«Больше, чем литература»

В этом году лауреатом Нобелевской премии по литературе стал 69-летний французский писатель Патрик Модиано (см. статью «За искусство помнить» в №191 от 14 октября). Популярный, но не «бестселлерный», один из главных авторов «Галлимара» — мощного издательства с давней историей, он переведен на многие языки. Вряд ли кто-нибудь возьмется утверждать, что Модиано не заслуживает этой награды. Но почему именно он? Ведь найдется немало других достойных авторов. Ответ искали эксперты «Дня».

«СУДЬБА ЛИТЕРАТУРЫ РЕШАЕТСЯ В ДРУГИХ МЕСТАХ»

Юрий МАКАРОВ, писатель, документалист, журналист:

— За прошлые годы я не помню ни одного награждения Нобелевской премией по литературе, которое бы не вызывало всеобщего удивления. Особых вопросов не было разве что относительно моей «любимой» Эльфриды Елинек. Если в контексте лауреатов в области разных наук мы можем говорить о более-менее четких критериях и узкой референтной группе, к которой можно апеллировать, то в случае литературы, которую «знают» все, этого нет. Мне кажется, что Нобелевский комитет среди других своих критериев одним из приоритетных считает каждый раз удивлять профанную публику, чтобы всегда это был сюрприз и шок. Конечно, присутствует здесь также и определенная конъюнктура — не столько политическая, сколько «гуманитарно-тусовочная». Еще один понятный мне критерий, который они, безусловно, учитывают, это — открытие определенных культурных массивов для широкой общественности. Нобелевская премия обуславливает появление на литературной карте мира новых стран — так, к примеру, Маркес открыл для нас Колумбию. Когда же речь идет о таких мощных литературах как французская, понятно, что такой критерий не работает. Что касается Патрика Модиано, то не только я его не читал — даже среди моих французских друзей, которые пытаются следить за своей национальной литературой, никто его не читал, хотя конечно же они знают, что есть такой писатель. По моему мнению, если бы Нобелевская премия по литературе не имела настолько длинного исторического шлейфа, она бы не имела такой огласки как, например, Гонкуровская премия во Франции или британский «Буккер», в случае которых все же речь идет прежде всего о литературе как таковой. Обычно там тоже есть своя конъюнктура, своя мода, отдельные группировки, но все равно литература там — на первом месте. Нобелевская же премия предусматривает более широкие контексты, литература здесь — значительно больше, чем просто литература. Убежден, что она никоим образом не является определяющей для культурного процесса — судьба литературы решается в других местах. Ряд выдающихся лауреатов Нобелевской премии по литературе — это все же скорее история. Сегодня эта награда — своеобразный ранжир для очень-очень «взрослых» людей, возможно, даже для уставших людей, а литература, на мой взгляд, не может быть делом уставших людей.

«ВЫБОР В ПОЛЬЗУ СТАРОЙ ЕВРОПЫ»

Татьяна ОГАРКОВА, преподаватель французской литературы в НаУКМА, доктор философии в области литературоведения:

— Честно говоря, решение Нобелевского комитета было достаточно неожиданным. Похоже, что неожиданным оно оказалось и для самого автора — после провозглашения Модиано лауреатом писатель сам сразу поинтересовался «за что?» Модиано — достаточно известный автор. В творческой активности он находится около 40 лет, за это время написано свыше 30 произведений. Следует также признать, что это писатель, которого читают, но не многие могли себе представить, что он станет Нобелевским лауреатом — в канун объявления результатов шансы Модиаоно оценивали в диапазоне от 1 против 100 до 1 против 10. О критериях, которыми руководствуется Нобелевский комитет, мы можем лишь догадываться. В официальном обосновании была формулировка «за искусство памяти, благодаря которому он обнаружил самые непостижимые человеческие судьбы и раскрыл жизненный мир человека времен оккупации». Теперь Франция с 15 Нобелевскими лауреатами по литературе еще больше опередила США и Великобританию (12 и 10 лауреатов соответственно). Шансы на победу давали также  белорусской писательнице Светлане Алексиевич, которая работает в стиле нон-фикшн. Если бы Нобелевским лауреатом стала она, это было бы чем-то интересным и новым, ведь у Беларуси еще не было своих победителей. Тем не менее, выбор пал в пользу старой Европы. Модиано работает с памятью — подавляющее большинство его романов концентрируются на теме оккупации, но он описывает не только автобиографические и исторические моменты — что-то и выдумывает. В произведениях Модиано появляется своеобразная фантасмагория — его персонажи очень странные и неожиданные. Речь идет о вымышленном, а не документальном Париже времен оккупации. Однако произведения Алексиевич являются как раз документальными. Таким образом Нобелевский комитет отдал предпочтение литературности, выдумке, фантазии. Кто бы что ни говорил, но Нобелевская премия — самая почетная из литературных наград.  Для любой страны, в частности и для Украины, очень важно получить в конечном итоге своего Нобелевского лауреата. Ведь это сразу привлекает внимание читателей, издателей, переводчиков, литературных критиков не только к конкретному автору, но и в целом к стране. Здесь есть за что бороться. Лично я немного разочарована тем, что Нобелевскую премию по литературе не получила Алексиевич — она бы могла внести что-то новое в эту палитру.

