Мятеж

Учебники советских времен, да и современные российские, рассказывают, как после большевистского Октябрьского переворота началось триумфальное шествие советской власти. Хотя столь победное движение существовало только в представлении штатных пропагандистов. На окраинах огромной страны все больше собирались силы, не желавшие подчиняться новому режиму. На Дону атаманы Каледин и Краснов собирали антибольшевистские группировки, отношения Совнаркома и Центральной Рады становились все более напряженными и перешли в военное столкновение, атаман Дутов на территории Оренбургского казачьего войска не признавал власти большевиков и перерезал связь Москвы с Сибирью, в Даурии с советской властью боролся атаман Семенов. Сепаратный Брестский мир с Германией, заключенный в марте 1918 г., успокоения не принес. Он оттолкнул тех, кто надеялся на «мир без аннексий и без контрибуций». Кроме того, Ленин отказался платить царские международные долги, что вызвало большое раздражение (прежде всего во Франции) и последующее иностранное вмешательство. Наконец, большевики перешли к сплошной национализации частных предприятий. В результате всех этих действий стало шириться антисоветское сопротивление, объединявшее монархистов, социалистов, либералов, националистов и вообще всех, кому большевики встали поперек горла. Напряжение нарастало, и достаточно было искры, чтобы разгорелась гражданская война. Ею стал конфликт с чехословацким корпусом, именуемый официальной историографией советских времен не иначе как «предательским, спровоцированным разведкой стран Антанты». На естественно возникающий вопрос, что чехи и словаки не поделили с советской властью, никто отвечать не собирался.

ЗА НЕЗАВИСИМОСТЬ ЧЕХОСЛОВАКИИ

В начале Первой мировой войны организация чехов-колонистов в царской России «Чешский национальный комитет» (ЧНК) обратилась к Николаю II с предложением создать чешский корпус, который бы сражался в составе русской армии. В меморандуме ЧНК говорилось, что «свободная и независимая корона Святого Вацлава будет сиять в короне Романовых». Тем самым речь шла о будущем присоединении Чехии к России. Предложение было принято, и Совет министров принял решение о создании Чехословацкой дружины. В Киеве 28 сентября 1914 г. на Софийской площади состоялось торжественное освящение знамени дружины. К отряду присоединялись военнопленные из лагеря, расположенного в Дарнице. В составе 3-й армии Юго-Западного фронта генерала Радко-Дмитриева подразделение участвовало в знаменитой Галицийской операции. В дальнейшем дружина была развернута в Первый чехословацкий стрелковый полк имени Яна Гуса. В его рядах сражались будущие руководители мятежа, а в дальнейшем видные политики и государственные деятели Чехословакии: генералы Ян Сыровый, Станислав Чечек, Людвиг Крейчи и Радола Гайда, писатели Рудольф Медек и Ярослав Кратохвил, будущий президент Чехословакии, тогда подпоручик, Людвиг Свобода. Пленные чехи и словаки охотно вливались в ряды национального воинского соединения. К концу 1916 г. полк был преобразован в бригаду. Подобные воинские соединения чехов и словаков были созданы во Франции и Италии.

Одновременно с военными решались и политические вопросы. В Париже в феврале 1916 г. будущий первый президент Чехословакии Томаш Масарик вместе с Эдвардом Бенешем и словаком генералом французской армии Миланом Штефаником сформировал Чехословацкий Национальный Совет (ЧНС). Ему были подчинены все чехословацкие воинские части на Западном и Восточном фронтах. Главная политическая задача ЧНС состояла в том, чтобы сражениями национальных воинских частей в армиях стран Антанты завоевать право на независимую Чехословакию после заключения мирного договора и завершения Первой мировой войны. Царская власть относилась к ЧНС без энтузиазма. Для сановного Петербурга не было секретом наличие большого числа социал-демократов в окружении Масарика и его республиканские убеждения.

