Двойное одиночество

Это женская исповедь о 1117 днях одиночества, исповедь, в которую время от времени вплетаются песни российского барда Леонида Сергеева.  В главной роли — известна киевская актриса Ирина Калашникова. Собственно, это ее моно-спектакль, если не считать трех почти бессловесных партнеров — актер Сергей Мельник (Бывший) и  музыкантов: Наталия Бегма — фортепиано, Андрей Невмержицкий — баян, гитара. Постановщиком и сценографом в афише значится Александр Билозуб, а впрочем, авторство истории-исповеди принадлежит самой актрисе.  Спектакль музыкально-поэтический, в подобном жанре Ирина Калашникова в свое время блестяще выступала в «Сузір’ї», в постановках Игоря Славинского «Парнас дыбом» и «В Барабанном переулке». Здесь — якобы то же сочетание, текст-музыка-вокал, но — не Окуджава, но — на несколько ступенек ниже, проще, более буднично, на уровне кухни, которая в данном случае является неизменным местом действия. Это своеобразный островок позднесоветской эпохи, когда «кухня» была емким понятием тогдашнего культурного андеграунда, последним прибежищем откровенности и свободы. Кто-то и до сих пор, например героиня спектакля, живет, по привычке, таким образом, но сама та «кухня» уже стала своеобразным анахронизмом, и от этого одиночество, которое пронизывает весь спектакль, становится словно двойным. Это трогательно (особенно, когда в финале героиня становится сама себе новогодней елкой).

Однако кажется, что, взявшись сыграть Одинокую-женщину-живущую-на-кухне, актриса несколько недооценила саму себя. Не скажешь, что она здесь «неубедительна» или «нетипична» — но как раз в том, что она «типична», есть какая-то сугубо эстетическая несправедливость. Возможно, это полностью субъективное впечатление автора этих строк, который когда-то, в вышеупомянутых спектаклях И.Славинского (да и не только в тех спектаклях) открыл для себя незаурядную Актрису и теперь не хочет мириться с тем, что она — так себе, в обычной роли, в халате и тапочках. Потому что актриса Ирина Калашникова — таки что-то большее. Так же, как соловей — это что-то большее, чем типичная птица, похожая на воробья.