Бандера ожил в хип-хопе

Об этом представлении рассказывали на пропагандистском телеканале «Россия 24» как о «подарке украинской пропаганде аж в Берлине». Ею увлекаются украинские музыканты, как Альберт Цукренко из «Хамерман уничтожает вирусы». В спектакле соединенные украинские народные и повстанческие песни с современной музыкой, а за основу сюжета взята биография лидера ОУН-УПА Степана Бандеры. Премьера состоялась полтора года назад в берлинском театре Maxim Gorki, в 2014 и 2016 названном театром года в Германии. Большинство песен к «Бандере» написал диджей и рок-музыкант Юрий ГУРЖИ.

Юрий родился в Харькове в 1975-м. В 1992-1995 работал на первых независимых радиостанциях в Украине, а после переезда в Германию создал вместе с литератором Владимиром Каминером танцевальный клуб «Руссендиско», который получил общенемецкую известность, при этом его репертуар полностью состоял из (пост)советской — русской, украинской и еврейской — рок— и поп-музыки.

После Революции Достоинства и начала агрессии России против Украины Юрий по согласию с партнером прекратил вечеринки «Руссендиско», а затем как диджей основал новый проект с преимущественно украинским репертуаром — Born in UA.

Этим активность нашего земляка не ограничивается. Он также руководит интернациональной по составу и репертуару рок-клезмер-группой RotFront — Emigrantski Raggamuffin Kollektiv, пишет музыку для театральных представлений и фильмов, а в 2016 издал в Германии сборник современной украинской музыки «Borsh Division — Future Sound of Ukraine», в который вошли композиции «ДахаБрахи», «Перкалабы», Сергея Жадана и «Собак», Тараса Чубая, Марьяны Садовской, «Гуцул Калипсо», 5’nizza — в целом 16 групп и сольных проектов. Кроме Германии, диск поступил в продажу в Японии, Великобритании и Италии.

28 июня в киевском театре PostPlay Юрий Гуржи исполнит песни не только из «Бандеры», но и из своего мюзикла «Who was Essad Bey?», созданного на основе биографии Эссад Бея (он же Курбан Саид, Лев Нуссимбаум. 1905—1942), рожденного в Украине автора классического романа азербайджанской литературы «Али и Нино».

На наши вопросы Юрий ответил, находясь на гастролях в Сербии (см. предыдущее интервью в «Дне» от 19 мая 2016 — «Будущий звук Украины».

— Юрий, расскажи немного историю создания обеих опер. Как к тебе пришли эти замыслы? Как они приобрели именно такую форму? Кто помогал создавать их?

— Сначала я обнаружил историю Эссад Бея, она меня поразила, непреодолимо захотелось ею поделиться. Сами собой родились две песни, абсолютно без усилий, и стало ясно, что на этом я не остановлюсь. И здесь параллельно появилась Саша Марианна Зальцман, которая руководила в то время Малой сценой театра Gorki, — пригласила к себе и дала полный карт-бланш. Мы объединились с Дениэлом Каном, который в свое время успел поиграть в моей основной группе RotFront, и достаточно быстро к нам приобщилась Марина Фрэнк. С ней через несколько лет мы сделали «Бандеру». И в том, и в том случае это коллективное творчество, но песни каждый из нас писал отдельно, и я, по-видимому, написал их больше, чем остальные.

— Что это за истории с точки зрения драматургии? Какое в них соотношение фактов и вымысла?

— В случае с Эссад Беем достаточно много фактажа, вымышленные там разве что диалоги в песнях — как, например, в песне «Joseph», где мама главного героя заклинает его обращаться радушно с гостем, который приходит на ужин, юным грузинским хулиганом Иосифом Джугашвили. То, что последний бывал в доме Нуссимбаумов (настоящая фамилия Бея) в Баку — факт, но был ли подобный разговор?..

В «Бандере» больше наблюдений за тем, как он превращался в легенду, в символ, как это имя использовалось и используется пропагандой, и меньше непосредственного пересказывания биографии.

— Почему у «Бандеры» именно такая стилистика — на основе хип-хопа? Ты вроде бы раньше был достаточно равнодушен к этому стилю.

— Не скажу, что был равнодушен!.. Просто не было повода обратиться к этому жанру, и вдруг оказалось, что он подходит идеально — обычные песни сложно запичкать таким количеством информации, а в хип-хопе это работает.

— А какое у тебя лично отношение к Бандере? Он просто важная историческая фигура или же актуальный для сегодняшней Украины?

— Фигура, как ни крути, важная, и с ней нужно разбираться, причем без истерики и пены у рта. Надеюсь, что наша хипхопера является замечательным поводом для этого.

— Не воздержусь от искушения спросить, какой была реакция многочисленного общества выходцев из СССР в Германии на «Бандеру»?

— Реакция уже даже на упоминание имени Бандеры насторожена как минимум. Но, так или иначе, украинцев приходило на спектакли достаточно много, и мне кажется, им скорее понравилось.

— А что говорили в России? Тебе запомнился какой-то особенно фееричный пассаж?

— Я особенно не отслеживаю, это вредно для психики (улыбается). Но в пресловутой программе «60 минут», которую я все же посмотрел... ну, феерично, конечно, все. Сам факт: в студии собрались люди, достаточно долго и эмоционально обсуждают спектакль, который ни один из них не видел, — на фоне украденного в Сети трейлера и зацикленных кадров из видео Коли Карабиновича (идут в проекции во время спектакля). И вот они пересказывают, деконструируют первые два абзаца рецензии на «Бандеру» историка Александра ГОГУНА, опубликованной на Радио Свобода, дробя по предложениям... Запредельный абсурд!

— Почему в Киеве будут представлены только песни, а не спектакли полностью? Что нужно сделать, чтобы состоялись полноценные украинские премьеры?

— Это первая попытка, разведка боем. А чтобы мы приехали со спектаклями, нужно всего две вещи — заинтересованные организаторы и бюджет.

— Мы с тобой последний раз разговаривали более 3 лет назад. Что изменилось с того времени? Какое сейчас состояние проекта Born in UA? Группы Ротфронт?

— На данное мгновение музыка из Born in UA интегрирована в мои диджей-сеты, а как самостоятельная тематическая вечеринка проект заморожен из-за отсутствия заведения, готового приютить проект. RotFront гастролирует и получает от этого большое удовольствие. А в мае в Киеве показывали фильм «Der Chronist» Маркуса Велша, я писал для него музыку.

— И, конечно, о творческих планах. Есть ли у тебя какой-либо большой замысел вне гастрольно-концертных будней?

— Новая пластинка RotFront — сейчас главный приоритет. Последний наш альбом вышел в 2014-м, имеем массу идей и нового материала, пора это все, наконец, довести до ума. Параллельно принимаю участие в проекте Troubadours в 2020 году — это замечательная история, в рамках которой в разных точках Европы пересекается толпа европейских музыкантов — бельгийцев, французов, испанцев, венгров, поляков и сербов. Мы сейчас на начальном этапе, но в следующем году, надеюсь, превратимся в полноценный транснациональный оркестр с авторским репертуаром. Ну и весь мой опыт работы с театром был страшно интересен — хочется продолжения.