Февральская революция изменила положение. На фронте 7 марта 1917 г. прошли собрания Чехословацкой бригады, приветствующие революцию. Эта часть дала присягу парижскому ЧНС. А 6 —14 апреля в Киеве проходит представительный съезд чехословацких организаций. Именем народа они объявили войну Австро-Венгрии. Оргкомитет заседал в отеле «Прага» на ул. Владимирской, 36, который являлся собственностью их соотечественника В. Вондрака. Вскоре приехал и Масарик, выступавший на митингах в Киеве, Полонном и Борисполе, на которые, наряду с чехами и словаками, приходило много украинцев из Галичины. Его сопровождает писатель Ярослав Гашек, автор романа «Приключения бравого солдата Швейка». С 10 июля 1916 г. на страницах газеты «Чехослован», а также журнала «Славянское единство», мы встречаем его имя. Редакция газеты и журнала располагалась в том же отеле, о чем свидетельствует мемориальная табличка в честь Гашека. Кстати, именно в тот период в Киеве писатель начал писать первые главы своего бессметного произведения.

Российские войска от Прибалтики до Молдавии отступали, и только на Юго-Западном фронте боеспособными оставались чехословацкие части. Их блестящая победа под Зборовом 19 июня 1917 г. над тремя полками 7-й австро-венгерской армии вызвала всеобщее уважение. Временное правительство разрешило формировать Чехословацкий корпус, который к осени 1917 г. насчитывал около 50 тыс. человек. Причем, наряду с чешскими и словацкими офицерами, в нем были и русские. Один из них — Сергей Войцеховский — становится начальником штаба 1-й чехословацкой стрелковой дивизии, а уже в независимой Чехословакии — генералом ее армии.

Ситуация круто изменилась после Октябрьского переворота. Прогерманская ориентация правительства Ленина-Троцкого противоречила целям чехословаков. Когда в феврале и марте 1918 г. немецкая и австро-венгерская армии начали наступление в Украине, Белоруссии и Прибалтике, чешские батальоны сражались с ними в составе Украинской советской армии. Под Бахмачем 11 марта 1918 г. произошел знаменитый бой с немцами. Героизм чехов был отмечен в приказе командующего армией Антонова-Овсеенко. Но это были последние эпизоды сотрудничества и боевого братства. Еще в декабре 1917 г. решением ЧНС все чехословацкие воинские части в России вошли в состав французской армии. Таким образом, на территории советской России действовал самостоятельный воинский контингент, подчиненный командованию Антанты. Учитывая характер отношений между советским правительством и странами-союзниками, такое положение мало устраивало Ленина и его окружение. Выход был найден... Парижем. Чехословацкие воинские соединения предложено было перебросить на Западный фронт. Первоначально это планировалось сделать через Мурманск и Архангельск. Отряд капитана Гусака из 1240 бойцов выехал 15 октября 1917 из Архангельска на пароходе «Курск» и к середине ноября добрался до французского города Коньяк, чудом избежав потопления немецкими подводными лодками. Другой, меньший, отряд под руководством капитана Гибиша, отплыл из Мурманска примерно в то же время, но сумел добраться до Франции лишь в марте 1918 г. Возможно, по причине транспортных сложностей северный путь был отвергнут. В Пензе советская делегация во главе со Сталиным 26 марта 1918 г. подписала соглашение с командованием Чехословацкого корпуса о беспрепятственной отправке чехословацких подразделений во Владивосток, где их ждали суда для переброски во Францию. Легионеры должны были сдать все тяжелое оружие, что и было выполнено. У них оставалось ограниченное количество легкого стрелкового вооружения для несения караульной службы. На восток отправлялись 63 военных состава, по 40 вагонов каждый. Первый эшелон выехал 27 марта и месяц спустя прибыл во Владивосток. Кроме собственно чехов и словаков, вместе с корпусом двигались польские и сербские части. К концу мая 1918 г. эшелоны с 50 тыс. чехословацких, польских и сербских солдат и офицеров растянулись по железной дороге на 7 тыс. км от ст. Ртищево (Пенза) до Владивостока. В принципе, проблема была решена. Однако в апреле — мае отношения сторон быстро ухудшались. В процесс военных перевозок вмешалась большая политика.

