Ньютон – творец английского экономического чуда

Мы все учились понемногу в школе и проходили три закона Ньютона. Некоторые могут вспомнить из математики вычисление определенного интеграла по формуле Ньютона–Лейбница. Всемирная слава пришла к Ньютону после выхода его книги Philosophiae naturalis principia mathematica — «Математические начала натуральной философии». Кстати, традиционный перевод не совсем точен. У Ньютона не Начала, а Принципы. В современной терминологии можно перевести как «Математические принципы (основы) физики». О Ньютоне как математике и физике, даже алхимике и теологе известно довольно много. Гораздо меньше мы знаем о другой стороне деятельности ученого как реформатора финансовой системы и руководителя Монетного двора.  

Великая перечеканка

Инфляция, кризис, эмиссия, девальвация, дефицит бюджета — терминология нашего времени. Однако эти явления весьма старые. От них страдали во времена египетских фараонов, в Древнем Риме и средневековой Европе.

Еще одно заблуждение, что обесценивание присуще только бумажным деньгам, а вот металлические, золотые и серебряные, деньги от этого избавлены. Ничего подобного.

Государственные расходы растут часто гораздо быстрее, чем доходы.  Покрыть дефицит можно несколькими способами. Например, увеличением налогов. Римский император Тиберий на предложение провинциальных наместников увеличить налоги ответил, что boni pastoris est tondere pecus, non deglubere — хороший пастух стрижет овец, а не сдирает с них шкуры. Император напоминал, что есть в налоговой политике граница, переступать которую нельзя.

Второй путь — девальвация. Французский король Филипп IV Красивый вошел в историю не только тем, что экспроприировал золото и драгоценности ордена тамплиеров, но и тем, что приказал уменьшить содержание золота и серебра в монетах. Фактически произвел девальвацию. Тем самым Франция вступила в долгую полосу финансового кризиса, отягощенного начавшейся через почти 20 лет после его смерти Столетней войной. 

В конце XVII века Англия находилась в весьма сложном экономическом и финансовом положении. Революция, Реставрация, Славная революция происходили в отсталой по тогдашним меркам стране. Англия существенно отставала в развитии от своей ближайшей соседки Франции и тем более от наиболее передовой европейской страны Нидерландов.

К тому же приглашенный король Вильгельм III Оранский вел войну с Францией и денег в стране катастрофически не хватало.

Проблема была в том, что в серебряные деньги по содержанию металла не соответствовали своему номиналу. В стране бушевала эпидемия фальшивых монет. Только что выпущенные полноценные деньги мгновенно исчезали из оборота. Технология была очень простой. От монеты откусывали ее часть и потом отшлифовывали остаток, по форме почти такая же монета. Только серебра в ней было гораздо меньше.

Была еще одна причина, делавшая такие манипуляции весьма доходным делом, хотя за это и полагалась виселица. Золото в Англии стоило дороже, чем в Нидерландах, тогда главном финансовом центре Европы, во Франции и Испании. Серебро из Британии уходило на континент, на него покупались голландские, французские, испанские золотые монеты и снова уже по более высокой цене завозились в Англию.

Вторым потребителем серебра были страны с ограниченными торговыми возможностями. В частности, Китай, Россия, Индия и другие восточные страны соглашались торговать только в обмен на серебряные деньги.

В результате, из денежного оборота в Англии сначала исчезли мелкие монеты. От полугроута (два пенса) до кроны (пять шиллингов). К 1695 году было почти невозможно найти в обращении подлинные серебряные деньги.

Ситуация сложилась критическая. К деньгам доверия не было. Их не хотели принимать в качестве платы за товар или услуги. Процветал бартер, но налоги требовалось оплачивать деньгами, а их и не было. В городе Кендале двадцать человек были арестованы за то, что они взбунтовались, когда налоговый инспектор отказался от платежей старыми, обрезанными деньгами.

В стране была биметаллическая система. Ходили как золотые фунты (соверены) так и серебряные, а также более мелкие монеты, но золотых монет было мало. В то время золотые деньги больше рассматривались не как средство платежа, а как способ накопления богатства. Золотую гинею (номинально равной 21 шиллингу) можно было найти разве что в лавке ювелира — по цене приблизительно в тридцать шиллингов. В общем наступал экономический и финансовый коллапс.

