Новая прима Русской драмы

Самую молодую актрису Национального театра русской драмы им. Леси Украинки никак не назовешь начинающей. Едва окончив университет, она попала в Студию молодых артистов при театре и сыграла главные роли в «Сто пятой странице про любовь» и «Циничной комедии».

В прославленную киевскую труппу актриса была зачислена в прошлом сезоне, но ее «послужной список» уже пополнился работами в двух нашумевших премьерах столичной сцены — «Любовном безумии» и «Нахлебнике».

Анна Артеменко рассказала «Дню» об эфемерности «вершин» в профессии, перспективах, «универсальных» артистах и о том, как сегодня живется «тургеневским девушкам»...

«ЧЕМ БОЛЬШЕ НАГРУЖАЕШЬ СЕБЯ, ТЕМ БОЛЬШЕ УСПЕВАЕШЬ»

— Как правило, каждый профессионал, прежде, чем достичь успеха, признания, вынужден пройти некий путь, набраться опыта, возмужать... У актеров зачастую случается иначе. Везение или случай может поднять вчерашнюю студентку сразу на вершину успеха. Получив все и сразу, как удержаться молодой актрисе? Каковы шаги дальнейшего профессионального движения?

— Знаете, мои родители извиняются: «Прости, деточка, мы лишили тебя детства...», а я им очень благодарна за то, что поддержали мое решение начать активную профессиональную деятельность с раннего детства. С восьми лет я ежедневно занималась бальными танцами и хореографией, чуть позже пошла на йогу, пробовала себя и в модельном агентстве, занималась на ипподроме... И этот мой опыт, полученные знания помогают не только в жизни, но и в профессии. Не будь этого опыта — я была бы другой. Это касательно «получить все и сразу». Чтобы «получить», надо быть и физически, и морально готовым принять этот подарок жизни и профессии...

Мои успехи кому-то покажутся значительными, а кому-то — нет. Все относительно. Знаю одно: я люблю актерскую профессию, она интересна мне во всех своих направлениях, проявлениях и экспериментах. Считаю, что артист должен быть универсальным, обязан всесторонне развивать свой рабочий инструмент: голос, пластику, а главное — душу. Овладевать музыкальными инструментами, иностранными языками и так далее... А вершин, на самом-то деле, никаких нет. И нет препятствий. Разве что — в человеческих головах. Придумывая разные объективные и уважительные причины, многочисленные камни преткновения, мы оправдываем свое бездействие, лень, страх вместо того, чтобы просто закатать рукава и приступить к работе.

— Работа в недавней премьере — спектакле «Нахлебник» по Тургеневу — изменила ваше представление о «тургеневских девушках»?

— Героини Тургенева импонировали мне с отрочества. Женские образы Иван Сергеевич выписывал с особой любовью, и они завораживали своей красотой. Но, помимо внешней красоты, он одаривал своих героинь сильным характером, который проявлялся во всем — в служении высшей цели, в готовности принести себя в жертву или пасть безрассудно, необратимо в омут чувств. «Тургеневская девушка» достойна восхищения. Это женщина-тайна. Никому из нас не ведомо, что ею движет. Только ей, ну и, конечно, автору. Моя героиня Ольга стоит перед выбором: блестящее будущее с супругом в Петербурге или признание правоты старого приживалы, дворового шута Кузовкина, что повлечет за собой последствия, которые могут перевернуть жизнь молодоженов... В ходе спектакля происходит переоценка ценностей и трансформация ее отношения к мужу и к нахлебнику, оказавшемуся вдруг очень близким человеком...

— «Любовное безумие» — музыкальный спектакль. Вокал вам пришлось осваивать «под» него?

— Для театра это была в некотором роде революция. Во-первых, спектакль музыкальный, во-вторых — создан на стыке жанров: драма, комедия и фарс. Микрофоны, зонги, танцы, шутки... Словом — безумие! Ужасно сложно, зато как интересно! Появилась необходимость войти в мир музыки, как в среду обитания, превратить ее в способ мышления. Это как пустить шампанское в кровь.

Кстати, до поступления в Киевский национальный университет театра, кино и телевидения им. И. Карпенко-Карого петь я не умела! В детстве был печальный опыт участия в хоре. В толпе детишек, выжимающих из себя звуки через силу, стало так неуютно, что через пару репетиций я сбежала. «И слава Богу!» — сказал спустя много лет мой учитель вокала Валерий Курбанов. Он — очень требовательный педагог. Два раза в неделю — плановые занятия с концертмейстером в университете и каждый день — после пар, перед вечерними репетициями. Я пела до головокружения разные упражнения и вокализы, голос шипел, свистел, пропадал... и закалялся! В «Безумии» режиссер требовал, чтобы мы пели не надрывно, а легко, непринужденно. Я занималась сольфеджио, «долбила» клавиши фоно и синтезатора. Два раза в неделю занималась с педагогом по эстрадному и по классическому вокалу. При этом — ежедневные репетиции в театре... В принципе, совмещать разные виды звукоизвлечения было совсем необязательно. Но я это делала для себя, ведь никогда не знаешь, что может понадобиться не только в данной постановке, но и в будущем.

