О языке войны

В городе Святогорске Донецкой области 28—29 июня проходит III Донбасс Медиа Форум «Донбасс в медиа: от популизма к фактам». Более 260 участников Форума в течение двух дней вместе с более 30 приглашенными украинскими и иностранными спикерами будут пытаться дискутировать по вопросу политического популизма в противопоставлении стандартам журналистики; активно обсуждать способы повышения эффективности работы редакций СМИ Донбасса (в частности менеджмент, привлечение донорских ресурсов, новые технологии, многообразие контента); дискутировать о конфликтно-чувствительной журналистике во время войны.

Большую дискуссию вызвал уже первый круглый стол «Язык вражды в СМИ: как снизить его использование среди журналистов и напряжение в обществе», на котором Алексей Мацука (ОО «Донецкий институт информации»), Татьяна Попова (экс-заместитель министра информационной политики, ныне — ОО «Информационная безопасность»), Анастасия Станко (ОО «Громадське телебачення») и другие выступали за «крайне необходимое уменьшение языка вражды в украинских медиа». В частности, на ДМФ были представлены результаты мониторинга «Язык вражды в печатных СМИ Донбасса с обеих сторон линии фронта», который Донецкий институт информации провел в мае этого года.

Напомним, на эту тему «День» уже не раз писал, в частности в материале «Case Станко», или О «целомудренной наивности» журналистики» («День», №101 от 15 июня с.г.). Адепты борьбы с «языком вражды», призывая украинских журналистов не использовать слов с грубой и отрицательной коннотацией, в частности к таким словам на Форуме отнесли «террорист», «сепаратист» и другие. Кроме того, журналистка «Громадського ТВ» Анастасия Станко снова обратила внимание, что, по ее мнению, в «профессиональном словаре» журналистов не может быть слов «наш», «герой», «защитник» относительно украинской армии. Мол, надо просто писать — военные ВСУ.

В панели «Лояльная или независимая журналистика», к которой присоединились в качестве спикеров журналисты «Дня», участники говорили о саморегуляции и самоцензуре медийщиков во время освещения войны; что первично для журналистов, освещающих АТО — быть профессионалом, выступающим за стандарты профессии, или патриотом? Сама постановка таких вопросов — во многом ошибочна. Ведь журналист, который, безусловно, должен быть профессионалом и соблюдать все стандарты в профессии, в любом случае не должен забывать, что в его стране идет война. Более того — именно это понимание должно быть на первом месте. То есть можно и нужно сочетать гражданскую позицию и стандарты.

К сожалению, часть присутствующих на Форуме откровенно заявляла, что, по их мнению, профессиональный журналист вообще должен находиться «над процессом» и ни при каких условиях не должен прибегать к пропаганде. Странной представляется ситуация, когда в зале из нескольких сотен людей, работающих в медиа, часто приходится начинать разговор «с нуля»: с кем Украина воюет на востоке, почему у нас никакая не гражданская война, в конце концов, чей Крым? Если для большинства украинских медиа не будет выработана общая идейно-смысловая платформа, правила работы во время войны, заточенные на защиту страны, с такой журналистикой мы обречены на поражение.

Известная с детства фраза «как яхту назовешь, так она и поплывет». Первоначальное определение дефиниций крайне необходимо в любом деле, особенно когда оно касается безопасности людей и государства. Задача врага в нынешней российско-украинской войне заключается не только в том, чтобы вывести себя «за скобки», на самом деле являясь главным источником дестабилизации, но и спутать «карты», исказить систему координат и изменить точки отсчета. Например, назвать свою агрессию «гражданским конфликтом», заставить жертву каяться перед миром. Такова циничная природа оккупанта, которая обеспечивает ему эффективную экспансию. Логично, что источником ненависти является сам агрессор, а значит — борьба с «языком ненависти» возможна только в ключе борьбы с самим агрессором. Иначе непонятно, что именно имеют в виду те, кто использует этот термин. Украина, безусловно, нуждается во внутренней украинской интеграции, но на базе общей глубинной истории, национальных интересов и системы безопасности и отнюдь не на фоне псевдообъективности. Вообще манипуляторам очень соблазнительно играть в якобы «объективность» во время крови и потери территорий, когда для получения западных грантов необходимо декларировать «консенсус» и «стремление к демократическим принципам».

В ситуации с войной на Донбассе, к сожалению, искажению базовых ориентиров способствуют в том числе и представители наших западных партнеров. Возможно, Запад действительно устал от тлеющей войны в Украине и нас подталкивают к тому, чтобы замаскировать жерло конфликта под эвфемические определения. По крайней мере на Медиа Форуме в Святогорске некоторые иностранцы открыто учили украинских журналистов толерантности, при этом не упоминая ни слово «Россия», ни слово «война».

