Диктатура ответственности

Чешский культурный центр в Украине спектаклем «Санация» начал проект «Год Гавела в Украине» к 80-летию со дня его рождения. Режиссер спектакля Б. Рыхлик почувствовал и представил созвучность пьесы, написанной более 20 лет назад, современной ситуации в Украине. И не злободневность этому причина, а скорее приобретение вацловской драматургией вневременности.

А вот личность самого Вацлава Гавела, судьба диссидента — президента, его государственная мудрость и апостольское служение идеалам человечности на самом деле достойны упорного изучения, посильного наследования. Он очень хотел сохранить Чехословакию, мужественно признал невозможность этого и обеспечил мирное и достойное разъединение. Последний президент Чехословакии и первый президент Чехии остался для двух народов «нашим Гавелом». «Как только человек начинает считать себя центром вселенной и мерой всех вещей, мир теряет свое человеческое лицо, а человек теряет контроль над собой», — сказал он с просветленной легкостью, которая так часто приобретает горечь пророчества.

И когда мы взываем: «Почему не идет апостол правды и  науки», мне более интересным представляется вопрос — почему он пришел к чехам. Почему человеку без аппаратного, управленческого и бизнес-опыта чехи доверили свою судьбу?

Почему десять лет президентом центральноевропейской страны был писатель, драматург, философ Гавел? Точно, что не за должность его пригласили в «Европейский совет по толерантности и взаимоуважению». На вопрос, почему он инициирует довольно жестокую люстрацию с акцентом на тотальное омоложение руководящих кадров, Гавел ответил: «Лучше пять лет ошибок, чем 50 лет саботажа».

Мужество ответственности — «ответственности перед чем-то высшим, чем человек» — стала темой творчества, сверхзадачей судьбы В. Гавела.

Ответственность как вызов существованию человечества стала глубоко осознанным и мобилизующим волнением всей его жизни.

Во время официального визита в Украину в 1992 году президент Чехии настойчиво пожелал увидеть мою постановку его пьесы «Аудиенция» в Мастерской театрального искусства «Сузір’я». Наше помещение уже стало на капитальный ремонт. Службы протокола предлагали другие площадки, но мы настояли на показе в нашем старинном аристократическом, тогда уже очень потрепанном, доме...

Старинный дом богатой семьи Гавелов, на набережной Влтавы, чудом уцелел после фашистских бомбардировок Праги, а на месте соседнего разрушенного дома по инициативе и при поддержке господина Вацлава был построен самый интересный в городе — «танцующий дом», названный так потому,  что две его части напоминают мужчину и женщину, которые танцуют, как знаменитые Джинджер и Фред.

Архитектура жизни, дом души, осмысление неслучайности места действия — очень важные категории драматургии бытия для Гавела.

«Аудиенция», которую играли М.Бабенко и С. Джигурда, происходит в подвале пивного завода. Один из героев — прототип засланного за диссидентство в грузчики на пивной завод писателя — мы вооружили острыми зонгами. В исполнении С. Джигурды они четко перекликались с творчеством В. Высоцкого. В чешских постановках обычно пили много пива. У нас его в то время просто не было. Поэтому в центре сцены стояла бочка, в которую был спрятан таз с раствором шампуня и насос.

Пена поднималась огромной шапкой, росла, и в финале почти заполняла сцену. Артисты наполняли ею кружки, сдували ее, делали из нее себе короны, носы, погоны.

Драматургу наши находки понравились, и после спектакля, за бокалом пива, своему коллеге Л.Кучме и нам В.Гавел рассказал, как в первые дни президентства сбегал от охраны, чтобы выпить пива наедине со своими мыслями.

Без свободы и независимости человека невозможно свободное и независимое государство. Нет гарантии мира без мира внутреннего. Гавел чувствовал себя в эпохе морали и торжества человеческих ценностей. Он утверждал трудами своими, что только моральная политика и только моральное творчество могут быть успешными.

Франковская «Санация» эмоционально остро расшифровывает содержание этого термина, который означает меры по предотвращению банкротства. Действие происходит в старинном замке. Инспектор существует где-то наверху, под ним—  секретарь, ниже живут и работают архитекторы перестройки замка, в цоколе живут, без удобств, простые люди, которые боятся каких-то изменений. Они одеты в вышиванки и присыпаны штукатуркой. Архитекторы — в халатах, их руководители — при галстуках. Самого главного часто меняют, его секретарь — вечный, старшим архитекторам все надоело; младшие дискутируют об архитектуре будущего, которая подарит человеку радость существования. Фильм американского режиссера Бена Цитли «Высотка» кажется парафразом «Санации». В нем так же на разных этажах живут разного уровня состоятельности и социальной важности люди, но все дышат одним воздухом, пользуются одной и той же водой и канализацией.

И вопросы те же — фундамент общего дома на самом деле внизу или на самом высшем этаже?

Один безответственный шаг — и всех зальет, в лучшем случае — водой.

Такое впечатление, что режиссер спектакля Б. Рыхлик также ответственность за представление перекладывает отдельно на актеров и отдельно—  на постановочную группу. Он демонстрирует интересные решения, предлагает актерам самостоятельно искать себя в своих ролях, а результат — успех спектакля — совместная ответственность семьи создателей.

Старшие актеры в такой технологии чувствуют себя уверенно, а вот младшие барахтаются с зажигательной энергией. Призыв перестать себя ограничивать, агрессивное послушание заменить ответственной свободой звучит трогательно — плакатно.

Этот а part театра гармонично совпадает с величественной мощью гавеловских размышлений. Правда, вряд ли одного года хватит для того, чтобы понять их глубину, богатство, вневременную актуальность.