Ткач нашей истории

Проблема, которую затронул профессор Владимир Панченко на страницах газеты «День» за 28 декабря 2011 года, — о необходимости воздать честь достойному представителю украинской нации, ее неутомимому строителю Евгению Чикаленко, стала актуальной для научной общественности еще 10 лет тому назад. Тогда впервые в Украине отмечался его юбилей — 140-летие со дня рождения. Многие из нас только тогда впервые услышали об уникальной личности Е. Чикаленко, о его подвижнических заслугах в сфере создания украинской нации начала ХХ века. Имя Е. Чикаленко соединилось с такими дефинициями, как благодетель украинского дела, основатель национальной журналистики начала ХХ в., издатель ежедневных газет «Громадська думка» и «Рада», популяризатор украинского печатного слова, автор информационно богатого мемуарного и эпистолярного наследия. Тогда же в первый раз публично прозвучало предложение отметить заслуги этого украинского патриота присвоением его имени одной из киевских улиц. Но, к сожалению, тогдашняя инициатива не вышла за пределы хвалебных речей.

За последнее десятилетие мы глубже и лучше узнали Е. Чикаленко благодаря публикациям его переписки, мемуарного наследия. На сегодня украинскому читателю доступны уникальные сборники переписки Е. Чикаленко с его духовными единомышленниками: П. Стебницким, С. Ефремовим, А. Никовским, В. Винниченко. Они помогают погрузиться во внутренний мир тогдашнего украинства, понять его духовные приоритеты и значение подвижнического труда лучших представителей украинского движения, которые выполнили миссию настоящих ткачей нашей истории начала ХХ в. Е. Чикаленко не был корифеем театральной сцены, писателем или оратором, политиком или высокопоставленным должностным лицом. Он соединил в себе ответственные роли организатора, вдохновителя и генератора украинского движения, став центральной фигурой, вокруг которой объединялись украинцы разного возраста, взглядов и идей. Это был особенный украинец: целеустремленный и последовательный, требовательный и коммуникабельный, толерантный и дипломатичный, прямолинейный и откровенный в высказываниях. По словам Д. Марковича, Е. Чикаленко всегда говорил правду, а не «кормил конфетами». Благодаря этим личностным качествам он пользовался популярностью среди своих духовных единомышленников, став для одних советчиком, своего рода «мужем совета», для других — жизненным наставником, который часто помогал разобраться и найти выход из лабиринтов личных или общественных ситуаций, примирителем в конфликтных коллизиях, а для украинского движения — настоящим кормчим, который понимал его первоочередные задачи, сферы развития и направлял их в нужные русла.

Жизнь Е. Чикаленко совпала со временем национального порабощения украинцев. Официально было запрещено развитие украинского языка и образования, насаждалось превосходство русского языка в общении и учебе. Но во все времена среди украинцев существовала ячейка непокоренных патриотов, которые идентифицировали себя украинцами и оказывали сопротивление всякому национальному нивелированию. Не стало исключением и начало ХХ века. В условиях тогдашнего национального притеснения лучшие представители нации взяли на себя сложную и ответственную миссию — противостоять правительственной политике и создать условия для национального возрождения украинства. Его основу составили украинское книгоиздательство, украиноязычные периодические издания, развитие национального театра и литературы, объединение украинцев в общественные организации («Просвіта», Общая беспартийная всеукраинская организация), а затем и в первые политические партии (радикально-демократическая, ОУП и другие).

Наконец через высокие стены запретов к читателю пробилось украинское слово: оно появилось на страницах русскоязычного журнала «Киевская старина» в разделе украинской беллетристики. Разлетались по Украине и популярные книжечки-бабочки, которые издавала украинская «Просвіта». В 1905 году украинцы после настойчивых ходатайств получили разрешение на собственный печатный орган — ежедневную газету «Громадська думка» и ежемесячный журнал «Нова громада». Как ни странно, вдохновителем этих мероприятий стал украинский помещик, уроженец Херсонщины Евгений Чикаленко. На то время у него была обеспеченная жизнь, образцовое прибыльное хозяйство, большая семья, а следовательно ежедневные будни заполнялись многочисленными хозяйственными и семейными делами. Казалось бы, где найти время еще и для общественной работы, ведь нужно было культивировать на бескрайних степях зерновые культуры, потом собирать и молотить зерно и продавать его на рынке. Немало времени требовал и уход за скотом, которого в хозяйстве было несколько сот голов, в том числе и породистого. Но для Е. Чикаленко главным призванием в жизни стало не предпринимательство, не обогащение, потому что жил он достаточно скромно, «по старинке», не сооружая фешенебельные имения, а довольствуясь тем, что унаследовал или докупил. Для него основным мотивом жизни была общественная деятельность.

На то время это была неблагодарная работа, настоящий сизифов труд. Она требовала терпения, жертвенности, незаурядной самоотдачи, но этих качеств было достаточно в арсенале личных данных Е. Чикаленко. Благодаря им он стал стержнем украинского движения, инициатором мероприятий, которые составили основу создания украинской нации. Как правило, генерируя идею, Чикаленко заботился также о ее реализации, обеспечивая исполнителями и материальными средствами, в большинстве случаев — за собственный счет.