По английской традиции в трудное для государства время оно обращалось к интеллектуальной элите нации — ученым.

В сентябре 1695 года Уильям Лаундес, секретарь казначейства  разослал мудрейшим людям Англии письмо, в котором просил совета. Выбор адресатов был очевиден.

Джон Локк, выдающийся философ и педагог. Он участвовал в составлении конституции штата Каролина в Северной Америке (Fundamental Constitutions of Carolina), занимал пост министра торговли и колоний,  был одним из учредителей Банка Англии. Не удивительно, что его влияние отразилось в американской Декларации независимости. В 1691 году Локк написал ряд работ о финансах и торговле.

 У архитектора сэра Кристофера Рена был большой опыт работы и с правительством, и с бюджетом, когда он контролировал восстановление церквей Лондона и собора Св. Павла после Большого пожара 1666 года. Чарльз Давенант был одним из ведущих авторов Англии в зарождающейся политической экономии, а также служил в акцизном ведомстве, управляя налогами Англии.

Среди адресатов был и Ньютон. Величайший физик и математик без каких-либо колебаний занялся решением проблемы денег.

Дело осложняла другая сторона валютного кризиса. Параллельно имели хождение деньги двух видов — старые, отчеканенные вручную до 1662 года, и более новые, сделанные машинным способом. Хорошие деньги, имеющие точный вес и защиту, не могли полноценно циркулировать, пока низкокачественные монеты шли за ту же номинальную стоимость.

Ньютон, как и другие авторы реформы, понимал, что сначала нужно избавиться от  старой, изношенной валюты. Для этого он и многие другие рекомендовали полную перечеканку. Все серебряные деньги Англии, старые и новые, следовало передать на Монетный двор (Минт) и переделать в прочные, окаймленные монеты. Срезать металл с них будет чрезвычайно сложно.

В мае 1696 года Ньютон поступил на службу в Монетный двор. Сначала в качестве смотрителя (Wаrden), а в 1699 году директора (Master). На этом посту Ньютон находился бессменно до 1725 года и за огромные заслуги перед государством был в 1705 году возведен королевой Анной в рыцарское достоинство.

Интересно, что архивные документы, связанные с управлением Ньютоном Монетным двором были обнаружены лишь в 1920-х гг. Однако их частичная публикация стала возможной только после окончания Второй мировой войны из-за опасений, что содержащаяся в них информация о производстве денег может быть использована немецкой разведкой.

Перед новым руководителем Минта стояли труднейшие задачи.

Первая — техническая и технологическая. После принятия парламентом закона о перечеканке следовало произвести ее в максимально сжатые сроки. Для этого требовалось введение нового оборудования и реконструкция старого.

Вторая — менеджерская. Следовало кардинально изменить порядки в Минте. Покончить с коррупцией, воровством, продажей производственных секретов и даже части технологического оборудования, за которым охотились фальшивомонетчики.

Третья — правоохранительная. Традиционно в обязанности руководителя Минта входила борьба с фальшивомонетчиками. В современной терминологии Ньютон имел полномочия на оперативно-розыскную деятельность и юридическое преследование нарушителей монетарной системы. В подчинении у него были следователи и что-то вроде финансовой полиции, имеющей право ареста и содержания под стражей в тюрьме Ньюгейт. Ньютон проявил твердость и даже жесткость. Примерно 100 человек были арестованы, допрошены директором и отправлены в суд.

Четвертая — финансовая. Перечеканка крайне дорогое мероприятие. Кто оплатит эти расходы, если казна фактически пуста. Ньютон считал необходимым перечеканку произвести за счет государства. Еще одна крайне сложная проблема — условия обмена старых монет на новые. В прошлом полновесные монеты обменивались на старые по весу. В результате человек получал сумму в 1,5–2 раза меньшую той, которая была у него прежде, а величина долгов и налогов оставалась прежней, цены росли.  Ньютон поддержал на первый взгляд для государства невыгодный порядок. Старые и на новые монеты обменивались по номиналу независимо от их реального веса, то есть содержания серебра. Это тоже ложилось на стоимость реформы. Здесь мы имеем дело с рождением принципиально новой и необычайно смелой финансовой политики, направленной на стимулирование национальной экономики.

