Мясо, кровь, любовь

Герои «Тела и души» (на венгерском — Testrol es lelekrol) Мария (Александра Борбей) и Эндре (Геза Морчаньи) работают на мясокомбинате в Будапеште. Она — контролер качества, он — финансовый директор. Мария выполняет свои обязанности в строгом соответствии правилам, чем вызывает неприязнь коллектива. В ее поведении прослеживаются признаки обсессивно-компульсивного расстройства, преимущественно — страх заражения или загрязнения, одержимость порядком и симметрией, идея, что все должно быть построено «правильно». Она даже ест в одиночестве, в тишине, согласно определенному ритуалу, играет в куклы на досуге и живет по точному расписанию. Эндре более коммуникабельный, но все равно одинокий, и у него полноценно функционирует только одна рука. А еще они вместе видят себя в снах в образах оленей. С этого, собственно, и начинается их довольно причудливая связь.

У венгерского режиссера Илдико Эньеди есть определенный авторитет в фестивальном мире: так, ее дебют «Мой двадцатый век» в 1989-м получил «Золотую камеру» в Каннах, а «Симон Волхв» (1998) отмечен премией Дон-Кихота и специальным упоминанием критики в Локарно. «Тело и душа» стала триумфальным возвращением Эньеди в кинематограф после 18-летнего перерыва: «Золотой медведь» за лучший фильм, призы ФИПРЕСИ и экуменического жюри последнего Берлинского фестиваля.

Коллизия тут очевидна, и создана она именно визуально. «Тело» представлено на грубейшем физическом плане: окровавленными тушами коров (процесс убоя показывают в прологе со всеми подробностями), увечьем Эндре, порнофильмами, которые пересматривает Мария, чтобы понять, как это делается у обычных людей. «Душа» — это, собственно, сны, мечты, это притяжение между Марией и Эндре, настолько хрупкое, неуверенное и болезненное, насколько и непреодолимое для них обоих.

И пока в линии чувств держится интрига — фильм остается интересным. Лента снята почти безукоризненно (оператор — Матэ Гербаи), к тому же Эньеди устраивает игру с жанрами. Сначала — кровавая травмирующая документалистика в кадрах с убийством коров, затем — черная комедия, состоящая из ряда действительно смешных ситуаций, которые провоцирует Мария с ее аутичными реакциями; вплетается и мистический мотив — с общими снами. Однако в последней трети фильма сюжетные ходы становятся все более прямолинейными, реакции героини — все более упрощенными, музыкальным мотивом цепляется жалостная песенка неофолк-певицы Лауры Марлинг о разлуке «Что он написал». То, что обещало стать высокой драмой на грани нервного срыва, неуклонно впадает в мелодраматическую банальность.

Мотивы любого жюри всегда остаются тайной за семью печатями. Возможно, на Берлинале оценили формальное совершенство «Тела и души». Возможно, решили, что наступило время для вот таких сентиментальных повествований. А может, сработала скрытая религиозность этой истории — наивная вера в то, что любовь побеждает даже на мясокомбинате.