Стратегию украинского движения Е. Чикаленко видит в культурнических мероприятиях: в развитии национальной литературы, истории, книгоиздательства, журналистики. Он ищет среди украинских писателей патриота наподобие Г. Сенкевича, чтобы исторической прозой пробудить национальные чувства украинцев. В 1896 году обращается к писателю Д. Мордовцу, который работал в русской литературе, с предложением написать исторический роман на украинском языке и обещает ему заплатить такой гонорар, который писателю платили русские издатели. С благословения Е. Чикаленко родились известные исторические произведения Д. Мордовца — роман «Дві долі» и повесть «Семен Палій — воскреситель Правобережної України». Евгений Харлампиевич берется материально поддерживать и «Благодійне товариство видання загальнокорисних і дешевих книг у Петербурзі», которое издавало научно-популярные книги на украинском языке, «Україно-руську видавничу спілку» во Львове. Увлеченно способствует и помогает советами и автору первой научно-популярной «Історії України-Руси» Н. Аркасу, потому что много лет мечтал именно о таком труде — патриотическом и доступном рядовому украинцу. Чикаленко предлагает участнику польского восстания 1863 года Б. Познанскому написать воспоминания о тех исторических событиях, чтобы опровергнуть инсинуации Р. Гавронского, он ищет и автора для создания жизнеописания Т. Шевченко.

Необычным Е. Чикаленко был и в других проявлениях своей личности. Например, он всячески проникается судьбой младшего поколения украинцев, теми его представителями, которые подавали надежды на общественный или творческий труд. В поле его зрения оказался молодой талантливый поэт — начинающий А. Олесь, который по окончании ветеринарного института получил должность в малоперспективном на то время Житомире. Е. Чикаленко не давала покоя судьба А. Олеся, и он помог ему перебраться в Киев, где привлек к сотрудничеству с украинскими журналами. Не обошел своим вниманием Чикаленко и талантливых супругов Гринченко, которые теряли свой творческий потенциал в буднях рутинного земского труда в Чернигове. Он всячески способствовал их переезду также в Киев, где Б. Гринченко с подачи Е. Чикаленко получил ответственную работу по окончательному составлению словарного материала, который лег в основу знаменитого «Словника української мови». Благодаря Чикаленко украинское движение получило и таких самоотверженных работников, как Л. Жебунев (общественный деятель и меценат, популяризатор украинского слова), М. Чернявский, А. Никовский и др. Одним из первых Чикаленко заметил и публицистический талант С. Ефремова. Еще в 1903 году он пророчил молодому публицисту большое литературное будущее, а его талант сравнивал с талантами таких великанов украинской мысли, как Н. Драгоманов и И. Франко.

Е. Чикаленко был общественным деятелем-реалистом и как никто другой ясно видел первоочередные задания украинского движения. Одним из первых он поставил вопрос о необходимости основания украинцами собственного печатного органа и еще в 1903 году подал прошение на газету «Селянин» в Главное управление по делам печати. Получив негативный ответ, Чикаленко стал еще настойчивее: начал подбивать единомышленников из разных городов, чтобы они подавали в Петербург просьбу на украинские журналы и от своих «Громад», тем самым развеивая стереотип столичных чиновников об узости или сектантском характере украинского движения. Традиционными в письмах Е. Чикаленко к единомышленникам украинской «Громады» в Петербурге были предложения добиваться отмены Эмского указа, разрешения на украинский вариант Священного Писания, постепенно пропагандировать идеи украинского движения в русской периодике.

Благодаря настойчивости Е. Чикаленко, о которой можно написать буквально целые тома, открылась первая и яркая страница в истории украинской журналистики начала ХХ в. — это ежедневные газеты «Громадська думка», а затем известная газета «Рада», которые восемь с половиной лет были духовной пищей для украинских неофитов. Такую длительную издательскую жизнь газете в условиях административных преследований и дефицита обеспечила лишь преданность делу ее основателя. На украинское ежедневное издание Чикаленко возлагал большие надежды, отводя ему миссию основного популяризатора идейного арсенала украинского движения. Прекращение же выхода «Ради» неоднократно называл и своей духовной смертью, а для украинского движения — большим поражением, вторым Берестечком.

Вот так по-деловому, по-настоящему Е. Чикаленко любил свою Украину, ее изувеченную нацию, которую желал реанимировать во всех ее особенностях и мечтал о ее счастливом будущем в исторической перспективе. Его жизненная позиция, непреклонная идейность, бескорыстность и жертвенность должна служить образцом для всех тех, кто желает лучшего будущего своим детям и украинской нации. Для рядового украинца Чикаленко может показаться, возможно, странным человеком, потому что в стереотипах нашего современника богатый украинец отдает приоритеты собственному благополучию, несмотря на идеи или нужды ближнего. Но Е. Чикаленко был самобытным, возможно, даже неповторимым в нашей истории, это был необычный украинский тип помещика, который считал, что его добро принадлежит не ему лично, а украинскому обществу, и оно должно служить и служило украинскому делу, выполняло чрезвычайно важную общественную функцию.