Пятая — философская. Стояла задача радикального переосмысления роли денег в экономической жизни общества. Нужно было понять, что главная цель финансовой политики государства состоит не в наполнении казны любой ценой, а в создании условий для совершенствования механизмов кредитования, позволяющих эффективно вовлекать в производство капитал, имеющийся в стране и за рубежом.

Ньютон блестяще справился со всеми задачами.

Имевшиеся машины для чеканки могли производить максимум пятнадцать тысяч фунтов в неделю. Казначейство приказало, чтобы Монетный двор выпускал до тридцати-сорока тысяч фунтов в неделю. Были установлены новые пресса для чеканки, печи для плавления серебра, создана пробирная палата, оснащенная наиболее совершенными приборами и инструментами.

С целью увеличения производительности труда Ньютон занялся вообще совершенно новым делом. Он лично производил хронометраж движений рабочих и процесса передачи изделий по технологической цепочке. Выявилось много узких мест, а также простой неорганизованности. Внедрялась жесткая технологическая дисциплина. Ритм производства задавался ударами барабанов, отступления от него не допускалось. Характерно, что, несмотря на столь высокий темп работ, практически не происходило несчастных случаев, которые до этого были буквально бичом производства.

К концу лета 1696 года Монетный двор достиг рекордной производительности в сто тысяч фунтов за шесть дней. Прямо таки стахановские рекорды. Большая часть имеющегося серебра была перечеканена в новые монеты к концу 1697 года, а весь проект был в основном завершен к середине 1698 года.

В июне 1699 года ситуация нормализовалась настолько, что Монетный двор продал те машины, которые были установлены дополнительно, чтобы справиться с национальным кризисом. К тому времени был полностью перечеканен запас английских серебряных денег, в общей сложности — 6 840 719 фунтов. Общая стоимость проекта была огромной — около 2 700 000 фунтов, что составляло тогда почти полтора ее годовых дохода. Причем большая часть этой стоимости была связана с потерей металла в обрезанных монетах, которые принимали для перечеканки по номиналу. Однако за эту цену Англия приобрела совершенно новые серебряные деньги — важнейшее условие будущего экономического чуда.

Великая перечеканка решила важную, но тактическую задачу. Страна получила полновесную валюту. Все это стоило огромных средств. Правительству Англии пришлось одолжить их у крупных банкиров и купцов, а также у Нидерландов — главного кредитора и торгового партнера Англии.

Промышленный переворот в Англии и первая технологическую революцию обычно связывают с внедрением в производство паровых машин и принципиально нового ткацкого оборудования. Все действительно так, но это только технический аспект. Внедрение нового оборудования в производстве требовало огромных финансовых и организационных ресурсов, дорогостоящей подготовки специалистов, которые были бы в состоянии работать на сложном оборудовании. Для всего этого нужны были деньги. Где же их взяли в Англии, которая в начале XVIII века существенно отставала от Франции и Нидерландов.

После завершения великой перечеканки возникла угроза инфляции. Она существует даже тогда, когда используются не бумажные, а металлические деньги. В XVI веке из-за притока серебра из Южной Америки цены на основные продукты выросли в среднем по Европе в три — четыре раза. При этом экономику Испании — главной колониальной державы того времени — этот поток серебра буквально разорил, превратив идальго, крестьян, ремесленников в авантюристов, чьи легко доставшиеся деньги обогащали не собственную страну, а нидерландских купцов. Замените серебро на нефть, и возникнет прямая параллель с некоторыми соседними странами. За более чем пять столетий мало что изменилось.

Нечто подобное было возможно и в Англии. В лучшем случае, торговцы могли просто сохранить прежние номиналы цен или даже несколько их снизить, однако при использовании полновесных монет это все равно означало бы падение стоимости серебра на внутреннем рынке. В свою очередь, результатом такого падения мог бы стать отток серебра за границу, что, несомненно, ухудшило бы и без того тяжелое внешнеэкономическое положение Англии, которая в это время вела войну с Францией.

