Государство глазами Платона-2

Продолжение. Начало читайте «День», № 111-112
     Платон, как известно, выделял следующие основные типы государства (понимая при этом, что «границы между разными формами государств текучи, часто условны, неустойчивы): 1) аристократический («власть принадлежит лучшим, избранным, элитным людям» — именно такому государству великий философ отдавал предпочтение перед всеми остальными) 2) «тимократия» — государственный строй, основанный на неограниченном честолюбии, фактически часто на тщеславии; 3) «олигархия» — государственное устройство, при котором власть монопольно принадлежит небольшой кучке богатых людей и приближенных к ним лицам; 4) «демократия» — народовластие; вот какое очень интересное определение дает ей Платон, несомненно, сын своего времени: «На мой взгляд, она осуществляется тогда, когда малоимущие люди, одержав победу, некоторых из своих противников уничтожат, других отправят в изгнание, а остальные уравняют в гражданских правах и при замещении государственных должностей, которое при демократическом строе происходит в основном путем жеребьевки («на свободных выборах» — сказали бы сейчас) 5) «тирания» — взгляд Платона на этот государственный строй нам знаком.

Причем, как считал древнегреческий философ, все эти разновидности государств последовательно, совсем не стихийно, а закономерно сменяют друг друга; закономерно потому, что их развитие и дальнейшее падение является следствием глубокого, внутрисистемного кризиса того или иного политического строя. Так, по Платону, системный кризис олигархического государства превращает его в формирование с теми или иными демократическими признакам; в свою очередь, подобный же кризис демократического государства с необходимостью (если такой кризис неизлечим) вызывает возникновение государства тиранического — именно из демократии, по Платону, довольно часто возникает тирания. Как и почему?

Прежде чем рассмотреть этот вопрос, ознакомимся с глубинными пороками олигархического государства, которые (пороки), по мнению философа, обрекают такое государство или на распад, или на эволюцию в сторону государства демократического. О чем, собственно, идет речь? «Главный порок олигархического строя — это та норма, по которой он основан», — указывает Платон. — Подумай сам: если кормчими на судах назначать в соответствии с имущественным цензом (а именно так, доказывает мыслитель, и происходит при олигархическом строе. — И.С.), а бедного человека, пусть даже он более способен к управлению кораблем, не допускать к делу — такой подход к искусству вождения судов является губительным. Это в полной мере относится и к государственным делам, ведь управлять государством невероятно сложно, а важность этого дела огромна. Вот это уже является первым значительным пороком олигархии».

Первым, но не единственным пороком, подчеркивает Платон. «Подобного рода государство неизбежно не будет единым, а в нем будет как бы два государства: одно — для бедных, другое — для богатых. Хотя они и будут жить на той же земле, однако станут вечно враждовать друг с другом». (Этому предостережению уже 2350 лет; услышано ли оно? — И.С.).

И далее: «Но нехорошо также и то, что они, похоже, будут не в состоянии вести какую бы то ни было войну, поскольку неизбежно произойдет то, что олигархи, дав оружие в руки толпы, боялись бы этой толпы даже больше, чем врага, или же, отказавшись от вооружения толпы, проявили бы себя настоящими олигархами даже в военном деле. К тому же они не захотели бы тратиться на войну, поскольку держатся за деньги (впрочем, за время, прошедшие со времен Платона, олигархи вполне овладели практикой наживаться на войне. — И.С.).

А вывод следующий: «Итак, понятно, что где бы ты ни увидел бедняков в государстве, там скрываются и те, кто ворует, срезает кошельки, оскверняет храмы и делает много других недобрых дел». Более того, «в олигархических государствах почти все бедны, за исключением правителей». Итак, олигархический строй, власть в котором основана на имущественном цензе, по мнению Платона, несправедлив.

