Опера: на каком языке должна звучать

Дискуссия о том, на каком языке должны исполняться произведения в оперных театрах, очень давняя, в том числе и в украинских СМИ. В разных странах мира по этому вопросу уже найден консенсус. Коллективы, составляющие так называемую «империю оперы», ставят постановки только на языке оригинала, а  театры,  ориентирующиеся на местную публику, — на языке своего государства (в частности, об этом напоминает автор «Дня», известный музыковед, которая ежегодно бывает на престижных оперных форумах мира Марина Черкашина-Губаренко). Что же нас заставило опять обратиться к этой теме?  Письмо, которое  прислал  в редакцию Максим Стриха о последних постановках  одноактных опер «Служанка-госпожа» Дж. Перголези  и «Джанни Скикки» Дж.      Пуччини в Национальной опере Украины. Поскольку речь в нем идет не только о премьере и  о  театре, то мы решили привлечь к разговору все заинтересованные стороны. Может ли быть абсолютная правота в этом вопросе —  судите сами.

«ПЕРВОПРОЧТЕНИЕ» ИЛИ УПУЩЕННАЯ ВОЗМОЖНОСТЬ?

В статье Ларисы Тарасенко «Поем... с юмором» («День», №214 за 24 ноября с.г.) в восторженных тонах рассказывается об очередном итальянско-украинский проекте на сцене Национальной оперы: премьере одноактных опер «Служанка-госпожа» Дж.Перголези и «Джанни Скикки» Дж.Пуччини. Автор даже говорит о «первопрочтении», хотя опера «Джанни Скикки» несколько лет назад с успехом шла в оперной студии Национальной музыкальной академии на Майдане, а «Служанку-госпожу» киевляне еще летом могли слышать в рамках изысканного художественного проекта народной артистки Украины Натали Свириденко (запись есть на «Youtube» — чтобы выйти на нее,  достаточно просто набрать в поисковике «Служниця-пані» на украинском).

Я не стану спорить с Ларисой Тарасенко относительно ее оценок музыкальных преимуществ двух одноактных опер на главной оперной сцене государства. Вместо этого обращу внимание на очевидное обстоятельство, которое, на мой взгляд, сразу непоправимо снивелировало ценность всего проекта. Действительно, речь идет о двух искрометных комических операх, где необходимо очень быстрое понимание слушателем каждой реплики. Поэтому даже во время доминирования практики исполнения спектаклей на языках оригиналов, для комических опер везде делают исключение. Не зря знаменитый Бергман снял свою знаменитую «Волшебную флейту» (пожалуй, лучшая экранизация оперы за всю историю!) не на немецком, а таки на родном шведском. Кстати, 9 лет назад и мне посчастливилось слушать ту же «Волшебную флейту» со сцены Метрополитен-опера тоже не на немецком, а в очень хорошем английском поэтическом переводе.

Да и обе вышеупомянутые мною предыдущие постановки «Джанни Скикки» и «Служанки-госпожи» пользовались успехом в значительной степени потому, что комические оперы исполнялись на украинском — а следовательно, слушатели не только оценивали вокал, но и искренне смеялись тогда, когда по действию уместно смеяться.

На сцене Национальной оперы обе одноактных оперы шли, конечно, на итальянском (и директор театра П.Чуприна, и главный режиссер А.Соловьяненко, кажется, искренне убеждены: украинский язык годится разве что для «Наталки» и «Запорожца»). А следовательно, самая главная составляющая комической оперы — юмор — была бесповоротно утрачена (никакое табло или синопсис в программке здесь помочь не могут). Слушатели получили последовательность более или менее умело исполненных вокализов, украшенных более или менее уместными жестами. И все.

Статья Ларисы Тарасенко завершается благодарностью в адрес профессора, дипломата, экс-директора Итальянского института в Киеве Никола Франко Баллони. Синьор Баллони действительно относится к тем итальянцам, которые искренне хотят укрепления культурных контактов между обеими странами, — и за это ему огромная благодарность от меня тоже. К сожалению, в области оперы, он, однако, приложился и к уничтожению остатков того действительно неповторимого лица Киевского театра, которое тот имел еще двадцать пять лет назад. Ведь, если бы не «поддержка» профессора Баллони и в этом случае, мы могли бы иметь хороший украиноязычный спектакль, который любили бы слушатели (как любят «Севильского цирюльника» — последнюю оперу европейского репертуара, которая еще идет на главной столичной сцене на украинском в искусном переводе Максима Рыльского). Но требованием «украинско-итальянского проекта», наверное, было исполнение на итальянском — и в конце концов мы получили то, что получили.

Поэтому я, как давний почитатель оперы, прежде всего хотел бы при случае поблагодарить не профессора Баллони, а скромного киевского любителя Виктора Остафийчука, который бережно ищет и выкладывает на Youtube записи прекрасных старых спектаклей с тех времен, когда «Трубадур», «Бал-маскарад», «Лоэнгрин», «Екатерина Измайлова», другие шедевры мировой классики звучали с киевской сцены на украинском языке, воплощая в жизнь идею оперы как музыкальной драмы, где слово значит не меньше музыки. Ведь недаром Верди, Вагнер и Шостакович были твердо убеждены: оперу следует исполнять не «в оригинале», а на языке, понятном для слушателя!

