Русская революция 1917 года: новый взгляд

Когда ВКП(б) праздновала 10 летие прихода к власти, родилась концепция «Великой Октябрьской социалистической революции». Когда КПСС праздновала 50-летие Октябрьской революции, ее назвали главным событием ХХ века. Такая оценка была несколько завышенной, ведь треть столетия мы еще не прожили, и всякое могло случиться. То, что случилось, всем известно. Но именно поэтому теперь можно беспристрастно рассмотреть исторический процесс в ХХ веке и... почти согласиться с пропагандистским отделом ЦК КПСС.

В самом деле, революция 1917 года в Российской империи оказала неоспоримо громадное влияние на последующие события мировой истории. Возможно, главным событием следует назвать все-таки Первую мировую войну, так как она вызвала революции в четырех империях и через 20 лет стала причиной Второй мировой войны. Однако одна из четырех революций была важнейшей, и это — Русская.

Родившаяся в 1927 году и отшлифованная в сталинском кратком курсе «Истории ВКП(б)» в 1938 году концепция «Великой Октябрьской социалистической революции» все еще жива. Назвали Октябрьскую революцию переворотом. Но ведь и В.Ленин ее так называл! Надо, в конце концов, разобраться в сути ленинско-сталинской концепции и предложить другую.

Выделим в событиях, которые стали развертываться в России с начала 1917 года, демократический и советский потоки как самостоятельные и противоположные по знаку факторы революционного процесса. Отделим от советской революции, которая победила 7 ноября 1917 года, коммунистическую революцию, которая всем известна под названием «социалистическое строительство». Тогда общая картина не будет напоминать привычную, а все элементы революционного процесса выстроятся в совсем иной конфигурации. События Русской революции давно интересуют меня, так как дают ключ к пониманию истории Украины ХХ века. Первый очерк своей концепции я изложил в книге «Коммунизм в Украине: первое десятилетие (1919 — 1928)», которая появилась в издательстве «Основы» в 1996 году. Каждый последующий год что-то прибавлял к концепции. В августе этого года пришлось выступить на методологической школе, устроенной Переяслав-Хмельницким университетом имени Григория Сковороды вместе с Институтом истории Украины НАН Украины и Институтом всеобщей истории Российской академии наук. Концепция заинтересовала преподавателей и слушателей. Думаю, что с этими идеями теперь можно обратиться к общественности.

Изложение событий сгруппировано в 12 очерков. В очерках используется новый стиль летоисчисления, но сохраняются привычные названия событий: в марте состоялась Февральская революция, в сентябре — августовский кризис, в ноябре 1917 года — октябрьский переворот. В очерках иногда переосмысливается обычная терминология. В частности, термины — «советы», «советский». До 1991 года советским у нас было почти все: страна, государство, народ, культура, образ жизни. Но октябрьский переворот не называли советской революцией. Однако он и в самом деле был советским, в этом названии — ключ предложенной концепции.

7 ноября минувшего года газета «День» напечатала мою статью «Технология политического кризиса: революции 1917 года». В ней сделана попытка разобраться, сколько же революций состоялось в России в 1917 году, какой характер они имели. Один из постоянных авторов «Дня» — Александр Карпец — высказал несогласие с некоторыми положениями статьи. Критика оппонента оказалась творческой и позволила мне ответить статьей, которая была, по моему мнению, более содержательной, чем предыдущая.

На эту прошлогоднюю статью об Октябрьской революции уже не раз откликалась и газета «Коммунист». Казалось, уместно ответить было бы статьей в той же газете. Однако полемика по сути вопроса в «Коммунисте» отсутствует. Критиков не устраивает только то, что я пишу по-другому, нежели раньше. В самом деле, пишу не по канонам краткого курса «Истории ВКП(б)», на которых воспитан. В том, что пишу теперь, нет идеологической или политической «сверхзадачи». В конце концов, нелегко стать антикоммунистом после сорока лет пребывания в КПСС. Но следует ответить на вопрос, что же случилось с нами всеми, начиная с 1917 года. И хотелось бы услышать конструктивную критику.

ПОТРЕБНОСТЬ В СВЕЖИХ ПОДХОДАХ

Современные украинские историки не обращают внимания на то, что происходило в 1917 году в Петрограде. Все внимание они сосредоточивают на событиях в Киеве. Украинскую революцию, однако, нельзя понять без анализа событий в имперских центрах. Поэтому эта серия статей посвящена исключительно анализу Русской революции. Фактический материал анализируется в других причинно-следственных связях, в другой размерности, кое-где — в другой последовательности, нежели ранее. Рассмотрим, прежде всего, периодизацию и типологию революционных событий.

Революция вспыхнула в марте в Петрограде, дошла до апогея во время большевистского переворота в ноябре 1917 года и сошла на нет с разгоном Всероссийского учредительного собрания в январе 1918 года.

Три названные здесь ключевые события определились действиями политических сил, которые превалировали во время революции над другими. Преимущества часто достигались образованием неожиданных коалиций или внезапным изменением лозунгов. Ход революции был стремительным и непредсказуемым. Приобретая вес, некоторые события самим фактом своего существования «перекрывали кислород» альтернативным тенденциям развития. Поэтому Русская революция менялась в красках. Ее характер невозможно определить одним термином: народная, буржуазно-демократическая, рабоче-крестьянская, советская и т.п. Она многослойна.

