История без брома,

Предложенная «Днем» для дискуссии (№41, 5 марта) проблема украинской истории в мире (и в самой Украине!), которая представляется сплошной «Атлантидой», является своеобразной «лакмусовой бумажкой» патриотизма и «взрослости» нашего общества, которое на двенадцатом году существования государства никак не может синтезировать хоть в какой-то мере оптимистичный, позитивный взгляд на собственную историю.

«Украинскую историю нужно читать с бромом», — похоже, эти слова Владимира Винниченко стали руководством к действию для многих современных историков, которые, словно сговорившись, голосят «плачем Ярославны» по трагическим страницам прошлого, посыпая солью старые раны. Когда читаешь подобные труды, создается впечатление, что украинцы — исключительно нация неудачников и страдальцев. Да, в нашей истории были Берестечко и Батурин, Круты и Бабий Яр. Это наша боль и наша память. Но ведь будущие поколения необходимо воспитывать не только на трагедиях! Славных побед и триумфов в истории Украины также хватает. Оглянувшись в глубину веков, найдем в истории немало примеров позитива, которые могли бы служить поводом для национальной гордости.

Разгром Ярославом Мудрым печенегов под Киевом в 1036 году — разве не пример великой победы, которая положила конец опустошительным набегам врага? В соседней Польше, между прочим, с уважением вспоминают князя Генриха Набожного, возглавившего польско-немецкое войско в битве с монголо-татарами в 1241 году, которая остановила продвижение Золотой Орды в Западную Европу.

Коронация в 1253 году князя Данилы Галицкого — уникальный факт в украинской истории! У нас были князья, гетманы, генерал-губернаторы, первые секретари, но король в Украине был только один.

Кревская уния 1385 года. Династический брак литовского князя Ягайла с польской королевной Ядвигой определил (другое дело, что элита оказалась не на высоте) оптимистичные ориентиры развития украинских земель, приблизив их ментально к Западной цивилизации.

Хотинская битва 1621 года. Кто знает, каким было бы нынешнее лицо Европы, если бы не блестящая победа над турецко- татарской армией украинско- польского войска — об определяющем вкладе в эту победу именно казаков и их гетмана Петра Сагайдачного пишут даже польские авторы. Чем эта славная виктория не предмет для гордости?

Кстати, перечисленные выше события за последние три года отмечали «круглые» годовщины (это к вопросу о «исторических» юбилеях, о которых так заботится наша властная элита...) Но знают ли украинцы об этих (и множестве других) славных страницах своей истории? Гордятся ли? Чтобы понять, почему эти вопросы звучат риторически, следует откровенно признать — украинская история не стала мощным цементирующим фактором единства нации, связующим звеном между ее прошлым, настоящим и будущим . Но почему?

Причина безразличия большинства украинцев к собственной истории уходит корнями в советскую эпоху, когда идеологическая машина рьяно продуцировала «правильных» и «неправильных» деятелей истории, вешая льстивые ярлыки одним (Хмельницкий, Кармелюк) и нещадно клеймя других (Мазепа, Петлюра, Грушевский). Подобный «черно-белый» подход к истории привел к созданию в советском обществе устойчивых мифологем («Цель Освободительной войны 1648—1654 гг. — воссоединение с Россией», «Иван Мазепа — предатель украинского народа», «Грушевский и Петлюра — буржуазные националисты» и другие). И когда реалии начала 90-х годов позволили исследователям снять с большинства исторических событий мифический флер, для общества этот процесс демифологизации оказался совсем неожиданным и болезненным. Трудно было осознать, что бывшее «белое» стало «черным», и наоборот. Люди, запутавшись в тенетах исторических мифов, восприняли историческую правду также как миф, не желая засорять им сознание; хотя следует признать — и новых мифов в последнее время родилось немало.

Таким образом, сегодня существуют две основных проблемы в треугольнике «государство — общество — история». Первая из них — это акцентирование властью (сознательно или нет — это вопрос) если не на трагических, то во всяком случае, очень противоречивых исторических событий, что является довольно специфическим методом воспитания патриотизма у граждан. Вторая проблема — постепенная потеря обществом интереса к собственной истории, а значит — и к самому себе. Особенно это «историческое безразличие» заметно среди молодежи, для значительной части которой Шевченко — только футболист, «Отаман» — марка сигарет, «Холодный Яр» — водка, «Гайдамаки» — рок-группа, а Хмельницкий, Мазепа, Грушевский — исключительно портреты на гривнях.

Если же украинцы сами не знают (и не хотят знать) свою историю, каким образом эта история будет известна за пределами государства? Для большинства иностранцев наша страна остается terra incognita, а заявления с северо-востока или запада о том, что у Украины нет собственной истории, являются невеселым подтверждением слов Шевченко:

... Може й справді!
Нехай так і буде!
Так сміються ж з України
Стороннії люди!

А между тем, история Украины не лучше и не хуже истории любой другой страны, в которой есть победы и поражения, триумфы и трагедии, герои и негодяи . Нашу историю можно (и нужно!) читать и без брома. Ведь Украине сегодня так необходим «исторический оптимизм». Или нас вполне устраивает уже устоявшийся имидж — «славних прадідів великих правнуки погані»?..