Остается надеяться на то, что нынешняя репертуарная политика Национальной оперы (как и ее руководители) не вечна и молодые оперные режиссеры (а у нас действительно появились очень интересные имена!) получат в будущем возможность работать и на собственную публику, а не только на вкусы и представления профессора Никола Баллони.

Максим СТРИХА, доктор физико-математических наук, лауреат награды Lauro Dantesco (Равенна) за новый перевод «Божественной Комедии» Данте на украинский язык

НУЖНО ИСКАТЬ КОНСЕНСУС

Споры по поводу переводов оперных либретто и языка, на котором оперные произведения должны исполняться, идут давно. Однако принятый сегодня на ведущих оперных сценах мира принцип исполнения опер на языке оригинала имеет свои весомые причины. Эти театры приобрели международный статус и входят в единую систему, которую можно назвать «мировой империей оперы».  В ней идет постоянный обмен ведущими специалистами, режиссерами, дирижерами, певцами. Существует принцип совместных постановок двумя-тремя театрами разных стран.  На постоянной основе здесь работают лишь музыканты оркестра и хора и исполнители небольших второстепенных партий, а также служебных ролей.  Солисты имеют контракты на несколько лет с несколькими театрами разных стран мира. Ясно, что свои партии они учат на языке оригинала, однако могут петь в течение нескольких сезонов  в спектаклях, абсолютно непохожих по своей постановочной концепции. Все более распространенными становятся телевизионные трансляции премьерных спектаклей на разные страны. И еще один аргумент связан с оперной публикой. В театрах  высшей категории, на оперных фестивалях, в городах — туристических центрах она имеет интернациональный характер. Язык оригинала может для части такой публики быть так же неизвестным, как и язык страны, в которой существует этот театр и на которую  одновременно  транслируется перевод или  предоставляются субтитры. Между прочим, сейчас в России проблема российских субтитров спектаклей,  которые записаны на диски и выкладываются в интернете, решается  досконально. К сожалению, у нас этого сказать мы не можем.  И это как раз и является первостепенной задачей. Ведь круг оперных любителей за последние десятилетия значительно расширился благодаря интернету  и видеозаписям спектаклей. Представители этой огромной интернациональной аудитории  активно общаются, встречаются в оперных клубах, обмениваются информацией на оперных интернет-форумах. Вот для чего необходимы совершенные украинские переводы классических оперных произведений!

Вместе с тем  оперные театры в мире разные, разная также их публика. Известно, что кроме Ковент-Гардена, в Лондоне есть Национальная опера. Здесь спектакли идут на английском языке, потому что это театр демократической направленности и рассчитан на местную публику. Решение, на каком языке ставить спектакль, может приниматься в театре  в каждом отдельном случае в зависимости от жанра и характера спектакля. Так, в Мюнхене, где кроме Баварской государственной оперы, которая, бесспорно, входит в  мировую оперную империю как театр высшей категории, есть другой, тоже государственный музыкальный театр на Гертнерплаце со своей историей и репертуарными принципами.  Там я видела два спектакля. Если «Итальянка в Алжире» Дж. Россини шла на итальянском языке, как написано у автора, то произведение российского автора «Любовь к трем апельсинам» С. Прокофьева   давался в немецком переводе.  Также в немецком переводе я услышала в небольшом городе Кайзерслаутерн интересную оперу по произведению Н. Гоголя «Портрет»  советского композитора М. Вайнберга.

В оперной истории есть примеры, когда известные композиторы, которые представляли определенную национальную культуру и считались ее символом, писали оперы не только на своем родном языке, но на иноязычные тексты. «Граф Ори» и «Вильгельм Телль» Дж. Россини написаны на французском, так же как и «Дон Карлос» Дж. Верди. Известный итальянский композитор и пианист Ф. Бузони написал на немецком своего «Доктора Фауста». А Рихард Штраус консультировался с Роменом Ролланом по поводу языкового вопроса, когда озвучивал французский текст «Саломеи».  Так же и украинские композиторы Виталий Губаренко и Валентин Бибик  написали на русском тексты оперы «Вий» по повести Н. Гоголя и «Бег» по пьесе М. Булгакова. Последнее произведение, к сожалению, так и не поставлено, только один раз прозвучало в концертном исполнении. Хорошо известно, что гений украинской литературы Тарас Шевченко написал ряд своих произведений на русском языке. Существуют их качественные украинские переводы.  Однако, как и во всех подобных случаях, никакой перевод не отменяет ценность оригинального текста.  А если речь идет об оперном произведении, то его оригинальная языковая версия всегда органично сливается с музыкальной интонацией и создает с ней  неразрывное единство. Аналогичного эффекта довольно трудно достичь даже при хорошем переводе.