Существует миф, что увеличение заработной платы обязательно ведет к инфляции и росту цен. В 1970-х гг., когда японские рабочие добились удвоения своей реальной заработной платы, многие считали, что это подорвет конкурентные возможности страны. Вскоре, однако, выяснилось, что японские товары только упрочили свои позиции на мировом рынке. Причем уже благодаря своему, ставшему легендарным, качеству, которое обеспечивалось блестящей организацией труда и технической оснащенностью высокооплачиваемых японских рабочих.

Карл Маркс в своей работе «Заработная плата, цена и прибыль» наглядно показал, что «в среднем высокооплачиваемый труд производит дешевые товары, а низкооплачиваемый — дорогие».

Другими словами, чтобы избежать инфляции и роста цен в начале XVIII века английская экономика должна была переключиться на производство товаров массового спроса.

Однако в тот период такие возможности у Англии, бедной людскими и природными ресурсами, отсутствовали. До начала промышленной революции оставалось почти столетие, поэтому, для успеха реформы, требовалось найти товар, чтобы успешно конкурировать с гораздо более развитыми экономиками Нидерландов и Франции. Таким товаром для Англии стал продукт, пользующийся самым большим спросом — деньги.

В последние годы XVII века Англия ввела и затем поддерживала в течение нескольких десятилетий явно невыгодный, на первый взгляд, курс обмена золота на серебро. В то время, как уже отмечалось, именно серебряные деньги обеспечивали торговлю и финансы, а золото рассматривалось как драгоценный металл.

Отметим, что в это время укрепляется представление о приемлемости бумажных денег. Кстати, сторонником их введения был Ньютон, а Локк категорическим противником. Во Франции шотландец Джон Ло основывает Всеобщий банк выпускает банкноты, которые вытесняют в известный момент даже металлические деньги. Все бы ничего, но шотландец занялся созданием большого акционерного общества по освоению принадлежавшего тогда Франции бассейна реки Миссисипи. Начался невиданный ажиотаж, спекуляции акциями и последовал неизбежный крах. Новаторская идея значительно опередила свое время. Акционерные общества возродятся только в середине XIX века. Однако введение в оборот бумажных денег после аферы Джона Ло осталось, хотя также потребовалось определенное время для их полноценного функционирования.

В силу объективных обстоятельств во времена финансовой реформы в Англии доминировали металлические деньги, хотя Банк Англии уже выпускал ценные бумаги.

Казначейство и Монетный двор Англии установили обменный курс, согласно которому цена золота почти на 10% превышала европейскую. Результатом такой валютной политики, естественно, стал отток из страны серебра и приток золота.

Известный французский историк Фернан Бродель писал, что такой курс золота по отношению к серебру позволил Англии хорошо подготовиться к начавшемуся в конце XVIII века переходу Европы к золотому стандарту. Кроме того, накопление золота в стране стало важным рычагом перехода к бумажным деньгам.

С точки зрения исторической перспективы Бродель совершенно прав. Однако маловероятно, что Ньютон и его политический единомышленник канцлер казначейства Чарльз Монтегю, лорд Галифакс, проводили валютную политику, руководствуясь столь отдаленными перспективами. Скорее столь невыгодный на первый взгляд курс соотношения золота и серебра определялся совсем другими причинами.

Страны не вовлеченные в европейский товарооборот (Россия, Китай, Турция, Индия) соглашались вести торговлю только за наличные серебряные деньги. Преимуществами в торговле с ними обладал тот, кто, во-первых, располагал значительными объемами наличности и поэтому, приобретая товары по завышенным ценам, закреплял монополию в торговле с такими странами. Во-вторых, имел возможность относительно просто доставлять товар и контролировать торговые пути. В данном случае, морские. Именно с этим связано усиленное внимание, которое в Англии уделялось развитию флота. Как торгового, так и военного. Прибыль же от таких операций получалась не на Востоке, а в Европе при продаже привезенных товаров по монопольным и достаточно высоким ценам.

В XVII—XVIII вв. торговлю с Востоком вели компании-монополисты, своего рода олигархи мирового торгового капитала. Именно им, в первую очередь, англо-голландской Ост-Индской компании Монетный двор Англии продавал во все возраставших объемах серебряные монеты очень высокого качества. Для таких компаний эта торговля была очень выгодна, но в чем состояла выгода английской казны? Уж точно не в покупке золота по завышенной цене.

