В культуре нет бедных родственников

Интересно, что в Авиньоне, где на каждой водосточной трубе, фонарном столбе или заборе привязаны охапки плакатов «вольных охотников» за публикой из of-программы (расклеивать афиши в Авиньоне запрещено), как ни тщись, не найдешь ни одного рекламного сообщения о представлениях, включенных в «официальный показ». Только гигантские флайера с эмблемой фестиваля реют возле зданий, где играются спектакли in-программы. Билеты на нее, обычно, распроданы задолго до начала фестиваля, так что в дополнительной рекламе спектакли просто не нуждаются.

#TОднако дирекция фестиваля прекрасно осознает, что бесконечно эксплуатировать престижную марку Авиньона — недальновидно. Несколько лет крупнейший мировой артистический форум подвергается довольно жесткой критике: его упрекают за консерватизм (директор фестиваля Бернар Февр д'Арсье элегантно парирует эти выпады, говоря, что «нет гарантии, что молодой человек мыслит более авангардно, чем пожилой, и Питер Брук и Ариана Мнушкина для меня значительно моложе многих 25–30-летних режиссеров»), за преимущественное право получения государственных субсидий (при том, что бюджет фестиваля ежегодно сокращается, и непосредственно в продуцирование собственных постановок его художественное руководство может сегодня ассигновать не более 4 миллионов франков), за выбор тех или иных приглашенных спектаклей, в конце концов. Трудно сказать, именно ли критикой вызваны тактические маневры дирекции Авиньона, но Бернар Февр д'Арсье, безусловно, начал последние годы аккуратное реформирование фестиваля. Прежде всего оно заключается в имплантации в «фестивальное тело» автономных программ, репрезентирующих «сценическую экзотику». Два года назад роль «гандикапа» исполняло африканское искусство, в прошлом году фестивальным стержнем стал «русский сезон», нынешним летом господствовали в Авиньоне азиатские театры. Китайская опера, корейская музыка, тайваньские марионетки, индийские и японские танцы. Даже, по традиции, в наиболее интересной и оригинальной части авиньонской программы — хореографической — одним из главных событий стал модерн-балет Сюзан Бурже «Времена года», синтезировавший элементы древнего японского танца гагуки и новаторскую практику бессюжетной западной хореографии. Медитативный опус композитора Томаши Хида, исполненный на экзотических традиционных японских инструментах десятью отрешенными, как даосские монахи, музыкантами, прекрасно корреспондировал с минималистской пластикой западных танцовщиков. А завораживающая красота их шелковых костюмов, выхватываемых прожекторами в темноте церковного двора (спектакль игрался ночью под открытым небом), делала не только бесполезными, но едва ли не кощунственными попытки определить смысл этого фантастического и гипнотического действа.

На следующий год Авиньон ангажирует в свою программу как центральное событие латиноамериканские театры — труппы из Аргентины, Мексики, Перу, Бразилии. А в 2000 году дирекция планирует демонстрацию результатов инициированного ею проекта THEOREM. С тем, чтобы окончательно определить его цели, параметры, способы финансирования, в конце июля в Авиньоне была созвана конференция «Театр и международная кооперация». По сути, главный генератор и вдохновитель идеи THEOREM Бернар Февр д'Арсье решил собрать вместе артистов, режиссеров, продюсеров, высокопоставленных чиновников крупнейших европейских организаций и фондов, с помощью которых намеревается осуществить один из самых глобальных и амбициозных театральных проектов последнего десятилетия. Речь идет о создании пятнадцати полнометражных интернациональных спектаклей. Соль и неординарность идеи состоит, однако, в том, что, по замыслу автора, осуществить их должны режиссеры из Восточной и Центральной Европы. В духовном потенциале этого театра, который под прессингом тоталитарной идеологии и игом цензурных запретов сумел сохранить гражданскую совесть и не дать зачахнуть мощнейшим артистическим традициям, Запад убеждался в последние годы неоднократно. Но думать, что THEOREM собирается просто паразитировать на «варварской энергии», крайне наивно. Хотя бы потому, что хорошо информированным инициаторам проекта прекрасно известно, какой жесточайший кризис переживает сейчас театр бывшего «социалистического блока», как легко здесь преданы забвению традиции государственной поддержки культуры и как быстро усваиваются здесь самые пошлые эрзацы коммерческого искусства. Восточно-европейские режиссеры с азартом и беззастенчивостью стряпают «сценические хот-доги», не подозревая или не задумываясь о том, что, теряя культурную идентичность, ловко кроя театральные суррогаты, по сути, обрекают себя не только на творческую деградацию, но и на фактическую безвестность. В этом смысле идея Бернара Февра д'Арсье, опытного менеджера и политика, представляется, помимо всех деловых аспектов, едва ли не миссионерской. Он лучше, чем наши государственные мужи, предпочитающие, по его замечанию, говорить в Совете Европы только о шахтерах, осознает гипотетические последствия духовной катастрофы на востоке европейского континента. Найти здесь не поддавшихся эрозии «дикого рынка» и не впавших в окончательную депрессию артистов призвана, на мой взгляд, программа, предложенная директором Авиньонского фестиваля.

Конечно, сформулирована она крайне патетично и грандиозно. Не случайно некоторые коллеги Бернара Февра д'Арсье, директора крупных международных фестивалей, опасаются, что реализация проекта может «оттянуть» на себя все внимание европейских фондов, худо-бедно субсидирующих культурные акции. Проницательный инициатор THEOREM не зря, видимо, изначально утверждал идею широкого сотрудничества — как на межартистическом уровне (одной из главных позиций THEOREM есть объединение в творческой группе западных и восточных театральных деятелей; типичная модель может быть такова: труппа из Восточной Европы, продюсер, дизайнер, техническое обеспечение — с Запада), так и на организационном (в подготовке спектаклей желательно активное участие западных фестивальных центров и импресарио, готовых способствовать их последующим гастрольным турне). По сути, с помощью THEOREM катализируется и внимание европейских правительств к проблемам культуры, которая и на Западе постепенно превращается в попрошайку, чьи мольбы чаще всего попросту игнорируются правительствами.

Есть ли шансы попасть в престижное начинание кому-нибудь из украинских режиссеров? Предугадывать что-либо сложно, хотя бы потому, что, например, румынские, польские, российские, чешские, литовские мастера известны Западу гораздо лучше (дело не только в том, что их интересы активно лоббируются диаспорой, но и в том, что эти государства, в отличие от Украины, настойчивее популяризировали себя в Европе в последнее десятилетие, сумев, например, организовать солидные театральные фестивали, выпуская и распространяя специальные бюллетени и т. д.). Обнадеживает, правда, то что в картотеку THEOREM внесены несколько фамилий молодых украинских режиссеров, как, впрочем, и приглашение представителей нашей страны на конференцию (далеко не все государства Восточной Европы такового удостоились).

Ориентировочно в конце сентября в Украину предполагают приехать «селекционеры» из Авиньона, чтобы воочию познакомиться с нашими спектаклями. Решение о том, кто составит «творческую команду» THEOREM, будет принято в конце года. Хочется верить, что вернуться к этой теме у нас еще появится повод.