«ДЕЛО В ПРОБЛЕМАТИКЕ, А НЕ В ЭСТЕТИЧЕСКОЙ ЦЕННОСТИ»

Ростислав СЕМКИВ, литературовед, кандидат филологических наук, доцент НаУКМА:

— По моему мнению, ничего особенного в том, что решение Нобелевского комитета именно такое, нет. Следует помнить, что для Нобелевской премии по литературе эстетическая ценность не является главным критерием, хотя она тоже учитывается. Согласно завещанию Альфреда Нобеля, вознаграждение должен получить человек, который создал самые «выдающиеся работы идеалистической направленности», то есть речь идет о произведениях определенной проблематики. Ранее этого критерия придерживались очень строго, теперь идеализм объясняют шире. Как раз в случае с Модиано здесь все понятно — он всю жизнь пишет о травме Холокоста, о французском коллаборационизме (отец писателя сотрудничал с оккупационным режимом), о движении сопротивления и т. п. Другие лейтмотивы творчества писателя — потерянная любовь и поиски своей идентичности — тоже актуальные для Европы темы. Именно об этом можно прочитать в романах, переведенных на украинский: «Зниклий квартал» и «Вулиця темних крамниць». За последний он получил в 1978 году Гонкуровскую премию, которую считают хорошим «трамплином» для Нобелевской. Можно сказать, что Модиано получил награду прежде всего за актуальность проблематики его произведений. То же касается и Дорис Лессинг, Герты Мюллер и Орхана Памука. Кстати, относительно последнего я в свое время общался с представителями турецкого ПЕН-клуба и они говорили, что в их стране есть с десяток авторов, которые пишут лучше.  Просто Памук поднимает востребованные и понятные для Европы темы. Аналогично и Патрик Модиано — стиль у него достаточно простой, но его произведения проблемны, сложны и в то же время понятны европейцам. Безусловно, он отвечает уровню и критериям Нобелевской премии по литературе, впрочем, как и многие другие достойные авторы. Хотя тексты Модиано были переведены на украинский (за это можно похвалить представителей французского посольства, ответственных за подбор авторов, рекомендованных для публикаций в Украине, — им удалось распознать будущего Нобелевского лауреата), вряд ли можно сказать, что их заметили. Конечно теперь все о них начнут говорить. Если же вас интересует мое личное мнение, то Модиано — писатель очень и очень серьезный (вероятно, это, а также тематика его произведений и обусловили появление многочисленных переводов на русский язык в советское время), мне же больше импонируют тексты, основанные на более парадоксальном, возможно, иногда ироническом взгляде на мир. Сравнивать Модиано с Марселем Прустом — слишком громко. Пруст намного более глубокий и нуждается в большей работе мысли. У Модиано же — все на поверхности. Целеустремленное «саморасследование», которое находим в его произведениях, на мой взгляд, больше отвечает потребностям психоаналитических студий, чем потребностям чтения, которое должно было бы все же привносить хотя бы крупицу оптимизма в этот мир.

«ЕДИНСТВЕННЫЙ КРИТЕРИЙ — ТАЛАНТ»

Матье АРДЕН, литературовед, исполнительный директор Французского Института в Украине:

— Решение комитета присудить Нобелевскую премию по литературе французскому писателю Патрику Модиано считаю полностью оправданным. Творчество Модиано, в наработке которого около 30 романов, было отмечено во Франции многими премиями. Его произведения переведены на 36 языков, в частности шведский, и везде их ожидал успех. Нобелевская премия, наконец, фиксирует мировое признание творчества Патрика Модиано, шесть лет тому назад ее получил другой французский писатель — Жан-мари Гюстав Ле Клезио. Стиль Модиано сдержан, прозрачен, его произведения понимает и ценит как массовый читатель, так и представители литературных кругов. Сосредоточенные на изображении внутреннего мира человека, на повторах и нюансах, его романы со свойственным им поиском утерянной молодости, близки по жанру к автофикции. Фоном событий обычно является Париж во времена немецкой оккупации, персонажами — простые неприметные люди, которые сталкиваются с исторической трагедией и действуют немотивированно и непонятно. Модиано умеет говорить с читателем в доступной форме, освещая важные темы: поиск собственной идентичности (с особенным вниманием к проблеме «отец — дети»), персональная и коллективная история, которую мы пытаемся выстроить, ища какие-то памятные знаки, детство, что очень быстро заканчивается, невозможность понять резкие повороты в развитии общества и тому подобное. Значительное место в творчестве этого автора занимают Вторая мировая война и немецкая оккупация — этот период еще до сих пор очень волнует французов. Убежден, что единственным критерием для Нобелевского комитета был талант как с точки зрения писательского стиля, так и относительно тем, которые выбирает автор. То, что среди экспертов идет аргументированный диалог, эмоциональное общение, безусловно, — позитивное явление, но самое главное, чтобы выбор был полностью свободным, без любого давления извне. Я не знаю, можем ли мы, как французский поэт XVI века Жоашен дю Белле, считать Францию «матерью искусств», но, несомненно, что Франция — это страна, которая всегда способствовала литературному творчеству во всех его проявлениях и формах. Она может гордиться большим количеством очень талантливых писателей. Потому не удивительно, что это уже пятнадцатый нобелевский лауреат, который представляет французскую литературу!