Модно в Париже

На грани XIX—XX веков человек  не желает дальше мыслить себя частью всеобщего духа. Обособленное «Я»  становится центром самоутверждения и безграничной свободы.

С этого времени даже в паре обуви начинают отличать ее правую и левую составляющие, которые, представьте себе, до той поры были одинаковыми.

Философская глубина модных тенденций бывает не сразу поддается расшифровке. Недавно модные брюки с заниженной талией способствовали демонстрации фирменного белья. Здесь все ясно — кутюрье вдруг поняли, что трусов нужно больше, чем штанов, и ими поддержали успешность своих брендов.

Стрейчевые брюки, которые акцентируют внимание на форме мужских ног, с кокетливым обнажением щиколоток и пиратскими дырами на месте коленных чашечек имеют настолько глубокий подтекст, что еще никому до него докопаться не удалось.

Женщины этим летом ходят в длинных белых мужских сорочках. В голове полно киновоспоминаний о красавице, которая выскальзывает из горячей кровати и голое тело опоясывает частью его одежды. По моим наблюдениям, это работает.

Культура долгое время была средством нормирования поведения, отношений с окружающими, одежды и еще много чего.

Следование норме — потребность, которая собственно цементирует сообщество.  Культурный европеец может оказаться бескультурным среди японцев.

Современность по большей части демонстрирует стремление выходить за пределы нормы, расширение существующих в той или иной культуре норм.

Такой путь к функционированию сверхсознания открывает пространство для рождения догадок, гипотез, — всего, что является начальным состоянием творчества, а значит личности.

К этому благородному делу мощно приобщается театр. Сформулированные К.С. Станиславским принципы  творчества — сверхзадание   — то, что стремится мастер изменить  в сознании зрителя, и двойное сверхзадание — жизненная цель творчества — делают его модным с яркими признаками вечного.

Например, в День взятия Бастилии театр «Комеди Франсез»  всегда играет самый кассовый спектакль бесплатно. Стоимость театральных билетов в парижских театрах обычно от 50 до 100 евро. В этом театре престижный  партер значительно дороже. Но на каждый спектакль продается до 50 социальных билетов по 5 евро на не очень удобные места. Правда, очередь к кассе за ними нужно занимать за 4—5 часов.

На посещение праздничного спектакля никто не имеет никаких привилегий. Очередь зрителей вытягивалась на длину всего парка «Пале-Рояль».  Я простоял три часа. Неожиданно стал наблюдателем яркого воздушного парада. И в конце концов занял место рядом с королевской ложей.   

Пьеса классиков французской драматургии  Ж. Фейдо и М. Девальера  «Гостиница «Круговерть»  (L’Hоtel du libre e change) — типичная комедия положений. Две семейных пары вдохновленные перекрестным флиртом, их знакомый с четырьмя юными дочками оказываются в одной гостинице с прекрасной обслугой обоих полов. Путаница с номерами, подслушивание и подглядывание, двусмысленность поз и жестов, и обычно яркие комичные образы персонажей создают эффект лавины смеха.

Появление каждого артиста приветствуют аплодисментами. Мастера национальной сцены, которые играют в драмах и трагедиях, так комичны, такие демонстрируют фортеля, так органично существуют в шарже, гротеске, что своим умением, бойцовской смелостью, утверждают божественное происхождение  таланта.

Финальные аплодисменты, казалось, длились бы вечно и абсолютно оправданным оказался призыв самой молодой актрисы завершить это возвышенное общение исполнением  «Марсельезы».

Заинтересовало меня определение «Модный в Париже режиссер». Я просмотрел три его спектакля, но не в том порядке, как нужно было бы.  Если бы вы показывали сооружения архитектора В. Городецкого в Киеве, начиная с  «Дома с химерами», то Национальный музей искусств имени Богдана и Варвары  Ханенко, построенный почти первым из шедевров архитектора, показался бы простеньким.

Так, увиденная первой, последняя постановка Алексиса Михалика «Эдмон» (Edmond) в театре «Пале-Рояль»  несколько уменьшила яркость восприятия предыдущей  «Легенды о перевозчике»  (Le Porteur d’histoire), и первой  «Круг иллюзионистов»  (Le Cercle des illusionnistes). Уже почти звезда теле— и киноэкранов, он стал пробовать себя в режиссуре кино и театра, написал пьесы и поставил их последовательно в кукольном театре, театре Елисейских полей (Le theаtre des Champs-Elysees) и наконец чрезвычайно престижном «Пале-Рояль». Тут не пожалели  денег, чтобы декорации, костюмы, освещение, эффекты послужили созданию конкурентной постановки классического «Сирано де Бержерак» по Эдмону Ростану в «Комеди Франсез» (на фото).

Главный герой пьесы Эдмон Ростан, загнанный кредитами, униженный театральными примадоннами, замученный семейными проблемами,  переписывает, дописывает, бесконечно совершенствует текст для постановки, за которую получил аванс. Балбесу герою-любовнику пишет стихотворения, чтобы тот получил благосклонность прекрасной костюмерши и из этого постепенно вырастает текст новой постановки.

Актерское коварство, закулисные интриги, самовлюбленность талантов и бездарей, все тайные  краски театральной палитры подвержены иронии. Сам Сирано — красавчик, неспособный к высоким чувствам, наклеивает себе нос, чтобы смеялись над его внешностью, а не над этим грустным изъяном.

В центре сцены занавес, за которым условные зрители, закулисье перед глазами зрителей реальных. Налево вешалка с костюмами всех персонажей, переодевание при всех. На платформах с колесами выезжают все элементы декораций: кровати, кресла, буфетная стойка, пушки. Смена места действия, его характер, темпоритм происходят каждые 3—5 минут, и такой же принцип построения двух других спектаклей. Только стиль одежды и мебели меняется. Мне даже показалось, что в этом  есть какая-то демонстративная предубежденность к изобретательности режиссерских решений.

Истории, положенные в основу пьес, тоже очень похожи — правда, происходят в разные времена. О мощнейшем таланте, слабом неверием и сильном сомнениями, который обязательно откликнется в открытых душах, найдет себе в помощь добрые сердца. Как говорил Эразм Роттердамский: «Нет ничего более отважного, чем победа над собой». А дальше такое важное для сегодняшнего дня, которое отличает и делает неповторимым каждого человека и каждый спектакль.

«Бог живет в деталях» — именно благодаря пониманию этого режиссеру-драматургу удается во всех трех спектаклях найти уникальный характер близости. Кажется, посеянный в процессе создания спектаклей он проращивает, лелеет, радует плодами понимания и сотворчества сцену и зал, нормированных и ненормированных, тех, кто желает быть модным мгновение, и тех, кто умеет всегда быть ярким, неожиданным и понятным. В следовании моде — опаснейший вопрос вкуса. «У Сен-Лорана прекрасный вкус. Чем больше он подражает мне, тем лучший вкус он проявляет», — говорила Коко Шанель.