Решающую роль в английской промышленной революции сыграло не столько внедрение новых машин и оборудования, сколько создание соответствующих социальных, экономических, правовых и других условий, позволивших предпринимателям осуществлять радикальную модернизацию национальной промышленности.

Среди важнейших условий будущего экономического чуда были деньги. В виде возможности бизнесмену быстро получить значительные суммы в виде кредита под умеренные проценты. Наибольшим источником такого финансирования для Англии стал ее государственный долг.

Потребность в государственных займах резко возросла в период денежной реформы 1695—1697 гг. Однако и после  нее правительство продолжало одалживать деньги. К середине XVIII века Англия стала самым большим должником в Европе.

Современников величина этого долга просто ужасала. Активно обсуждался в прессе и в парламенте вопрос о том, что будет со страной, если кредиторы вдруг потребуют выплат и все сразу.

Однако кредиторы вовсе не собирались требовать все свои деньги сразу. Более того, когда в 1782 году Англия, потерпев поражение в войне с североамериканскими колониями, обратилась к крупнейшим банкирским домам Европы с просьбой о займе в 3 миллионов фунтов, последние предложили даже 5.

Все базировалась, во-первых, на стабильности политического режима Англии. Во-вторых, на тех гарантиях по обслуживанию долга, которые брало на себя государство. В-третьих, на той аккуратности, с какой Банк Англии в течение многих десятилетий выплачивал проценты по облигациям государственных займов.

На европейских биржах английские ценные бумаги пользовались все возрастающим спросом, а их покупка считалась одним из наиболее надежных способов долгосрочного размещения капитала. Продавая свои облигации, Англия могла привлекать для развития национальной экономики свободные капиталы всей Европы, что, в конечном счете, и послужило финансовой основой промышленной революции. Быстро рос государственный долг, однако еще быстрее росла экономика, возрастали  финансовые возможности страны.

В народном хозяйстве европейских стран существовала огромная диспропорция между высокоразвитой деловой жизнью ряда крупных городов (Лондон, Париж, Лион, Амстердам, Севилья и др.) и патриархальным ведением хозяйства на внутренних рынках соответствующих стран.

К концу XVII века, благодаря деятельности знаменитого министра финансов Кольбера, Франция добилась серьезных успехов в развитии ряда производств. Могущественный министр проводил политику меркантилизма, старался больше вывозить, меньше ввозить, чтобы иметь положительное сальдо торгового баланса. Для этого создавали мануфактуры по производству высококачественной продукции (текстиль, фарфор, зеркала, гобелены и другие предметы роскоши). Поддержка таких предприятий требовала значительных средств, которые собирали в виде налогов, разорявших бедный внутренний рынок.

Для того, чтобы избежать роста подобных диспропорций при развитии народного хозяйства требовалось ликвидировать отсталость внутреннего рынка. Однако средств на это у европейских государств не было. К тому же инвестиции во внутренний рынок не обещали  значительной и быстрой прибыли.

В то время единственным, государством, которому удалось выйти из этого тупика, была Англия, сумевшая при помощи своего государственного долга использовать для развития промышленности иностранный капитал. При этом первоначальным гарантом этого долга стала бесперебойная работа Монетного двора, продававшего серебряные деньги лучшего в мире качества по ценам, выгодным для отечественных и иностранных торговых компаний. Европейский капитал получал доступ к лучшему монетному двору, а Англия получала огромные займы, благодаря которым ее банки могли предоставлять кредиты предпринимателям на выгодных условиях.

В результате английский внутренний рынок становился все более емким и привлекательным для развития производства. Это, в свою очередь, вело к развитию инфраструктуры и не давало местным торговцам и производителям взвинчивать цены, так как возрастала конкуренция.

Английское правительство за счет косвенных налогов с товарооборота собирало в казну большие суммы. В Англии, чье население было в 2,5 раза меньше, чем во Франции, собирали почти такую же сумму налогов, какую с огромным трудом взымало французское правительство.

Так произошло английское экономическое чудо, когда казна получала во все возрастающих количествах средства для продолжения той парадоксальной финансовой политики, у истоков которой стоял великий физик и математик Ньютон.