Тайна призвания

Когда в декабре 1918 года один из крупнейших социологов ХХ века, выдающийся историк, философ, экономист и правовед, наиболее, быть может, энциклопедически образованный ученый Германии той эпохи Макс Вебер (1864 — 1920) выступил перед аудиторией Свободного немецкого студенческого союза с обстоятельной, и, как всегда у него, теоретически глубокой лекцией «Политика как призвание и профессия», могло показаться, что момент для теоретизирования профессор Вебер выбрал не самый подходящий. Немцы переживали сложные и противоречивые чувства (восторга, страха, смятения, национальной обиды, неуверенности в завтрашнем дне), вызванные небывалыми историческими событиями, потрясшими страну до основания: поражением в Первой мировой войне и Ноябрьской революцией 1918 года, устранившей от власти императора Вильгельма II. И даже ум «среднего немца», привыкший к теоретизированию (Вебер не раз писал об этой национальной черте своих соотечественников) был тогда занят почти исключительно очень конкретными вещами: как выжить, чем прокормить семью в условиях революционных беспорядков и небывалой инфляции, а вовсе не «высокими» абстракциями.

Но сейчас, почти через 90 лет, знакомясь с лекцией великого немецкого ученого, мы видим, что те вопросы, которые тогда рассматривал Вебер (социология и «техника» власти, сущность государства в древности, в Средние века и в XX столетии, что такое «харизма» и каковы качества политических лидеров разных типов) — это отнюдь не «кабинетные», чисто теоретические проблемы. В ближайшие недели украинский народ осуществит исторической важности акцию — выбор власти. Для реального утверждения демократии необходимо (но еще не достаточно!) одно условие: «государственные механизмы», объективно, хотим мы того или нет, влияющие на судьбу страны, должны быть ясны народу, а не являться «тайной за семью печатями». И хотя «День» уже не раз анализировал наследие Макса Вебера (см., например, №9 за 18.01.03), представляется необходимым снова вернуться к этой теме. Ибо Вебер писал о вопросах, как мы увидим, вовсе не отвлеченных. Хоть и таинственных (если Тютчев считал природу «сфинксом», то не больший ли «сфинкс» государство?).

Свою лекцию оратор начал (таков был «истинно немецкий» стиль Вебера) с постановки наиболее общих вопросов: « Что есть и что может означать политика как призвание и профессия?» В широком смысле, заявил ученый, политика охватывает «все виды деятельности по самостоятельному руководству». И, по мнению Вебера, следует непременно иметь в виду один бесспорный момент: « кто занимается политикой, тот стремится к власти » (по определению!). Но что такое власть в государстве, каковы ее источники и виды и что такое само государство?

«Дать социологическое определение современного государства, — утверждает Вебер, — можно, в конечном счете, только исходя из специфически применяемого им, как и всяким политическим союзом, средства — физического насилия». И далее он указывает: «Конечно, насилие отнюдь не является нормальным или единственным средством государства — об этом нет и речи, — но оно, пожалуй, специфическое для него средство. Именно в наше время отношение государства к насилию особенно интимно . В прошлом различным союзам — начиная с рода — физическое насилие было известно как совершенно нормальное средство. В противоположность этому сегодня мы должны будем сказать: государство есть то человеческое сообщество, которое претендует (с успехом) на монополию легитимного физического насилия . Ибо для нашей эпохи характерно, что право на физическое насилие приписывается всем другим союзам или отдельным лицам лишь настолько, насколько государство со своей стороны допускает это насилие: единственным источником «права» на насилие считается государство».

Мысль Вебера интересна во многих аспектах. Например, в историческом: очень нелегко отделаться от впечатления, что знаменитый немецкий мыслитель предельно четко обозначил тенденцию тоталитаризации ряда европейских и евразийских режимов первой половины ХХ века, в первую очередь в СССР, Италии и Германии. Но также и в современном: в нашем информационном мире новым специфическим видом государственного насилия становится не только и не столько физическое, сколько именно информационное , когда государственные чиновники высокого ранга вносят свой «достойный» вклад в проведение массированных кампаний манипулирования сознанием общества, сопровождающихся грубой ложью...

