она у нас разваливается. В районах не хватает специалистов, оборудования, реактивов для качественного первичного обследования, — сказал корреспонденту «Дня» Александру ФАНДЕЕВУ директор Института эпидемиологии и профилактики лучевых поражений Национального центра радиационной медицины (НЦРМ) Украины, доктор медицинских наук, профессор Владимир Бузунов. — Ежегодно Украина теряет более 3 тысяч участников ликвидации аварии, 80% людей этой категории были, по данным медобследования, 12 лет назад здоровыми — сегодня же к таковым можно отнести лишь 10%. У ликвидаторов отмечается рост заболеваемости раком щитовидной и молочной железы, лейкемии, после завершающегося латентного периода ожидается всплеск рака желудка, пищевода, толстой кишки. Ситуация усугубляется «наложением» на малые дозы облучения промышленного загрязнения окружающей среды и плохого качества жизни. Опасно внутреннее облучение за счет местных растительных и молочных продуктов в пострадавших от аварии регионах. Существует много научных наработок по профилактическим продуктам питания, блокирующим и выводящим «грязные» вещества из организма, но внедрение их наталкивается на извечное: «Нет денег!».

Многие из пострадавших, по наблюдениям профессора, игнорируют приглашения на глубокое медобследование, ссылаясь на замечательное самочувствие, и вспоминают о нем уже в больнице. По его мнению, у значительной части людей сформировалась «перевернутая» психология — они не хотят быть здоровыми, потому что в нынешних социально-экономических условиях выгоднее быть инвалидом с гарантированными льготами и компенсациями.

В то же время за годы независимости, по данным МинЧС, Украина потратила почти 5 млрд. долларов США на решение «чернобыльских» проблем и почти 3,3 млрд. долларов на социальную защиту граждан, пострадавших вследствие катастрофы — на компенсации, льготы, закупку медикаментов, оздоровление, социальную защиту инвалидов и т.д. На 2000 год потребность в финансировании составляет 7,5 млрд. грн., а бюджетом предусмотрено только 1,8 млрд. грн., сообщает корреспондент Михаил ЗУБАРЬ.

Вследствие Чернобыльской катастрофы в Украине радиоактивно заражена территория более чем 54,6 тыс. кв. км с плотностью загрязнения цезием более чем 1 Кюри/кв. км. На сегодняшний день территория зоны отчуждения и зоны обязательного отселения составляет около 260 тыс. гектаров, из которых почти 126 тыс. га — лесные массивы. Кроме грунтов были загрязнены водоемы, впадающие в Днепр и Киевское водохранилище, которыми пользуются 2/3 населения Украины. К зонам радиоактивного заражения было отнесено 2293 населенных пункта, из которых 76 находились в зоне отчуждения, 92 — в зоне обязательного отселения и 835 — в зоне гарантированного добровольного отселения. По состоянию на 1.01.2000 количество тем или иным образом пострадавших от катастрофы в Украине составляло около 3,5 млн. человек.

Мнение о будущем атомной энергетики «Дню» высказал экс-директор ЧАЭС Сергей ПАРАШИН.

— В чем основная сложность закрытия ЧАЭС?

— Это более сложная проблема, чем может показаться на первый взгляд. С одной стороны, речь идет о выводе из энергосистемы лишь небольшой ее доли — у нас сейчас работает 11 блоков ВВЭР по миллиону мегаватт, еще два меньших. С точки зрения перспективы это закрытие — не потеря. Но существует проблема, так сказать, «внутри» станции. В частности, рабочие места (только на самой станции работают около 5 тысяч человек). Хочу подчеркнуть, что в основном проблемы энергетики являются частностями более общей проблемы «больной» экономики. Если бы экономика страны находилась в состоянии стабильности, не возникало бы большинство тех вопросов в энергетике, которые нам приходится решать сегодня. Энергетику можно уподобить кровеносной системе в организме народного хозяйства. При «заболевании» она начинает страдать в первую очередь.

— Что касается кадровых вопросов — актуальна ли для энергетики, в частности ядерной, проблема «утечки мозгов», столь характерная для сегодняшней Украины?

— Эта проблема была весьма существенной в начале 90-х годов. Однако теперь она может подняться снова. Дело в том, что в России, например, сейчас возник спрос на специалистов ядерной энергетики, поскольку там идет сравнительно активное строительство новых АЭС. К сожалению, оплата труда этих специалистов в России выше, чем у нас.

А что касается безопасности АЭС, то атомная энергетика действительно имеет негативный имидж в глазах украинского общества. И, значит, следует произвести конкретные действия, которые покажут безопасность отрасли. Однако сейчас все усилия направлены на то, чтобы вывести энергетику из ямы убыточности. Все вновь упирается в общеэкономический кризис. То есть, проблемы негативного имиджа ядерной энергетики лежат вне самой отрасли.