Оперное лето в Мюнхене — время перемен

Если вы любите оперу и в разгар летнего сезона хотели бы обогатиться яркими впечатлениями от своего любимого искусства, вам, безусловно, стоило бы побывать на спектаклях известного в Европе оперного фестиваля в Мюнхене. Ведь этот город на юге Германии считается одним из крупнейших центров мировой оперной культуры, который успешно соперничает с Парижем и Веной, с Лондоном, Миланом и Нью-Йорком. В Баварской государственной опере гордятся своей богатой событиями историей и сохраняют верность собственным традициям. А традиционным здесь всегда было стремление привлекать лучшие исполнительские силы и открывать новые или давно забытые имена. Так, в свое время, было с Моцартом и Рихардом Вагнером, в ХХ веке — с Рихардом Штраусом и Хансом Вернером Хенце. В последние годы небывалый энтузиазм вызвали современные интерпретации опер Генделя, которые после смерти композитора исчезли с театральных подмостков больше, чем на полтора столетия, а теперь переживают второе рождение.

КТО «ЗАКАЗЫВАЕТ МУЗЫКУ»?

До сих пор не утихают споры, кто же в опере главный, — дирижер или режиссер? В Мюнхене всегда знали, что в синтетическом по природе оперном театре все решает крупная личность музыкального руководителя. От него зависит состав труппы, выбор репертуара, уровень сложности художественных и определение стратегических задач, которые рассчитываются на несколько лет вперед. В этом году Баварскую оперу возглавил выдающийся дирижер с мировым именем Кент Нагано. Американец японского происхождения, Нагано, как и другие музыканты подобного масштаба, стал за годы своей успешной карьеры воистину гражданином мира. За его плечами работа с ведущими оркестрами и оперными коллективами разных стран. Он возглавлял симфонические оркестры в Монреале и Халле, был музыкальным руководителем Национальной оперы в Лионе. До своего назначения генеральным музыкальным директором и одновременно интендантом Баварской государственной оперы Кент Нагано исполнял обязанности шеф-дирижера Берлинского симфонического оркестра и одновременно был ведущим дирижером оперного театра в Лос-Анджелесе. Он считается великолепным знатоком современной музыки, пропаганде которой уделял и продолжает уделять большое внимание. Этим сразу обозначилась направленность его первого сезона в Мюнхене.

Фестиваль 2007 года открылся премьерой новой оперы «Алиса в стране чудес», написанной по известной повести Льюиса Кэрролла кореянкой Уусук Чин. С 1988 года она постоянно живет в Германии, училась композиции у Джорджа Лигети, который приобщил ее к стилистической системе музыкального авангарда. По словам Кента Нагано, замысел оперы вынашивался в течение пяти лет. Дирижер был инициатором ее возникновения и стал первым музыкальным интерпретатором. При этом он расценивает появление данного произведения в репертуаре мюнхенской оперы как событие знаковое. Ведь всю современную культуру отличает расширяющееся пространство стилевого поиска, диалог эпох, взаимодействие разнонациональных культурных традиций. Так и оперная «Алиса» возникла в результате современного прочтения южнокорейским композитором Уусук Чин классического произведения английского писателя, а спектакль поставили дирижер-японец Кент Нагано и немецкий режиссер и сценограф, ученик Бертольда Брехта Ахим Фреер.

Если сюжет и персонажи «Алисы» одинаково способны захватить и детскую, и взрослую аудиторию, то опера «Первая любовь» мюнхенского композитора, грека по происхождению Минаса Борбодакиса предназначена специально для молодежи. Кент Нагано осуществил музыкальное руководство и этим спектаклем, и еще одним современным произведением — включенной в фестивальную программу монооперой известного немецкого композитора Вольфганга Рима «Das Gehege» (Загон). Еще одно сочинение В. Рима, «Псалмы. Музыка для фагота и оркестра», прозвучало в первом отделении фестивального концерта с участием Баварского государственного оркестра, который также возглавляет Кент Нагано. Концерт проходил в оперном театре и стал уникальным музыкальным событием благодаря своему второму отделению. В нем была исполнена грандиозная Missa solemnis Л. ван Бетховена.

