Светлейшая Республика Венеция существовала на северо-востоке современной Италии более тысячи лет, с 751-го по 1797-й. С ее столицей Венецией связано множество легенд, издавна она была местом паломничества художников, толстосумов и просто мечтателей любой профессии и достатка. Собственно, как и сегодня.

Венецианский карнавал, Дворец дожей, муранское стекло и буранское кружево — об этом многие слышали. Знаете ли вы, что в Венеции уже несколько веков назад работали женщины-художницы? Это и много другого увлекательного о Венеции и ее мастерах мы узнали на выставке «Венеция Светлейшая. Venezia la Serenissima» в Национальном музее искусств имени Богдана и Варвары Ханенко. Это общий проект столичного музея с Львовской национальной галереей искусств имени Бориса Возницкого в рамках проекта «Европейское измерение».

ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНИЦА ТИЦИАНА

Проект впервые представили в этом году во Львове, но киевская выставка вышла абсолютно иной. В частности потому, что некоторые произведения просто невозможно транспортировать. А это, если говорить об экспонатах Музея Ханенко, и миниатюры знаменитой художницы Розальбы Каррьеры, и абсолютно потрясающий шкаф XVII—XVIII веков. Многие произведения демонстрируются впервые.

В первом зале можно увидеть венецианский портрет, историческую живопись и пейзаж, здесь раскрытая тема комедии дель арте. «Портрет молодой девушки», созданный в первой половине XVII века Кьярой Варотари, интересен и с художественной, и с исторической точки зрения. Здесь в деталях выписан пышный наряд девушки из богатой семьи, возможно аристократки.

МАРИО ДЕ МАРИЯ (МАРИУС ПИКТОР). ВЕНЕЦИАНСКАЯ НОЧЬ

«Помимо того, что Кьяра Варотари занималась живописью и была последовательницей Тициана, она написала трактат в защиту женского пола («Апология женского пола». — Авт.), принимала в свою мастерскую охотно и много женщин, вырастила целую генерацию венецианских художниц», — рассказывает Елена Живкова, куратор выставки, заместитель генерального директора Музея Ханенко по научной работе.

ПРИМЕТА ПРОКУРАТОРА

Еще один портрет, из Львовской галереи искусств, является ранней копией картины Паоло Веронезе «Мальчик с охотничьей собакой», которая хранится в нью-йоркском музее Метрополитен. На портрете, датированном 1560 годом, изображен выходец из патрицианской семьи Несторе Мартиненго. Особую ценность экспонату придает аутентичная рама, так называемая «рама Сансовино». Этот тип обрамления назван в честь архитектора и скульптора Якопо Сансовино. Характерные черты этой окрасы — полихромное покрытие, многочисленные завитки и маскароны. По словам Игоря-Андрея Жука, сокуратора выставки, заведующего фондом европейского искусства XIV—XVIII веков Львовской галереи искусств, начиная с 1560-1570 годов такой тип рам стал популярным не только в Венеции, но и во Флоренции и Болонье.

СТУЛ. ВЕНЕЦИЯ, ИТАЛИЯ. XVIII В.

Мужчина в пурпурной бархатной мантии, подбитой горностаевым мехом, с портрета XVII века однозначно принадлежал к богатому сословию. Дает подсказку широкая полоса рытого бархата, так называемая стола — отличие прокуратора, одного из высших чинов Венецианской республики. Впрочем, кто именно изображен на этом портрете из Львовской галереи искусств, неизвестно. Мужчина держит в руке лист, на котором, в частности, прочитывается фамилия Гримани. Игорь-Андрей Жук отмечает, что это был один из самых влиятельных родов Венеции. Однако текст записки нуждается в последующих исследованиях.

КОРОЛЕВСКАЯ ФАРФОРОВАЯ  МАНУФАКТУРА

ИДЕАЛЬНЫЙ ШЕЛК

Во втором зале можно увидеть, как выглядела стола, украшавшая одежду прокуратора, ведь часть экспозиции посвящена венецианскому ткачеству. «Венецианские ткачи начали производить шелк первыми в Европе, — говорит Елена Живкова. — Венеция была в центре европейских торговых путей. Самые роскошные ткани из стран Востока сначала приходили в Венецию, а затем — в другие страны Европы. Следовательно, местные ткачи имели эти образцы, завезли к себе коконы шелкопряда и начали сами производить роскошные шелка. Венецианский шелк с крупным рапортным орнаментом очень красив по цвету, сам цвет очень стойкий, потому что использовались специфические красители». Кстати, в профильных гильдиях следили, чтобы мастера брали определенное количество красителя и изготовляли ткань высокого качества — так поддерживали авторитет венецианского бренда.

