«Де свободи чортма – там музи бранки»

31 год назад в Киеве, на Байковой горе, состоялось перезахоронение политзаключенных Василя Стуса, Юрия Литвина и Олексы Тихого. А вчера в Доме кино впервые показали документальную ленту «Ваш Василь». О Стусе-поэте, чья муза вынуждена была йдти на войну за Украину, за свободу и честь человека.

«МОЛЧАНИЕ — ЭТО  ПРЕСТУПЛЕНИЕ...»

«Ваш Василь» — так подписывал свои письма поэт Стус. Фильм Светланы Рудюк (она же является автором идеи и сценаристом ленты) и Александра Авшарова (компания АС УМНЫХ «Групп» на заказ  Министерства культуры Украины) возвращает нас в те двадцать лет, в которые поместилась активная фаза жизни Стуса.

Да, ровно двадцать — 4 сентября 1965-го Василь Стус, вместе с Иваном Дзюбой и Вячеславом Черноволом, появился на знаменитой премьере фильма «Тени забытых предков» в кинотеатре «Украина», и такого же 4 сентября, только уже 85-го, он ушел из жизни в мордовских лагерях.

Авторы фильма поставили своей целью реконструировать это двадцатилетие. Поэт поднялся против системы, и власть системно принялась уничтожать его. Фильм как раз об этом — о системе, где не было места для поэта. Его сын, Дмитрий Стус, говорит, что самым болезненным для отца было ознакомление, в лагерях, с актами сжигания рукописей его стихотворений. Гоголь когда-то сжег, не без внешнего влияния, рукопись «Мертвых душ»,  что является одним из самых травматических эпизодов в истории литературы. Но сам сжег. А здесь...

Любят цитировать другого классика: «Рукописи не горят». Содержание этого афоризма понятно, он звучит как предостережение — той же власти: в том месте, где было сожженное слово, оно заискрится со стократной силой, и уничтожит притворство, сожжет ложь и уродливый тлен неистовых творцов и распространителей зла.

Да — и об этом также фильм «Ваш Василь»: только же нужно, чтобы носитель того Слова не сжег то слово в самом себе. Ты слово то взлелеял, достал из самого донышка души своей, а вирус зла вытравливает его,  даже приносит тебе пепел, прах слова: подпишите, подтвердите капитуляцию, согласитесь, наконец, что никакой силы не имеете, чтобы побороть нас. Замолчите просто!

Картина Рудюк и Авшарова с документальной скрупулезностью свидетельствует: если бы тогда, в середине 1960-х, не нашлось людей, которые восстали против ядерной силы тоталитаризма, который, — уже жухлый, казалось бы, в годы «хрущевской оттепели» — услышав запах крови человеческой, принялся опять заполнять все щели общественной и государственной жизни, если бы их, тех святых людей, не было, переломили бы позвоночник обществу, а собственно всей Украине.

Только же они появились и восстали. Василь Стус, Иван Дзюба, Алла Горская, Левко Лукьяненко, Вячеслав Черновол. Против системной, системно грубой силы             — небольшая группа людей, чье оружейное снаряжение состояло лишь из слов, из Слова. А ничего и никого больше и не было. И вот сие —  загадка наибольшая и наибольшее чудо в мире, которому еще философ Кант удивлялся: моральный закон в человеке, который возникает ничем, казалось бы, не спровоцированный, и остается жить, невзирая на все усилия —   тотальные! — системы.

«Молчание является преступлением» — так формулировал один из краеугольных камней своего морального мира Василь Стус. «Тень  кровавого 1937 г. слишком близка, — так писал поэт в цитируемой в фильме «Объяснительной записке» по поводу своего поведения на премьере «Теней забытых предков»,  чтобы нельзя было не реагировать на любые подобные симптомы. Чисто психологически, чисто граждански — я не мог сдержаться. Я считаю, что в таких условиях молчание является преступлением. Преступлением против тех высоких идеалов коммунизма, на которых я воспитывался».

«НО ЗАГУДЕЛА СИРЕНА...»

Предложение о коммунизме, я думаю, никоим образом не было данью общепринятой риторике. Цинизмом такие слова звучали в устах власть предержащих, которые в тот коммунизм точно не верили. А Стус тогда,  наверно, еще хранил ту веру. Только со звуками сирены (на премьере «Теней...» ее включили на полную силу) она начала быстро выветриваться.

Первый арест случился в начале 1972 года. Устоять было почти немыслимо. Советская инквизиция набирала оборотов. В фильме об этом говорится честно, ничего не скрывая. Тюрьма — это еще не самое страшное, психиатрическая больница — вот ужас. Там могли запросто превратить тебя в растение.

При таких условиях, говорит Дмитрий Стус,   «начинаешь искать границу компромисса». Поэт такой компромисс предложил власти, пообещав, учитывая опасность жизни своей семьи, что он не будет восставать против системы. Но такой компромисс принят не был. Нет, ты должен осудить других, тех же Дзюбу, Черновола. Должен душу вывернуть, душу заложить той системе.