ЗВУКОВОЙ УНИВЕРСУМ

Дирижерский почерк Кента Нагано отличают огромная воля, колоссальная концентрация и собранность, совершенное чувство звуковой архитектоники. Поразительно, сколько в этом человеке небольшого роста, с изящной балетной фигурой энергии, взрывчатого темперамента и силы. Он подобен сжатой пружине, управляя огромными звуковыми массами оркестра, хора, ансамбля солистов, ни на мгновение не утрачивая перспективы развертывания гигантского музыкального полотна. На наших глазах он словно выстраивает шаг за шагом, звено за звеном мощное целостное сооружение. Пять частей традиционной католической литургии с изложением ключевых догматов христианской веры в интерпретации Бетховена превращены в звуковые картины, в которых Бога и Творца славит, молит о милосердии все человечество. Более того. В этом звуковом универсуме, где переплетаются и взаимодействуют оркестровые тембры, хоровая масса, голоса четырех солистов, перед нами разворачивается вся священная история, начиная от сотворения вселенной и до конца времен, когда мертвые восстанут, и в неведомых космических далях будет рисоваться воображению жизнь будущего века.

Дирижер передает в своей интерпретации вселенский масштаб бетховенских образов. Когда могучие звуковые волны сменяются моментами сокровенной тишины и мистических прозрений, слушатели как бы становятся соучастниками великого таинства единения неба и земли, природного мира и каждого божьего создания. Возникают ассоциации с такими же уникальными творениями человеческого духа, как фрески Сикстинской капеллы Микелянджело, как Страсбургский или Кельнский соборы.

ОБОГАЩЕНИЕ КУЛЬТУР

Обычно, когда для исполнения духовных сочинений подобного масштаба приглашаются выдающиеся оперные певцы, не так просто создать единый ансамбль из их индивидуальных вокальных тембров. В данном случае все четверо солистов: сопрано Аня Хартерос, альт Даниела Синдрам, тенор Йонас Кауфман и бас Кристоф Фишессер были обладателями ярких и сильных оперных голосов и вместе с тем сумели достигнуть идеальной тембровой слитности. Этому, кроме всего, способствовало и то, что все они являются представителями немецкой вокальной школы. А ключевую для нынешнего фестиваля идею обогащения культур различных континентов представляла китайская скрипачка Ямай Ю. Она училась в Пекине, а затем совершенствовала свое мастерство в Мюнхене и Берлине, имеет большой опыт сольных выступлений, была участницей многих фестивалей и камерных программ. С 2001 года Ямай Ю стала первым концертмейстером Баварского симфонического оркестра. Кроме этой своей главной функции она продемонстрировала и сольное мастерство. В четвертой части мессы, в разделе Бенедиктус в ее исполнении с особой лирической проникновенностью прозвучало развернутое скрипичное соло.

ТУРИСТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ

Летние оперные фестивали в Европе помимо художественного имеют и свой туристический аспект. Экскурсии, гостиницы и кафе, красивые места отдыха дают возможность активно и разнообразно провести время, познакомиться с бытом и нравами данного города или выбранной особой местности на берегу озера, в старинном монастыре или замке на открытом воздухе. В самых различных фестивальных залах наслаждаются современным оперным искусством не только его ценители, но и туристы из разных стран. Об одном таком любознательном туристе, который страстно желал увидеть обетованную землю Италию, а по прибытии в Неаполь пережил пикантные любовные приключения, еще в 1814 году написали увлекательную музыкальную комедию популярный итальянский либреттист Феличе Романи и молодой композитор Джоаккино Россини. Называлась их опера «Турок в Италии». Новый интендант Баварской оперы Кент Нагано справедливо посчитал этот сюжет вполне актуальным и решил включить искрящееся юмором произведение Дж. Россини в фестивальную афишу.