Так, может, демократия является тем общественным строем, который исправляет недостатки строя олигархического? Прежде всего, отмечает Платон, люди при демократическом строе «свободны: в государстве появляется полная свобода и откровенность, возможность делать то, что хочешь. А где все это разрешается, там, очевидно, каждый устроит себе жизнь по вкусу. Я думаю, что при таком государственном строе люди будут очень разными. Словно ткань, пронизанная всеми цветами, так и этот строй, пронизанный самыми разнообразными нравами, может показаться действительно прекрасным» (Заметим, Платон акцентирует внимание на разных «моделях» демократии — речь не идет об унификации. — И.С.).

«Наверное, — продолжает Платон, — если у кого-то появится желание основать совсем новое государство, ему нужно будет поехать туда, где есть демократия, и уже там, словно попав на рынок, где торгуют разными формами правления, выбрать ту, которая ему нравится ... в демократическом государстве нет никакой необходимости участвовать в управлении, даже если ты на это и способен (парадоксальная мысль! — И.С.), не обязательно и подчиняться, если ты этого не хочешь, или воевать, когда другие воюют, или соблюдать, подобно другим, условия мира, если ты мира не хочешь ...» (Вот тут и напрашивается сакраментальное: «Демократия — это не вседозволенность. — И.С.).

Но это все — не самые большие пороки демократического устройства. Более значение имеет то, что демократический строй «свысока нисколько не интересуется тем, кто от какого рода занятий переходит к государственной деятельности. Человек становится почитаем, если только этот человек проявил свою благосклонность к толпе и умение говорить с ней». А вот это уже является системной болезнью, и здесь слова Платона звучат неожиданно актуально. «Эти и подобные им черты, — отмечает философ, — присущи демократии — строю, не имеющему надлежащего управления, но приятному и разнообразному. При этом строе существует своеобразное равенство, которое уравнивает равных и неравных».

«Акрополь человеческих душ пуст» — так определяет Платон сущность глубинного кризиса демократии. А потом мыслитель обобщает: «Подобно тому, как из олигархии возникла демократия, похожим образом из демократии создается тирания. Благом, выдвинутым как конечная цель, — за что и установилась олигархия — было обогащение, не так ли? А безудержное стремление к обогащению и пренебрежение всем, кроме наживы, погубили олигархию. Таким же образом и то, что демократия определяет как высшее благо, и то, чего она непрестанно добивается, именно это ее и разрушает. Ты спросишь, что это? Это — свобода!».

«В демократическом государстве, — наблюдает Платон, — только и слышишь, как прекрасна свобода и только в таком государстве стоит жить тому, кто свободен по своей природе. Но такое неограниченное стремление к одному и пренебрежение остальными важных вещами искажает этот строй и готовит потребность в тирании. Потому что когда во главе государства, где демократический строй и сильная жажда свободы, приходится стать плохим виноделам, государство это сверх меры подвергается опьянению свободой в неразбавленном виде, а своих должностных лиц карает, если те не достаточно снисходительны и не предоставляют всем полной свободы, и обвиняет их в отвратительном олигархическому уклоне. Граждан, послушных к власти, там порицают как жалких добровольных рабов, однако правителей, похожих на подвластных, и подвластных, похожих на правителей, там восхваляют и чтят как в частной, так и в общественной жизни».

«При таком устройстве, — указывает Платон, — учитель боится школьников и заискивает перед ними, а школьники не во что не ставят своих учителей и наставников. Вообще молодые начинают подражать взрослым и соревноваться с ними в рассуждениях и делах, а старшие, приспосабливаясь к молодым и пресмыкаются перед ними, ежесекундно весело шутят, чтоб не показаться неприятными и властными». И главное — вступает в действие закон толпы и Вождя.

Каким же, по мнению Платона, должно быть идеальное государство интеллектуальной аристократии — государство лучших? И почему таким государством должны управлять философы? Это — тема нашей заключительной беседы.

Окончание читайте в следующем выпуске страницы «История и Я»