Дискуссии по... тексту

Интерес к грубому, преисполненному хищных однозначных мотивов преступлению, подпитывают сплетни. Возникши мгновенно, он так же и исчезает мгновенно, и лишь настоящее писательское мастерство способно превратить негативные сведения в захватывающий сюжет, а рутинные события сделать интересными и значимыми. Когда-то так исключительное импульсивно-интуитивное ощущение человеческой природы Ольгой Кобылянской придало особенный экзистенциальный смысл повседневной криминальной драме, описанной ею в повести «Земля». И уже впоследствии появились многочисленные литературоведческие толкования этого текста, с объяснениями и примечаниями об эксплуатации властью крестьянина, о его темноте и беспомощности, о причудливости чаяний и надежд на лучшее.

Свои акценты в понимании того, чем действительно проникалась писательница, спустя годы после издания «Земли» расставил и театр, показав несколько разных инсценировок произведения. Однако 150-летний юбилей со дня рождения Кобылянской не мог минуть для Черновицкого театра, носящего ее имя, без новой постановки. И «Земля» в который раз стала афишным названием, а поклонникам творчества буковинской писательницы в который раз выпало размышлять: быть или не быть именно такой интерпретации?

В свое время к знакомым со школьной парты участникам драмы — семье Федорчуков: Ивонике, Марийке, их сыновьям Михаиле и Саве, родственникам и односельчанам — прикипели характеристики вечных борцов за свои и чужие земли, наделы, паи. Абсолютная власть земли над людьми, ее мистическое нашествие на души и тела и в современном представлении, осуществленном режиссером Мирославом Гринишиным и художником Андреем Романченко, оказывается неизменной причиной кровавых событий. Но в этот раз, согласно режиссерско-сценографическому решению, по земле не ходят, она сама поглощает и проглатывает людей.

Развернутая, как огромный темный свиток пашни, властная земля в сценографии Андрея Романченко, нависает угрожающими черными крыльями и наваливается на людей, которые неоднократно пробираются сквозь огромные глыбы, образованные какой-то гигантской бороной, которая разворочала почву. Объединяясь в радости — на свадьбу, и в печали — на похороны, крестьяне вместе собираются лишь в центре села — сцены, а в иных случаях оказываются заложниками своей размежеванной земли или заложниками ее отсутствия. Так в сценическом пространстве спектакля земля, которая прижимает и давит, соседний лес, где находят мертвого Михаила, который манит и угрожает, да и весь мир сумрачной природы Ольги Кобылянской превращаются в самостоятельно действующие лица.

Переместив, таким образом, привычные акценты из мира людей на мир природы, постановщики нисколько не изменили импрессионистическим мотивам писательницы, которая придала человеческим поступкам в своем повествовании окрас не столь практического трезвого расчета, как проросшей из диких душевных дебрей непроизвольности и случайности. Не прогнозируемые, но такие, что должны обязательно случиться, события «Земли» чувствуются заранее, а горе, что вот-вот придет, всегда имеет знак пророчества.

Режиссурой эти предчувствия-пророчества наиболее точно воплощены в лирических сценах Михаила (Назар Кавулич) и Анны (Марина Тимку), когда двое молодых влюбленных, которые вьются, переплетаясь друг с другом, как будто вымаливают любовь, опускаются на колени и медленно исчезают в глубине. Эта сцена, напоминающая ритуал, и другие лирические эпизоды придают спектаклю своеобразного ощущения мистики, инобытия, которого не могло быть в предыдущих этнографически богатых и социально— критических постановках.

В конечном итоге, во втором действии новой постановки «Земли», осуществленной по незаконченной писательницей второй части повести, настроения фантастической убийственной необратимости событий, кроме сценографического образа, провоцируются еще и благодаря пластичному решению массовых сцен (балетмейстер-постановщик Василий Гринюк). Здесь, в отличие от традиционных танцевальных вставок первого действия, появляются преисполненные порывистых жестоких движений и топота умопомрачительные танцевальные действия. Как будто взбешенные, люди неистово мнут, бьют землю ногами, от чего она высыхает и погибает.

Становясь последним мощным акцентом спектакля, такой динамический ужасающий образ поруганной умирающей земли, в свою очередь, притупляет впечатления от избыточной иллюстративности военных сцен и отдельных слишком разговорных эпизодов. Непрограммируемая контрастность постановки, где рядом с тонкими чувственными фрагментами и стремительными пластичными вихрями существуют статические фронтальные мизансцены, проявляется даже в довольно неровном актерском составе, который не очень похож на сценический ансамбль. Конечно, нежелательной неприятности в таком случае не избежать, но она-то и является доказательством понимания искреннего продвижения театра к новой «Земле», которой достигнуть очень непросто.

КСТАТИ

12 ноября в Национальном университете Острожская академия состоится презентация фильма Valse Brillante (из сериала «Гра долі»). Это история жизни и большой любви выдающейся писательницы, увлекательное повествование об уникальной творческой судьбе Ольги Кобылянской и ненаписанном ею рассказе... Лента снята на судии «ВИАТЕЛ» и посвящена 150-летию со дня рождения знаменитой буковинки и классика. А 19 ноября фильм Valse Brillante покажут в Черновицком национальном университете имени Юрия Федьковича.