— Вашим театральным дебютом стала роль Девы Сновидений в «Дядюшкином сне». Как вы думаете, что для канадского режиссера Г. Зискина стало решающим фактором при назначении вас на эту роль?

— Думаю, то, что я танцую. До поступления в театральный университет я была уверена, что дело всей моей жизни — хореография. Занималась профессионально, даже участвовала в серьезных конкурсах. А эта роль — пластическая. Ставился спектакль в Канаде (Театром им. Л. Варпаховского, Монреаль) в очень теплой, семейной атмосфере созданной Григорием Зискиным и Анной Варпаховской. Роль Девы Сновидений — единственной надежды, веры и любви старенького князя Гаврилы К* до меня в Канаде блистательно исполняла ереванская прима Ева Айропетян. Это она поставила танец и посвятила в тайну невесомого, чистого, светлого потустороннего существа. Так я «попалась» в мир театра. «Дядюшкин сон» стал совместной постановкой Русской драмы и Театра им. Л. Варпаховского).

— А какой вы опыт получили, репетируя «Циничную комедию»?

— Чуть не стала акробаткой... У этого спектакля сложная судьба. Поначалу над пьесой Шекспира «Мера за меру», по которой поставлен этот спектакль, мы работали с приглашенным режиссером Никитой Гриншпуном. Репетиции были насыщенны большим количеством акробатических элементов — в этом режиссерское решение постановки. Я ходила, как пятнистый гепард — вся в синяках и ссадинах. Мы с партнером Дмитрием Савченко попеременно таскали друг друга по панцирным сеткам кроватей, мастерили из них балконы, лестницы... Дима отважно забрасывал меня к себе на шею, где я извивалась, как змея, висела на нем, как коала, или прыгала, как обезьянка... Все актеры пытались насытить пластику шекспировскими смыслами и страстями, но не получилось... К счастью, Леонид Остропольский в сжатые сроки поставил драматический спектакль с красивым сценографическим решением: огромные весы правосудия с чашами которых взаимодействуют герои.

«СЧАСТЬЕ — ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС!»

— Дополнительные знания и умения в театре поощряются, но все же, какой из спектаклей оказался для вас школой драматического искусства?

— «Сто пятая страница про любовь». Вера — моя первая большая роль, в которой я фактически родилась как актриса, постигала секреты профессии, училась думать, ходить и говорить на большой сцене. Мы начали репетировать, когда я была еще студенткой. Вера, выражаясь современным языком, — личность совершенно «неформатная», этакая Манон Леско ХХ века. Она одержима той внутренней страстью, которая возбуждает ее любить здесь и сейчас — смело, неистово, до самозабвения... Спектакль подымает тему войны, у моей героини очень сложный характер, короткая и яркая, как пламя свечи, жизнь... Для меня создать образ Веры было морально непросто и требовалось духовное напряжение, чтобы искренне рассказать о войне, о жизни и любви.

— А что помогло проникнуться этой темой?

— Постановщик и автор сценической композиции «Сто пятая страница про любовь» Михаил Юрьевич Резникович составил для нас, актеров, список литературы, обязательной к прочтению (книг, наверное, тридцать: Панова, Трифонов, Симонов, Васильев)... Кроме этого, я посещала музеи, пересматривала отечественные и зарубежные художественные и документальные фильмы о войне, чтобы понять разные точки зрения, порой полярные «правды». А еще вдохновлялась историей моего дедушки, который воевал. Однажды он ходил в разведку — из 70 солдат вернулось лишь двое — дедушка, раненный в ногу, притащил на себе товарища с простреленной грудью... Драматична судьба моей бабушки, на которую, говорят я очень похожа и в честь которой меня назвали Анной. К сожалению, я ее не застала...

— Должен ли актер быть амбициозным?

— Важно быть действительно увлеченным своим делом, фонтанировать идеями. И как в любви — отдавать надо. Только тогда все придет. Поступая в университет, я — наивная простота! — думала, что актерская профессия — всего лишь дополнение к моему основному занятию — танцам. Но с началом учебы была потрясена тем, какие люди меня окружали. Фанатично преданные своей профессии, совершенно бескорыстные и душевно щедрые. Это не может не подкупить, этим нельзя не заразиться. К тому же, за мои занятия танцами родителям приходилось платить немалые деньги, а здесь — бесплатное образование, комната в общежитии... я научилась все это ценить. А что такое «популярность» — пока не знаю. Просто служу в театре и счастлива, что могу играть на прославленной сцене в компании прекрасных коллег — актеров Театра им. Леси Украинки.