Макс Вебер ставит вопрос: какие побудительные мотивы, какие причины вынуждают людей принимать ту внешнюю силу, которая господствует над ними в современном государстве? Ответ таков: имеется три вида внутренних оправданий (оснований) легитимности. Во-первых, это авторитет «вечно вчерашнего» — считает Вебер — авторитет нравов, освященных исконной значимостью и привычной ориентацией на их соблюдение, то есть «традиционное» господство». Тут стоит развить мысль ученого, несколько актуализировав ее, и спросить себя: а не объясняются ли (хоть отчасти) проблемы становления украинской демократии, трудности с модернизацией Украины именно тем, что мы в значительной степени остаемся еще традиционным обществом и, таким образом, принимаем «традиционное» господство?

Во-вторых, продолжает ученый, это авторитет внеобыденного личного дара (иначе говоря, харизма, по-гречески «божий дар»!). Очень интересны рассуждения Вебера именно по поводу этого, харизматического типа политиков: «Здесь коренится мысль о призвании (любопытно, что слово «Beruf», которое здесь употребляет Вебер, в немецком языке имеет два значения: и «призвание» и «профессия»! Не означает ли это, что харизматический политик непременно должен быть профессионалом? — И. С. )... Человек подобного типа считается внутренне «призванным» руководителем людей, последние подчиняются ему не в силу обычая или установления, но потому, что верят в него. Правда, сам «вождь» живет своим делом, «жаждет свершить свой труд», если только он не ограниченный и тщеславный выскочка», — заключает ученый.

У нас, особенно в период текущей предвыборной кампании, много спорят о том, есть ли среди украинских политиков действительно харизматическая личность, и, если есть, кто это. Цитируется при этом остроумное высказывание нового президента Грузии Михаила Саакашвили: « Харизма — это не форма носа! » Добавим от себя, что харизматический политик, как видно и из приведенных слов Вебера, появляется в ответ на призыв общества , когда последнее осознает неотложную потребность в переменах; именно тогда и приходит тот человек, который имеет право сказать сотням тысяч и миллионам: «Все вы, кто в меня верит, — за мной!» И, разумеется, харизматический политик не производится по политтехнологическому заказу. Очевидно, он также вряд ли может быть явным консерватором, стремящимся «заморозить» существующее положение дел. Как правило, его цель — радикальные изменения в обществе.

Анализируя «базовые», фундаментальные черты сложившегося в то время государства, Вебер делает ряд очень важных, актуальных и теперь выводов. В частности, он указывает: «Повсюду развитие современного государства начинается благодаря тому, что происходит экспроприация (напомним: на латыни это слово означает «присвоение собственности»! — И. С. ) самостоятельных, «частных» носителей управленческой власти, то есть тех, кто самостоятельно владеет... средствами финансовых предприятий и имуществом любого рода, могущем найти политическое применение. Весь этот процесс протекает совершенно параллельно развитию капиталистического предприятия через постепенную экспроприацию самостоятельного производителя. В результате мы видим, что в современном государстве все средства политического предприятия фактически сосредоточиваются в распоряжении единственной высшей инстанции . Ни один чиновник не является больше собственником денег, которые от тратит, или зданий, запасов, инструментов, военной техники, которыми он распоряжается. Таким образом, в современном «государстве» полностью реализовано (и это существенно для его понятия) «отделение» штаба управления — управляющих чиновников и работников управления — от вещественных средств предприятия».

Очень поучительно сопоставить эти утверждения знаменитого немецкого мыслителя с тем, что в современной Украине остается отнюдь не решенной (что признается и официально!) проблема разграничения собственности (бизнеса) и власти . И важно было бы сравнить положение дел в наиболее развитых и мощных государствах Запада и у нас. Ведь то, как решается эта проблема, — это, без преувеличения, системообразующий признак каждого государства. А мы, как еще недавно было задекларировано, вполне разделяем в этом смысле общеевропейские ценности. Или сейчас это уже не так?

И, наконец, третий (после традиционного и харизматического) способ «внутреннего оправдания» легитимности власти, по Веберу, — это « господство в силу «легальности » и деловой компетентности, обоснованной рационально созданными правилами». При этом рационализируется способ ведения хозяйства и управления (в том числе и в политике!), вследствие чего в современных европейских государствах, указывал Вебер, подчиняются не личности, а закону — ведь это, помимо прочего, гораздо рациональнее... К сожалению, следует откровенно признать, что тот тип общества, который существует ныне в Украине, весьма и весьма далек от рационального; свидетельством тому служат все более частые антизападные выпады представителей власти. Именно поэтому «круг мыслей» Макса Вебера еще долго будет необходим нам и не утратит актуальности.