Когда речь идет об опере комических жанров с прозаическими сценами или речитативами, которые исполняются под сопровождение клавесина, в некоторых театрах такие эпизоды исполняют на языке, который понятен местной публике, а остальные музыкальные номера идут на языке оригинала. Когда-то я видела два таких спектакля — «Волшебную флейту» Моцарта в Петербурге и «Свадьбу Фигаро» в Красноярске, и они произвели прекрасное впечатление и живо воспринимались публикой.   То есть должна существовать гибкая система и в каждом отдельном случае постановщиками спектакля и руководителями коллектива приниматься взвешенное решение.

Марина ЧЕРКАШИНА-ГУБАРЕНКО, музыкальный критик, доктор искусствоведения, профессор, член-корреспондент Академии искусств Украины, основатель и председатель Киевского Вагнеровского общества

КОММЕНТАРИЙ

ТЕАТРЫ ВЫСШЕЙ КАТЕГОРИИ СВОЮ РЕПЕРТУАРНУЮ ПОЛИТИКУ СТРОЯТ В МЕЖДУНАРОДНОМ КОНТЕКСТЕ

Авторитетных в мире театров, которые исполняют оперы только на языке своей страны, можно пересчитать на пальцах одной руки. Напомню, более ста лет назад, на рубеже XIX—XX в., первыми из гранд-оперных театров мира на постановки на языке оригинала перешли Королевский «Ковент-Гарден» (Великобритания) и «Метрополитен-опера» (США), а далее все самые престижные оперные театры мира. Поэтому логично, что на главной сцене нашего государства спектакли  исполняются на языке их написания. Это устоявшаяся международная практика, и если мы себя считаем европейской страной, то наши постановки должны отвечать определенным стандартам.

Напомню, что в наших спектаклях постоянно выступают певцы с мировыми именами, и они всегда поют на языке оригинала. Что касаются предложений Максима Стрихи с идеей украинизации мирового классического репертуара, то он это предлагает уже не в первый раз. Мы на эту тему общались лично с паном Стрихой, и он приводил пример, что в «Метрополитен-опера» слышал на английском оперу «Питер Граймс», на что я ему ответил, так это же произведение Бенджамина Бриттена — английского композитора и логично, что оно звучало на английском языке. Знаете, я уважаю Максима Виталиевича, но считаю, что пусть каждый занимается своим делом. Он ученый, доктор физико-математических наук, политический деятель и вовсе не специалист по  музыке и театральному делу. В этом вопросе он любитель, а не профессионал. Да, он делает переводы с итальянского языка, но бескомпромиссные утверждения относительно единственно правильного  исполнения классических опер считаю любительской прихотью, а что и как ставить в Национальной опере  или в других оперных театрах Украины, должны решать мастера-профессионалы.

Могу лишь повторить, что театры высшей категории, к которым относится Национальная опера Украины, свою репертуарную политику строят в международном контексте, и последние премьеры «Служанка-госпожа» Дж. Б.Перголези и «Джанни Скикки» Дж. Пуччини, поставленные молодыми талантливыми режиссерами Тамарой Труновой и Оксаной Тараненко вместе с дирижерами Николаем Дядюрой и Даниеле Аджиманом (совместный украинско-итальянский творческий проект, созданный в сотрудничестве с Посольством Италии у Украины и Итальянским институтом культуры в Украине), подтвердили отсутствие малейшего дискомфорта в восприятии произведений, которые до сих пор ни разу не ставились в театре. В премьерных выступлениях партию Джанни Скикки блестяще исполнил баритон Серджо Болонья, а в следующем году планируется участие в этих постановках других известных итальянских мастеров — дирижера Стефано Монтанари и сопрано Роберти Мамели. В дополнение хочу заметить, что, опять же, по мировой практике во время спектаклей дается перевод на государственном языке всех текстов на световом табло.

А упреки относительно разрушительной для украинской оперы деятельности профессора  Баллони, на мой взгляд, носят просто провокативный характер. Как хорошо знают читатели «Дня», профессор Никола Франко Баллони внес неоценимый вклад в развитие дружеских отношений и культурного сотрудничества между нашими странами, в частности, в обогащение репертуарной политики Национальной оперы Украины, осуществив огромное количество совместных твореских проектов, за что ему большая благодарность коллектива театра и любителей музыкального искусства. Возглавляемый им Итальянский институт культуры и Национальная опера Украины в последние годы сделали большой шаг по углублению украинско-итальянских оперных традиций, сотрудничество уже свыше пятнадцати лет увенчивается прекрасными проектами новых интерпретаций итальянских оперных шедевров, выступлениями наряду с нашими звездными исполнителями прекрасных итальянских певцов,  привлечением к постановкам известных итальянских оперных режиссеров, дирижеров и музыкантов-инструменталистов. Такое международное партнерство способствует развитию современного украинского музыкально театрального искусства и является безальтернативным путем его интеграции в общеевропейские художественные процессы.

Петр ЧУПРИНА, генеральный директор Национальной оперы Украины