«Это начало тенденции, которая неизбежна»

Чем ближе президентские выборы в России, тем сложнее в этой стране работать независимым масс-медиа, в том числе иностранным. На днях Российская миграционная служба выдворила из страны известную французскую журналистку и писательницу Анн Нива. По ее словам, чиновники на допросе четко дали понять, что ее встречи с оппозиционными политиками нежелательны. А вчера стало известно о том, что холдинг «Газпром-медиа», контролирующий акционер «Эхо Москвы», потребовал досрочной отставки Совета директоров радиостанции и смены состава независимых директоров. Главный редактор «Эха» Алексей Венедиктов в своем микроблоге в Twitter написал, что покинут Совет директоров он сам и заместитель главного редактора радиостанции Владимир Варфоломеев. Венедиктов также пояснил, что изменения в Совете директоров не означают изменения в политике радиостанции, так как за редакционную политику отвечает не Совет директоров, а главный редактор. Согласно уставу радиостанции, Алексей Венедиктов еще два года будет оставаться главным редактором.

Что означают такие действия «Газпром-медиа» в отношении известной и популярной радиостанции «Эхо Москвы» и как это может в целом повлиять на российские СМИ?

КОММЕНТАРИЙ

Лилия ШЕВЦОВА, ведущий научный сотрудник Московского центра Карнеги:

— У меня, как и у большинства аудитории за пределами Кремля, нет абсолютно четкой уверенности относительно конкретных импульсов решений, связанных с «Эхо Москвы». Но неожиданный перенос заседания Совета директоров с лета на март и решение исключить из Совета директоров двух очень уважаемых независимых директоров — Евгения Ясина и Александра Маковского — укладывается в одну тенденцию, которая является неизбежной. Путинская система и путинская команда не могут удержать власть в рамках сохраняющейся мягкости политической атмосферы. Рано или поздно, особенно когда Кремль ощутит потерю контроля за политической жизнью и усилением элементов недовольства, он неизбежно начнет нажимать на кнопку «репрессивные механизмы». Такова логика всех этих режимов. Когда они ощущают слабость, собственную уязвимость, то развиваются не в сторону открытия форточки либо распахивания окна. Такого рода режимы пытаются сохранить власть в первую очередь через закручивание гаек. Это неизбежная логика. Так развивались все режимы, особенно на стадии упадка.

Поэтому еще несколько месяцев тому назад я написала несколько статей, в которых говорила, что путинский режим неизбежно пойдет именно в этом направлении. И пусть нас не смущает тот факт, что до мартовских президентских выборов власть разрешает определенное проявление свободы. Рано или поздно это должно кончиться, и об этом, кстати, свидетельствует такой факт, как структура российского бюджета на 2012—2014 годы, в которых почти треть бюджета будет направлена не на социальные нужды, не на развитие национальной экономики, а в первую очередь — на нужды милитаризации, обороны и внутренних репрессивных органов.

И вот дело дошло до «Эха Москвы», которое играло очень важную роль в сохранении атмосферы относительной мягкости. По сути, «Эхо» являлось клапаном для выпуска критического пара российской и, в первую очередь, московской интеллигенции и оппозиции. В известном смысле «Эхо» являлось элементом потемкинской деревни. Раз существует «Эхо», значит, в России отнюдь не авторитарный режим, тем более — не диктатура. Очевидно, даже «Эхо» стало элементом раздражения лично для Путина. Даже «Эхо» с его ограниченной возможностью для выражения российского политического плюрализма стало опасным для этого политического режима. Более того, не так давно мы наблюдали взрыв раздражения Владимира Путина, который не скрыл это и который стал фактом гласности в отношении лично Алексея Венедиктова и некоторых программ «Эха Москвы». За этим должно что-то последовать.

И главный акционер «Эха» — «Газпром-медиа», близкий к Кремлю, решил отреагировать на недовольства лично Путина и кремлевской администрации. И следствием, очевидно, будет не только новый состав директоров, но дан мессидж «Эху Москвы»: вы больше не можете действовать так, как будто вы действуете в совершенно свободном обществе; вы должны прикусить, а лучше всего — ограничить критику режима.

Тут любопытно одно: тот факт, что это зажатие совершенно четко воспринимается всеми в Москве и в российской политической аудитории как символ ужесточения. Попытку надеть намордник на один из редких и уникальных российских радиоканалов мы ожидали после мартовских выборов. И вот что любопытно: эта тенденция началась уже до марта, до избрания Путина президентом. И можно расценивать этот факт как уже начало тенденции, которая неизбежна. После марта будет сложно проводить и демонстрации. Несомненно, при четвертом приходе Путина к власти эта тенденция будет получать дальнейшее наполнение.

Я думаю, Алексей Венедиктов прекрасно понял мессидж, который направил ему Кремль через «Газпром-медиа». Не исключено, что в «Газпром-медиа» попытались «подуть на воду», даже не ожидая прямых указаний Кремля. Это обычная практика бюрократии, которая бежит впереди паровоза. Не исключаю, что прямого указания Кремля относительно шлепка в отношении «Эха Москвы» не было. Но, тем не менее, «Газпром-медиа» попытался действовать в упреждающем ритме. Однако Алексей Венедиктов прекрасно понимает этот мессидж. И тот факт, что он утверждает, что политика «Эха Москвы» меняться не будет, означает стремление главного редактора, который очень искусно и умно держал на плаву лодку «Эха Москвы», сохранит и достоинство лично и главного редактора, и сферы определенной степени независимости радиостанции. Но в какой степени «Эху Москвы» удастся сохранить эту независимость и этот плюрализм, нам еще предстоит увидеть. Потому что «Эхо Москвы» будет теперь ставить на себе эксперимент, прощупывать, как далеко до красных флажков его корреспонденты, а также гости «Эха Москвы» смогут дойти. Это мы уже увидим в течение ближайшего месяца до мартовских выборов. Мы увидим, кого они будут приглашать, в какой степени они будут критиковать лично Путина. «Эхо Москвы» на себе покажет и другим независимым или полунезависимым СМИ, до какой степени можно будет идти в свободном выражении во время нового режима Путина.