(Не) быть Дэвидом Джонсом

В его честь называют новые виды пауков и моллюсков, а также целые астероиды, выпускают серии марок и денежные знаки. Выход игрового биографического фильма «Дэвид Боуи: История человека со звезд» — логическая часть неостановимой волны мемориализации.

Картина, имеющая оригинальное название Stardust ( «Звездная пыль») — первая режиссерская работа британца Гэбриэла Ренджа после 10-летнего перерыва. Главную роль получил британский актер, певец фолк-рок-группы Johnny Flynn & The Sussex Wit Джонни Флинн.

Действие разворачивается в 1971, в период, предшествующий созданию сценического образа Зигги Стардаста, который, собственно, и прославил Боуи. В основе сюжета — события, произошедшие с будущей звездой в первом американском турне. Его сингл с песней Space Oddity уже побывал на десятом месте британского чарта, но имя еще никому в США неизвестно. Более того — поскольку у него нет ни грин-карты, ни рабочей визы, Боуи не разрешено выступать. Остается только давать редкие интервью, петь каверы (версии чужих песен) в пабах и ссориться со своим дорожным менеджером Роном (Марк Мерон), который, кажется, единственный верит, что имеет дело с гением.

«Историю человека со звезд» ругают активно и разнообразно. Негативные рецензии, издевательские комментарии, низкие рейтинги. Что же так разозлило всех этих людей?

Биографические фильмы (байопики) о еще живых или относительно недавно умерших знаменитостях — жанр чрезвычайно неблагодарный, ведь в оценках подобного кино преобладает подход, который иначе как религиозным не назовешь. Тем более в том, что касается поп— и рок-музыки. Здесь и терминология религиозная: о той или иной звезде часто говорят как об иконе определенного стиля, как о культовом исполнителе. Массовое обожание — это и есть своего рода светский культ. Фанаты хотят, чтобы им вновь показали божество во всей его славе, приправив апологию щепотью милых пороков.

Именно поэтому так востребованы типичные рок-байопики вроде «Богемской рапсодии» (о Фредди Мекьюри), «Двери» (о Джиме Моррисоне) или «Стать Джоном Ленноном». Сделаны они примерно по одному стандарту: актер как умеет перепевает известный репертуар, а наполнение сюжета составляют мелодраматические конфликты разной степени трезвости с менеджерами, родней и любовницами. Музыкальные легенды предстают настолько типичными, однообразными обывателями, что диву даешься: как они вообще создали что создали, живя в этакой мыльной опере?

Режиссер Stardust отказался заниматься очередной имитацией. Чем, похоже, оскорбил чувства верующих. Оригинальных песен Боуи здесь нет (наследники запретили использовать оригинальный репертуар), а полноценный концертный номер звучит уже в самом конце. Ренджа интересует не столько музыка, сколько то, как Дэвид Джонс стал сначала Дэвидом Боуи, а затем Зигги. Краткая версия ответа: не было другого выхода.

Первые фильмы, принесшие известность Гэбриелу Рэнджу — «День, когда Британия остановилась» о транспортном коллапсе в Великобритании и «Убийство президента» о покушении на Джорджа Буша-младшего — выполнены в жанре мокьюментари — игрового кино, стилизованного под документалистику. Stardust тоже начинается с стилизации под финал «Космической Одиссеи 2001 года» Кубрика: герой в скафандре мчится сквозь цветные тоннели других измерений, но оказывается не в инопланетной гостиной, а коридоре психиатрической больницы. Полюс страха обозначен сразу.

Роуд-муви с Роном или ссоры Дэвида со своей женой Энджи, к счастью, не являются центральным конфликтом. Ожесточенная борьба происходит внутри героя. Оказывается, его брат Терри (Дерек Моран) страдал от шизофрении; схожие расстройства выпали их теткам по матери. Потерять разум, попасть в тупик психиатрического диагноза после полета сквозь миры своего воображения    — вот главный ужас Боуи. По сути, это мотив, напрямую происходящий чуть ли не из античной трагедии — родовое проклятие, которое настигает протагониста как безжалостная и несправедливая кара.

Так Рендж вводит любопытную инверсию: мы наблюдаем, как герой пытается не стать собой, а, наоборот, максимально от себя удалиться, и именно в этот побег вкладывает всю свою искренность и весь талант. Этот Боуи — идеальный посторонний, Иной, что одевается в женскую одежду и бросает вызов самым лишь андрогинным видом (сцена унизительного допроса на американской таможне достаточно красноречива). Его отчуждение не менее увлекательно, чем сценический запал.

Так в бегстве от себя — потенциального шизофреника Дэвида Джонса — и родилось важнейшее альтер-эго Бови — Зигги Стардаст, Зигги-Звездная-Пыль, Человек со звезд.

Конечно, этот фильм несовершенен. Есть вопросы к актерским работам, к нехватке энергии в режиссуре. И все же результат достойный: не стереотипное шоу, а камерная драма, в которой Боуи-лицедей и Боуи-музыкант не затеняют Боуи — человека, влюбившего в себя мир, чтобы не сойти с ума.