Душу продавать Стус не стал. Хотя в картине видим одного из его побратимов, который испугался, который ту душу перебросил через стену, о которую его было лбом «ударено». И все, и нет человека. Но лучше смерть.

А в лагере, на Колыме, продолжали гнуть и ломать. Действовали и через других лагерных обитателей. Инквизиционные технологии раскрывает в фильме Владимир Федько, а дополняют те, кто все это узнал на собственном опыте —   Левко Лукьяненко, Василь Овсиенко. Ведь нужно, нужно это знать.

А еще  важнее знать,  каким образом человек может устоять. Один человек против колоссального могущества огромного государства, молоха, который готов тебя в мукУ смолоть, превратить твою жизнь в сплошную мУку. Маленькая человеческая песчинка против буревалов — и устояла. То самое чудо морального закона, который есть в тебе, который может родиться и в другом.

Другом, но не в каждом. Есть в картине и Виктор Медведчук, который был, как известно, адвокатом Василя Стуса на судебном процессе. Понятно, что как-то повлиять на ход того процесса он не мог, все определялось никоим образом не в зале суда. Медведчук объясняет:

Ведь в той же системе координат Стус, который откровенный признавал свою оппозиционность к советской власти, был обречен, что можно было сделать? Мол, не виноват я, он  сам голову в петлю сунул.

В этой точке один из наиболее интересных проблемных узлов фильма «Ваш Василь». Формально, действительно, какие там могут быть претензии к Медведчуку, он был такой же бесправной песчинкой. Только же вот что: он с тем согласился, он это принял — быть никем и ничем. Ты всего только колесико системы — то и вертись, по определенному технологиями графику.

Так он, Медведчук, и до сих пор вертится. Хотя будто же достиг таких высот, в том числе политических. Однако же философию «шестерки» уже не вытравить ничем.  В настоящее время Медведчук  уже в роли адвоката Кремля: ну, не виноват тот Кремль ни в чем! Украине нынешний адвокат предлагает то же, что когда-то, хотя и не прямо, Стусу: лучше смирись и прими волю более сильного. И будешь жить, будешь иметь свой кусок хлеба и кучу других счастий.

Вот такой  выбор в настоящее время перед украинцами: быть стусами или медведчуками?  Чей моральный кодекс принять: Медведчука или Стуса?  За какую жизнь стоять будем??

«В ЖИЗНИ ПРИХОДИТСЯ ВЫБИРАТЬ — ИЛИ ИНТЕРЕСНУЮ МУКУ, ИЛИ НЕИНТЕРЕСНОЕ СЧАСТЬЕ»

На рубеже 1980-1990-х выбор был очевиден: до тех пор немногим известный Василь Стус становится олицетворением непокоренного духа, движения к «самості» своей, к независимости. Не быть гайкой в имперской машине, а двигаться своей дорогой.

Фильм начинается и завершается кадрами, которые воспроизводят ту грандиозную (это чувствовалось уже тогда) акцией по перенесению праха борцов и мучеников. То, что до тех пор казалось чем-то невозможным — свободное украинство, дерзновенный свободный украинец.

Один из наиболее интересных персонажей картины — сын поэта Дмитрий Стус. Он откровенный и аналитический, он честный — прежде всего с самим собой. С отцом были вместе так мало времени. Вспоминает, как тот вернулся из лагерей, Дмитрию было уже 12. И конфликт: так как подросток стоял на том, что не должен отец указывать ему что-нибудь. Хорошо, что потом контакт наладился, но, но...

Дмитрий не скрывает и тех психологических и собственно моральных  проблем, которые были в семье. Да, Василь Стус стал сверхважным символом Украины и украинства, только же заплатил за это не только сам Поэт и Гражданин, но и его родные.

Чего только стоит фраза (ее приводит Дмитрий), сказанная перед смертью отцом Василя: «...сину мій, яка тяжка мені ця ганьба» Тяжелый, неописуемо тяжелый и путь на Голгофу. Но только не было бы ее — и не было бы самой Украины.

Одна из красноречивых деталей (авторы фильма внимательно отнеслись к их отбору, и следовательно, удосужились на символические укрупнения). Василь Стус где-то в записях пишет о том, что КГБ  воспринимает его как «свое имущество». Так легче — быть чьей-то собственностью, чьим-то имуществом. Государства, скажем. Особенный вариант — чужого государства, которое таким образом становится «своим».

Вариант Василя Стуса, философский осмысленный еще Кантом: осознание себя личностью, личностью, в которой моральный закон открывает жизнь во всей его полноте и универсальности. И красоте!

31 год минул с того дня, как дух Поэта вернулся в Украину. Стал ли он для украинцев своим? — вопрос риторический. Однако же он ведет нас из пустыни отчаяния и раздора — и как знать, где будем через 9 лет, на 40-летие того похода?

Обо всем и сделали свой честный и точный в мировоззренческих и моральных констатациях фильм его авторы.