ПРОТИВОСТОЯНИЕ

Положение союзников на Западном фронте в первой половине 1918 г. было не блестящим. После заключения перемирия с большевиками в декабре 1917 г. германское командование увеличило свои силы во Франции и Бельгии на 40 дивизий, перебросив их с Восточного фронта. В марте-июле Германия провела наступательные операции в Пикардии, Фландрии, на реках Эна и Марна, продвинувшись на 40—70 км. В мае 1918 г. германские войска достигли реки Марны, создав угрозу Парижу. Образовались три выступа глубиной до 80 км, которые угрожали основной магистрали Париж-Амьен-Аррас-Кале. Франция к 1918 г. практически исчерпала свои людские ресурсы и остро нуждалась в помощи. Американские войска под командованием генерала Джона Першинга только прибывали в Европу и начали принимать участие в боевых действиях лишь с 28 мая 1918 г. В этих условиях командование Антанты серьезно надеялось на сильные и боеспособные чехословацкие формирования из России. Но такой рокировки очень опасался немецкий Генеральный штаб. Появление на Западном фронте боевого корпуса в 40—50 тыс. человек в дополнение к уже имеющимся чехословацким соединениям ему совсем не нравилось. На Совет Народных Комиссаров было оказано соответствующее давление. К тому же Германия и Австро-Венгрия требовали возвращения своих пленных. К их числу относились чехи и словаки. Учитывая, что они с оружием в руках воевали против австрийцев и немцев, участь их по возвращении была бы незавидной. Как минимум военно-полевой суд с известным заранее приговором. Согласилось ли советское правительство на выдачу чехов и словаков, доподлинно неизвестно. Тем не менее, уже в апреле движение эшелонов на восток начало тормозиться под различными предлогами. Все чаще местные совдепы требовали сдачи стрелкового оружия, что противоречило достигнутому соглашению. Подозрения в возможном сговоре большевиков с германо-австрийскими союзниками в отношении чехословаков все более усиливались. Однако до открытого противостояния дело до второй половины мая не доходило. Хоть и с трудом, но паровозы и уголь для них находились, и движение после некоторой задержки возобновлялось.

Существует несколько версий возникновения конфликта, переросшего в мятеж. Согласно первой версии, катализатором стал инцидент 14 мая 1918 г. в Челябинске. На станции оказались по соседству эшелоны чехословаков и бывших пленных венгров, отпущенных большевиками по условиям Брестского договора. В те времена между чехами и словаками с одной стороны и венграми с другой были сильнейшие национальные антипатии. Брошенной из венгерского эшелона железкой был тяжело ранен чешский солдат Франтишек Духачек, который скоро скончался. В ответ чехословаки линчевали виновного. А большевистские власти Челябинска на следующий день арестовали нескольких чехословаков, не разбираясь, кто прав, кто виноват. Чехословаки силой освободили товарищей, разоружив красногвардейцев, и захватили городской арсенал. До крупного столкновения между большевиками и чехословаками дело тогда еще не дошло — удалось достичь мирного соглашения. Однако затем центральные большевистские власти распорядились о немедленном разоружении Чехословацкого корпуса и о расстрелах всех чехословаков, которые были при оружии. Кроме того, в случае обнаружения хотя бы одного вооруженного, приказывалось арестовывать всех находившихся в эшелоне.

По второй версии, под давлением Германии было решено прекратить отправку корпуса во Владивосток. Так, еще 21 апреля 1918 г. нарком иностранных дел РСФСР Чичерин отправил телеграмму Красноярскому совдепу, в которой говорилось: «Чехословацкие отряды не должны продвигаться на восток». Этой же версии соответствует телеграмма в Пензу заведующего оперативным отделом наркомата по военным и морским делам РСФСР Аралова от 23 мая 1918 г.: «...немедленно принять срочные меры к задержке, разоружению и расформированию всех частей и эшелонов чехословацкого корпуса, как остатка старой регулярной армии». И, наконец, конфликт вылился в вооруженное противостояние после телеграммы наркомвоенмора Троцкого 25 мая 1918 г. всем совдепам от Пензы до Омска: «Каждый чехословак, замеченный на железной дороге с оружием, должен быть расстрелян на месте. Каждый эшелон, в котором окажется хотя бы один вооруженный, должен быть выброшен из вагонов и заключен в лагерь для военнопленных... Посылаю в тыл чехословацким эшелонам надежные силы, которым поручено проучить мятежников. Ни один вагон с чехословаками не должен продвинуться на восток». Собственно, Троцкий досрочно объявил чехословаков мятежниками. До его телеграммы никто из них о противостоянии с советами и не мыслил.