Объективной оценки Русской революции до сих пор не существует. Концепция «Великой Октябрьской социалистической революции» после запрета КПСС не погибла, а была приспособлена к новой политической реальности путем замены оценочных знаков на противоположные. Чтобы понять объективный ход событий в 1917 году, надо разобрать до первичных блоков всю конструкцию, которую победители создали в собственных интересах, и прислушиваться к голосу тех, кто был уничтожен в водовороте революции или (и) забыт в последующие десятилетия.

Только те общественные катаклизмы, которые сопровождаются одновременным изменением форм власти и собственности, могут считаться революциями. Из трех французских революций лишь первая действительно заслуживает такого названия, и поэтому ее назвали Великой. Американская революция идентифицируется как национально-освободительная война, хотя в рамках евроатлантической цивилизации ее преобразующий потенциал сопоставим с потенциалом Великой Французской революции. Наконец, Украинская революция середины XVII ст. объединяла в себе черты национально-освободительной и крестьянской войн. Однако она была лишена того революционного потенциала, который обеспечивал в более развитых странах вызревание предпосылок для перехода к гражданскому обществу.

Несмотря на осуществляемую со времен Петра I политику вестернизации (или благодаря ей), первая революция в Российской империи вспыхнула лишь в начале ХХ ст., то есть через полсотни лет после революций в ведущих европейских странах. Вестернизация осуществлялась преимущественно в военно-технической области. Лишь после сокрушительного поражения в Крымской войне 1853 — 1856 гг. элита евразийской империи поняла, что социальные преобразования жизненно необходимы. Но несмотря на отмену крепостного права, консервация социальных проблем России не позволяла ей стать в один ряд со странами Европы. Российский имперский организм гнил десятилетиями, пока, наконец, в 1905 году нарыв прорвало. Первая, а за нею и вторая русская революция, которая вспыхнула в условиях мировой войны, явили миру невиданные образцы ужасающего социального противостояния.

На Русскую революцию 1917 года смотрели по-разному. В СССР ее разделяли на две — Февральскую буржуазно-демократическую и Октябрьскую социалистическую. Однако в немарксистской системе координат термины «буржуазный» и синонимический ему «капиталистический» имеют другую смысловую нагрузку. В марксистско-ленинском словоупотреблении тоже были особенности. Первый этап революции назывался буржуазным, но не капиталистическим. Вместе с тем для второго этапа одинаково часто использовалась идентичная пара определений — пролетарская и социалистическая.

Классификация политических сил Русской революции осуществляется путем деконструкции концепции «Великой Октябрьской социалистической революции». Деконструкция покажет подлинное место ленинской партии в событиях, влияние других политических партий на массы, а главное — природу «красного мустанга» Русской революции — солдатских и рабочих советов. Термин «советы» во множественном числе в соответствии с правилами орфографии пишется со строчной буквы, хотя с 1917 года его начали писать с прописной, причем не только большевики.

Цель этих очерков состоит в том, чтобы доказать справедливость трех тезисов. Во-первых, главным в революции оказалось противостояние между богатыми и бедными, привилегированными и обездоленными. Оно присуще всем революциям, но в центральных регионах России стало абсолютным. В условиях продолжающейся войны это угрожало параличом государственных институтов и распадом форм организованной жизни.

Во-вторых, что вытекает из первого, революция отличалась невиданной сплоченностью политических сил. Страх перед анархией объединил либеральную демократию, представленную прежде всего партией конституционных демократов (кадетов), и революционную демократию, которая состояла в основном из социал-демократов (меньшевиков) и социалистов-революционеров (эсеров). Вместе все демократические силы начали выводить страну из революции, готовя созыв Учредительного собрания. Страх перед распадом государства заставил силы контрреволюции поддержать либеральную демократию и ограничить собственную политическую активность. Только позже и в другой ситуации эта активность в полной мере проявилась в ходе продолжительной гражданской войны между белыми и красными.

В-третьих, небывалая острота социального противостояния оказалась питательной средой для гипертрофированного роста «партии нового типа» — большевиков. Эта партия не имела за собой социальных слоев, которые могли бы поддержать ее коммунистическую доктрину. Однако благодаря гибкой тактике В.Ленина, который замаскировал доктринальный экстремизм своей партии под стихийный, всем понятный советский экстремизм, большевики овладели советами, превратились с их помощью в государственную партию, сделали советы благодаря ЧК бессильными придатками своей диктатуры и навязали обществу собственную «революцию сверху» — коммунистическую.

Коммунистическая революция началась с весны 1918 года и продолжалась полных два десятилетия (1918 — 1938). Одни считают, что ее главное достижение — это стремительная модернизация страны. Модернизация в самом деле обеспечила победу над нацистской Германией и превращение Советского Союза в сверхдержаву. Для других на первом плане — загубленные жизни миллионов людей. Эти люди стали жертвами государственного террора, с помощью которого осуществлялась модернизация. Сталинская модернизация и сталинский террор неотделимы.

Родословную коммунистической революции большевики вели с 7 ноября 1917 года, хотя осуществили тогда переворот под другими, советскими, лозунгами. Коммунистическая революция, которая происходила под лозунгами социалистического строительства, была мутацией предшествующей.

Продолжение читайте на следующих стр. «История и «Я»