«Евгений Онегин» — «курортная» версия АндреяЖолдака

Петербургский Михайловский театр открыл свои первые гастроли показом оперы «Евгений Онегин» Чайковского в ультрасовременной постановке украинского режиссера Андрея Жолдака, полностью удовлетворив потребность зрителей в потрясениях и открытиях.

Специально для Савонлиннского фестиваля Жолдак создал новую версию своего резонансного спектакля, премьеру которого Михайловский представил в начале сезона, сообщают ria.ru. По словам режиссера, неоднократно работавшего в Скандинавии, Финляндия сегодня занимает первое место в Европе по посещаемости театров — примерно половина жителей ходит туда не менее пяти раз в год. Жизнь здесь течет размеренно и спокойно, и именно от спектаклей — классических и современных — люди ждут потрясений и открытий.

Придумать новую версию своего же собственного спектакля А. Жолдака вынудили обстоятельства. Летний оперный фестиваль, основанный еще в 1912 году, проводится в средневековой крепости Олавинлинна, окруженной Сайменскими озерами. Сценой на время форума становится внутренний двор замка, перекрываемый специальным навесом. Старинные каменные стены вмещают и зал, рассчитанный на 2364 места. Пространство, тем не менее, кажется очень уютным, а акустика оказывается идеальной. Тем не менее, есть и свои сложности. Крепость является памятником архитектуры, поэтому модернизировать тут ничего нельзя — в том числе невозможно устраивать сложные декорации, лифты и т.п. Простые декорации приходится доставлять на островок по воде на баржах. Артистам приходится и вовсе работать в экстремальных условиях. Впрочем, как признался исполнитель партии Онегина Янис Апейнис, привыкнуть к таким условиям было не сложно, а атмосфера старинной Олавинлинны с лихвой окупает бытовые неудобства.

Невозможность перенести петербургский вариант в первозданном виде заставила режиссера пересмотреть концепцию. В итоге, родилась совершенно новая постановка, ставшая своеобразной «курортной» версией оригинала. Ее главной находкой оказался большой экран на заднике, куда транслировалась запись петербургского спектакля — строгого, почти стерильного, в черно-белой цветовой гамме. Сценическое действие, шедшее параллельно экранному, местами дублировало запись, но по большей части отличалось — прежде всего, декорациями и костюмами. Все артисты переоделись в повседневную летнюю одежду, часто совсем не вяжущуюся с оперным жанром: Ольга красовалась в купальнике, а Онегин явился на оба бала и вовсе в трусах и майке! Сюжет, перенесенный из интерьеров в легкомысленный летний антураж, оттого несколько поменял акценты. Впрочем, Андрей Жолдак сохранил огромное количество персонажей (из петербургской версии перешли даже придуманные герои, например, «слуга Онегина» в образе Черномора) и объемный символический ряд (рассыпанные бусины, крутящийся волчок, поливание героев водой и молоком, циферблат и прочее). Но для зрителя задача усложнялась — он был вынужден не только воспринимать реальное действие, но и постоянно сопоставлять его с видеорядом, что, не давая ни секунды передышки, наполняло невероятным напряжением и свежими эмоциями.

Сложность режиссерского решения, его многоплановость и очевидная эпатажность (вызов на дуэль в ситуации, когда оба противника почти полностью раздеты, иначе и не воспримешь) понравились далеко не всем завсегдатаям фестивальных показов. В антракте стайка опероманов сетовала на то, что от обилия деталей и необходимости смотреть то на экран, то на сцену у них раскалывается голова. Но если сама концепция вызвала споры, то игра актеров и музыкальная сторона финской премьеры были безупречны. Татьяна Рягузова — восходящая звезда Михайловского театра — в роли Татьяны блистала как выдающаяся актриса и как высококлассная певица, сумев из хрестоматийной сцены с письмом создать полную эротизма и восторженного экстаза поэму любви. Прекрасный вокальный ансамбль составили и другие участники — восхитительное меццо Софья Файнберг (Ольга), замечательный тенор Евгений Ахмедов (Ленский) и первоклассный баритон Янис Апейнис (Онегин). Прекрасное впечатление дополнял и оркестр под управлением Михаила Татарникова, звучавший не просто совершенно, но всегда очень непосредственно и живо.

В итоге спектакль, завершившийся необычно — повторением вступления к опере в оркестре, картиной семейного счастья Татьяны с мужем на сцене и «Черным квадратом» Малевича на экране, вызвал искреннее восхищение публики. Артистам аплодировали около десяти минут! А актеров и режиссера зрители наградили громким топотом — высшим знаком одобрения у западной публики.