В принципе, советское правительство должно было быть заинтересовано в максимально быстрой эвакуации чехословаков, если подозревало их в возможной поддержке заговоров оппозиционных партий и движений. С этой точки зрения желание задержать чехословаков противоречит здравому смыслу. Можно предположить, что обе версии имеют право на существование. Хотя главной причиной конфликта все же было желание большевиков угодить своим германским и австро-венгерским союзникам.

После телеграммы Троцкого начались нападения красногвардейских отрядов на эшелоны. Спешно созданный «Временный исполнительный комитет чехословацкого войска» принял на себя командование разрозненными отрядами. В его приказе говорилось: «Оружия нигде советам не сдавать, самим столкновения не вызывать, но в случае нападения защищаться». Но пробиться к Владивостоку мирно уже было невозможно. Наиболее активные боевые действия проходили на линии Сердобск — Пенза — Сызрань. В Париже Томаш Масарик обратился к легионерам с воззванием, в котором бои с красногвардейцами рассматривались как борьба с Германией и ее большевистскими союзниками. После такой санкции уже подготовленная к отправке во Владивостоке чехословацкая группировка в 14 тыс. человек не стала грузиться на корабли, а начала наступать из Приморья на Забайкалье. Слабо подготовленные красногвардейские отряды не могли сопротивляться боевым легионерам. От Владивостока до Волги в течение нескольких недель советская власть была свергнута, но не чехословаками, как утверждала коммунистическая пропаганда, а антибольшевистскими силами, которые воспользовались конфликтом.

Тем не менее, чисто российские проблемы легионеров практически не волновали. Подтверждение тому — эпизод с возможным освобождением Николая II и его семьи в Екатеринбурге. Для чехов освобождение царской семьи было делом второстепенным, многие из них даже не подозревали, что русский император находится на Урале. Поэтому утверждения советской историографии, что «чешские контрреволюционеры» прорывались к уральской столице и хотели освободить узников, лишены всяких оснований. Рывок легионеров от Челябинска к Екатеринбургу мог бы спасти положение и освободить царскую семью, но командир Сибирской группы корпуса поручик Ян Сыровой ограничился активной обороной на тюменской железной дороге. Так же равнодушно они отнеслись к перевороту адмирала Колчака 18 ноября 1918 г. в Омске. Вначале командование корпуса хотело противодействовать адмиралу, но потом предпочло остаться нейтральным.

К концу 1918 г. чехословацкий корпус контролировал Транссибирскую магистраль на всём её протяжении, не подпуская к железной дороге не только красных, но зачастую и белых. После провозглашения независимости Чехословакии в октябре 1918 г. желание воевать у легионеров пропало совершенно. К началу 1920 г. Красная Армия заняла почти всю территорию Сибири, и дальнейшее удержание магистрали становилось для чехословаков все более сложным. Поэтому 15 января 1920 г. чехословаки передали находившегося под их охраной адмирала Колчака иркутскому эсеровскому Политцентру. Последний выдал адмирала вошедшей в город Красной армии. 7 февраля 1920 г. было подписано соглашение о перемирии, гарантирующее частям корпуса беспрепятственный отход во Владивосток и эвакуацию в обмен на передачу царского золотого запаса советскому правительству. В этот же день Колчак был расстрелян. 2 сентября 1920 г. в Чехословакию из Владивостока отправился последний транспорт с легионерами. Так завершился мятеж, спровоцированный самими большевиками.