ВПЕЧАТЛЕНИЯ

«НЕОБХОДИМА ГРАМОТНАЯ И ТОНКАЯ ИНФОРМАЦИОННАЯ ПОЛИТИКА»

Андрей ДИХТЯРЕНКО, журналист «Радио Свобода», редактор издания «Реальная газета»:

— Для журналистов важно уметь посмотреть на себя с другой стороны. Когда имеешь дело с мощным противником, то надо делать все, чтобы он не мог перейти определенную границу. Украина эффективно противостоит России, но нужно понимать, что и Россия не на полную мощность проявила себя на Донбассе. Путин обращает внимание на то, как ведет себя Запад. И в этом плане нам очень нужна поддержка Запада. Для этого необходимо соответствовать определенным стандартам, которые устраивают Европу. Поэтому мы должны делать все, чтобы Запад был доволен процессами в Украине как в реформах экономики, борьбы с коррупцией, так и в сфере свободы слова, объективности журналистики. Если на Западе в определенный момент будут считать, что Украина — это та же Россия только меньше и слабее, то он от нас просто отвернется. При этом я думаю, что когда кто-то использует фразу наподобие «агрессия РФ против Украины», то это нельзя считать языком вражды. Надо называть вещи своими именами. При этом мы должны использовать все возможности, в частности «передышки», для того, чтобы формировать по-настоящему демократическое общество. Мы не можем делать шаги назад. Перед тем, как отвечать российской пропаганде, надо понимать, что дать зеркальный ответ мы не сможем. Как минимум мы будем выглядеть слабыми. Поэтому нужна грамотная и тонкая информационная политика. Существует большое количество людей, которые до сих пор не определились, на чьей они стороне. И такие есть как на свободной территории, так и на оккупированной. Именно эти люди являются своего рода «полем боя». Считаю, что мы потеряли далеко не всех людей на оккупированной территории и за них надо бороться. Бороться правдой. Этим людям очень обидно, когда их называют «сепаратистами». Поэтому надо избавляться от ярлыков. По моему мнению, это и есть так называемый язык вражды, который только вредит стратегическим целям Украины.

«МНОГИЕ ЖУРНАЛИСТЫ ПОДЫГРЫВАЮТ АГРЕССОРУ»

Артем ЗЛАТКИН, координатор проекта «Свободное радио», участник АТО:

— Под «дурачка косят» многие журналисты и давно. С самого начала надо определиться с терминами. Война — это боевые столкновения, где существует четкий агрессор, как бы он себя ни маскировал. И это война не только танками и пушками, но и информационными технологиями. С этими технологиями нельзя бороться, не определившись с базовыми моментами. Если называть вещи своими именами, а не использовать новые малопонятные термины и штампы, наподобие «языка ненависти», то мы даем врагу фон для манипуляций нами. В таком случае дальше споров между собой мы не поднимемся. Мне не совсем понятно, что именно подразумевают под этим термином те, кто его использует и раскручивает. В нашем случае — есть агрессор, жертва, есть российские военные, есть наемники, есть коллаборационисты и есть зона боевых действий. У нас же многие журналисты просто подыгрывают агрессору.

«РАЗМЫТЫЕ ТЕРМИНЫ ИГРАЮТ НА РУКУ ОККУПАНТАМ»

Андрей ШАПОВАЛОВ, директор филиала ОАО НСТУ «Луганская региональная дирекция»:

— Журналисты, когда используют термин «язык вражды» и другие размытые термины, играют на руку оккупантам. Думаю, что за многими вещами, которые кажутся внезапными, стоят технологии. К сожалению, гибридность войны заключается в том, что враг дезориентирует как свою жертву, так и внешнюю среду. Его задача — изменить схемы восприятия действительности и внедрять свои цели как агрессора. Например, он стремится убедить всех, что в Украине продолжается внутренний конфликт. Мол, РФ тут ни при чем, а это сама Украина не готова быть демократической целостной картиной. Для этого используются, в частности, и журналисты, задача которых заболтать проблемы с помощью непонятных терминов, которые отвлекают внимание от истины. Как следствие, дискуссия падает ниже «плинтуса». К сожалению, в профессию пришло много людей, которые никакого отношения к профессии медийщика не имеют. Почему эти люди считают, что могут называться журналистами только потому, что они где-то пишут и о чем-то высказываются. Нужны базовые знания. Существуют издания, которые декларируют принципы журналистики, претендуя на стандарт, а на самом деле принадлежат конкретным олигархам, которые делают все, чтобы покончить, в частности, со свободой слова, а точнее — выдать манипуляции за такую свободу слова. В результате украинская журналистика в целом выглядит как вежливый мальчик, которого встретили озлобленные бандиты, а он пытается с ними разговаривать на культурном языке. Когда такой метод не подходит, то его уже бьют ногами.