«Его музыкальность свойственна именно украинской душе»

«У меня с советской властью преимущественно эстетические расхождения». Эта максима диссидента Андрея Синявского полностью верна и для композитора Олега Каравайчука, с одним существенным уточнением: эстетические расхождения у него были с любой властью, в частности и с властью денег или толпы.

Олег Каравайчук родился 28 декабря 1927 года в Киеве в семье скрипача. Когда отца арестовали, Олегу было два года. С раннего детства он писал музыку.  Окончил музыкальное училище по классу фортепиано, в 1945—1951 гг. учился в Ленинградской государственной консерватории. С 1953-го работал в кино, утверждая, что это единственное творчество, которое не контролирует КГБ.

Личность Каравайчука всегда окружали мифы, которые он сам и подпитывал довольно эксцентрическим поведением и бескомпромиссным характером. Так, первое публичное выступление на сцене Ленинградского концертного зала в начале 1960-х стало и последним, едва не завершившись скандалом. В следующий раз он смог выйти на сцену лишь 1984-го, в   Доме актера им. К. С. Станиславского, и то лишь в роли пианиста — виртуозного исполнителя музыки Мусоргского и Бетховена.

До 1990 года Каравайчук был известен исключительно как композитор театра и кино. Его концерты запрещали, периодически преследовали всю его семью, многие его партитуры до сих пор не опубликованы. Его композиторское наследие в России  не известно, но в мире его ценят очень высоко.

Олег Каравайчук писал музыку для фильмов ведущих авторов украинского кино — Сергея Параджанова, Киры Муратовой («Короткие встречи», «Долгие проводы»), Виктора Греся («Черная курица», «Янки при дворе короля Артура»), для российских мастеров — Петра Тодоровского, Василия Шукшина, Ильи Авербаха. В последние годы он иногда выступал в Петербурге. Несмотря на финансовые трудности, отказывался от коммерческих предложений, вдохновлялся лишь проектами, которые интересовали  его творчески. Он нередко принимал участие в перформансах (в частности, с Сергеем Курехиным), которые синтезировали его музыку, балет, поэзию и видео. Его отличительной чертой стали эпатажные выступления с наволочкой на голове, игра на рояле лежа или на коленях. Сам композитор объяснял это желаниям сосредоточиться и остаться наедине с музыкой. Он импровизировал за роялем просто во время концертов. Нынешний кремлевский режим наш земляк категорически не воспринимал.

Своими  воспоминаниями об Олеге Николаевиче с «Днем» поделился живой классик украинской кинематографии Виктор ГРЕСЬ:

— Каравайчук для меня не просто композитор. Я считаю, что Олег был мне послан Богом. Он — уникальный мастер, гений! Он открыл во мне что-то такое, о чем я и не знал. А его музыкальность свойственна именно украинской душе. Его смерть для меня большой удар.

Чисто по-человечески он был как ребенок, но при этом имел хорошие глаз и ухо и поражающее аналитическое мышление. Далеко не ко всем шел писать музыку, очень неохотно впускал в свой мир посторонних. А что касается его эксцентричности, то, знаете, все великие мастера отличались чудачествами. С другой стороны, это была определенная форма самозащиты, чтобы чаще оказываться наедине с самим собой. Он был и по-своему счастлив и, в то же время, очень одинок. А это свойство гениев.

Он, покинув этот мир, очень многое нам оставил. Украина может им  гордиться.