БИБЛЕЙСКИЙ ЦАРЬ В ВЕНЕЦИАНСКИХ ОДЕЯНИЯХ

Венецианские ткани тщательным образом выписаны на картине «Царь Давид и пророк Гад», созданной в XVIII веке Франческо Фонтебассо. Как отмечает Елена Живкова, венецианские художники, изображая библейские сюжеты, опирались на знакомые им реалии. Поэтому царь Давид одет, как патриций Светлейшей.

ЧАША. МУРАНО. ВЕНЕЦИЯ, ИТАЛИЯ

Тема картины тоже перекликается с жизнью республики. Сюжет родом из Старого Завета: царь Давид вопреки воле Бога решил провести перепись населения, и разгневанный Всевышний через пророка Гада предложил ему три кары на выбор, войну, голод или повальную болезнь — все они аллегорически выписаны в виде меча, сухой ветви и черепа в руках ангела слева наверху. Давид выбрал мор, и за день погибло 70 тысяч человек.

Венеция хорошо знала, что такое эпидемия, поскольку с XIV века сюда не раз приходила эпидемия чумы. А еще — по библейскому сюжету в болезни виноват царь, и, как говорит Елена Живкова, в эпидемиях чумы тоже, случалось, винили правителей.

«ТУРИСТИЧЕСКИЙ» ПОРТРЕТ

Одни из самых сильных с художественной точки зрения экспонатов — миниатюры на слоновой кости знаменитой венецианской художницы Розальбы Каррьеры, созданные в первой половине XVIII века.

Вообще такая разновидность портрета является изобретением Розальбы, которое потом подхватила Европа. «Розальба Каррьера, как все нормальные художники, хотела зарабатывать. Венеция в XVIII веке — туристический город. Художники мечтают продавать свои работы. Если заказывать живописцу свой портрет в каком-то карнавальном наряде, нужно неделями позировать, а впереди — вся Италия, еще нужно как-то везти с собой картину. Розальба придумала такое: она делала в своей мастерской маленькие заготовки — художница отработала определенные приемы, которые повторяла на высоком уровне, — и дорисовывала туда личико. Это как наши туристические фотографии, когда нужно вставить лицо в какое-то обрамление».

ПО ДЖОВАННИ АНТОНИО КАНАЛЮ (КАНАЛЕТТО). ВИД ОСТРОВОВ САН-КРИСТОФОРО, САН-МИКЕЛЕ И МУРАНО

На одной из миниатюр изображена Катерина Сагредо Барбариго, тоже легендарная личность. «С этой женщиной хотели познакомиться все в Венеции, — утверждает Елена Живкова. — Катерина происходила из самого богатого, самого древнего рода, однако была известна в первую очередь тем, что вела мужской образ жизни. Она устроила литературный салон, перестраивала дворцы и привлекала, в частности, Тьеполо к их росписи, была меценаткой, играла в «Ридотто» (первое казино в Европе. — Авт.) и сама была управительницей казино. Она делала все, что хотела, и это было возможно именно в Венеции».

МИФ О ЗАКОНЕ И МИРЕ

Почему именно так? Ответ в другой миниатюре Розальбы, аллегории Венеции, которую раньше атрибутировали как «Влюбленную пару». «Венецианское государство постоянно создавало о себе мифы. И с XVI века миф о Венеции существовал такой: это государство основывается на абсолютной власти закона и все время пытается наладить связи с другими странами мирным путем. Два центральных понятия Венецианской республики: закон и мир, — акцентирует Елена Живкова. — С XVI века самые знаменитые художники Венеции изображали эти, я бы сказала, знаковые аллегорические женские фигуры, это очень постоянный образ».

На миниатюре белокурая женщина, которая обнимает другую и держит пальмовую ветвь, символизирует мир, черноволосая женщина, которая положила руку на фасции, ликторские пучки с топором, олицетворяет справедливость и закон.

Конечно, в реальности все было не так идиллически. «Если ты своему другу скажешь на ушко, что Венеция плохая, тебя могут бросить в тюрьму. Государство было очень крепким. Но было и права личности на самовыражение, кроме случаев, когда человек переступал закон и позорил Венецию, — продолжает Елена Живкова. — Другой миф — о том, что Венеция была очень мирным государством. В действительности она постоянно принимала участие в каких-то войнах».

РАЙСКИЙ УГОЛОК ИНТЕЛЛЕКТУАЛА

Бюро-кабинет XVII—XVIII веков Елена Живкова называет кодом выставки. Добавляет, что его аналогов нет ни в одном музее мира. Экспонат демонстрируют впервые.

Шкаф стоит с раскрытыми дверцами. Зеркало визуально удваивает росписи стенок. Извне дверцы шкафа достаточно скромные, но когда они открыты, ты как будто оказываешься перед входом в виллу в стиле знаменитого архитектора Андреа Палладио — ведь внутренний вид бюро-кабинета напоминает такое здание.

Как рассказывают в Музее Ханенко, на фасаде и лоджии нарисованной виллы изображены статуи античных богов и богинь, бюсты римских цезарей. А еще на нарисованных полках размещены нарисованные книги — Collana Historica, серия трудов греческих и римских историков, переведенная на итальянский.

«Этот шкаф был многофункциональным. Здесь размещали книги, здесь можно было прятать драгоценности и тайные письма, пользоваться им как трюмо и туалетным столиком. На нижних полках сохранялось столовое серебро и столовое белье, салфетки и скатерть, — перечисляет Елена Живкова. — Шкаф из коллекции Ханенко, но его происхождение нам не известно. Существует легенда, что его заказал Папа Иннокентий Х для своего советника Олимпии Майдалькини. Однако этого мы подтвердить не можем. Но то, что шкаф принадлежал интеллектуалу, представителю элиты — это так».

ПУТЕШЕСТВИЕ НА «ОСТРОВ МЕРТВЫХ»

В финале выставки мы снова встречаемся с венецианским мифом. В Музее Ханенко рассказывают, что для символистов и модернистов ХІХ века Венеция олицетворяла скоропреходящую красоты, город ассоциировался с меланхолией. Об этом — «Пейзаж с гондолой» Александера Френца. «Этот пейзаж не касается никакого конкретного места, но тесно связан с «Островом мертвых» Арнольда Беклина, иконой Александера Френца, — говорит Елена Живкова. — Это не Венеция, это бред о ней. Около острова, который напоминает Сан-Микеле, пришвартована венецианская гондола. Здесь место вечного покоя и славы. Именно за этим ехали в Венецию».

На упомянутом Сан-Микеле с 1807 года хоронили всех, кто умер в Венеции, поэтому его называли «островом мертвых». Торжественные траурные процессии, когда гондолы степенно плыли к острову, поражали воображение художников и вызывали ассоциации с переправой через Стикс.

Рядом — «Венецианская ночь» Марио де Мария из коллекции Львовской галереи искусств. «Венецию все видели глазами туристов: славные площади, каналы, дворцы. А Марио де Мария показывает обратную сторону Венеции. Штукатурка, которая медленно осыпается со стен, белье, которое сушится на крышах. Впрочем, эти вещи, очень реальные, конкретные и нетуристические, не мешают общей романтической атмосфере. Это еще одна страница более глубокого мифа о Венеции: она всегда погибает и существует, в ней всегда живет романтика — несмотря ни на что», —  рассуждает Елена Живкова.

ИНТЕРАКТИВНОСТЬ

О каждом из экспонатов можно рассказывать долго, но, как обычно советуют в таких случаях, — лучше увидеть все своими глазами. Вы сможете узнать об экспонатах очень много — о том, как они выглядели до реставрации, какие есть их аналоги или другие работы того же мастера — благодаря мобильному дополнению Linzar. Посетители могут установить приложение на смартфон или планшет и потом, фотографируя QR-коды, которые есть возле каждого экспоната, почитать о них в специальном электронном каталоге. Доступ к каталогу есть в выставочных залах. Проект воплотили в контексте темы нынешнего Международного дня музеев — «Гиперподключенные музеи: новые подходы, новые аудитории».

Поэтому исследуйте мифы о Светлейшей — «венецианская» выставка проходит в Музее Ханенко до 26 августа.