«ТУРОК В ИТАЛИИ»

Дирижер-постановщик мюнхенского «Турка в Италии» Маурицио Барбачини получил признание как интерпретатор итальянского оперного репертуара не только у себя на родине, но и в других странах. Был он участником и популярного оперного фестиваля в родном городе Россини Пезаро, в программах которого наиболее широко представлено творчество автора «Севильского цирюльника». Дирижер уверенно ведет спектакль, поддерживая его активный темпоритм, в том числе благодаря мастерски разработанным ансамблевым сценам. С дирижером совместно работали над новой постановкой немецкий режиссер Кристоф Лой и австрийский сценограф Герберт Мурауэр.

Партия главного героя оперы турка Селима написана для особого вокального амплуа колоратурного баса. В мюнхенском спектакле ее исполнил итальянский певец Симон Алаймо, который славится как интерпретатор россиниевского репертуара. Хотя опытный певец держался уверенно и свободно, но создал скорее колоритный буффонный типаж, чем индивидуальный характер. Более интересного сочетания типичных буффонных красок и неповторимости образа достиг в роли немолодого ревнивого мужа прекрасной итальянки Дона Джеронио испанский бас-баритон Карлос Хауссон. В облике его персонажа нет никакой утрировки. Он не стремится высмеивать своего героя, но заставляет ему сочувствовать и не без доли симпатии воспринимать его излишнюю привязанность к ветреной супруге. Певец продемонстрировал вокальную гибкость и одновременно образец мягкой и тонкой актерской игры, построенной на нюансах и полутонах.

В интернациональный исполнительский ансамбль органично вписалась болгарская певица Александра Пендачанска, которая создала образ склонной к любовным авантюрам Доньи Фьориллы. В ее исполнении жена Джеронио капризна, чувственна, постоянно меняет наряды и находится в центре толпы поклонников. Голос певицы звучит сочно и ярко во всех регистрах, густые нижние ноты контрастируют со внезапным переходам в предельно высокий регистр, чем удачно обыгрываются вспышки безудержного темперамента героини. Важный персонаж оперы, участие которого создает в произведении умноженную театральность, — поэт Проздочимо. Он мучается в поисках подходящего сюжета для комической оперы и неожиданно находит материал в событиях, развивающихся на его глазах. Фиксируя на ходу жизненные подсказки, он затем сам предлагает новые сюжетные ходы, когда советует во время маскарада надеть одинаковые карнавальные костюмы двум парам, и при этом такой же турецкий костюм предлагает надеть Дону Джеронио. Назойливое присутствие неугомонного сочинителя обходится ему серьезной травмой. Но даже сломанная нога и забинтованная голова не снижают инициативу поэта, лишь усиливая комический эффект этой яркой роли, талантливо исполненной итальянским басом Роберто да Кандиа. Совершенно неподражаемо покалеченный Проздочимо использует костыль в качестве стульчика, устраивая на нем загипсованную ногу и быстро записывая реплики в сочиняемый текст либретто. Перед вторым актом еще до того, как зрители заполнят зал и прозвучит музыка, Проздочимо и Джеронимо сидят за столиком на авансцене. Когда они начинают вслух обсуждать план спасения чести обманутого мужа, то Проздочимо успевает жадно поедать традиционные итальянские спагетти, отправляя их в рот в паузах между вокальными фразами.

Спектакль изобилует шутками и каламбурами, приличествующими театру. Уже в первой сцене из маленького прицепного вагончика, как из рога изобилия, появляется шумное общество цыган со своим скарбом, быстро создавая в пустом пространстве обжитой уголок южного города, вся жизнь которого проходит на улице. Протягивается веревка с бельем, вокруг одного стола рассаживаются мужчины, тут же, за другим столиком, готовится еда, при этом все активно жестикулируют и перемещаются с места на место. Комический эффект вызывает появление женственной нарядной Фьориллы и ее долговязого поклонника в потертых джинсах Нарчизо, который буквально вынужден складываться пополам, чтоб заглянуть ей в лицо (испанский тенор Давид Алегрет). Турецкий принц Селим одет как современный европеец, а рядом с ним неизменно возникает бессловесный охранник в черном, с чемоданчиком в руках. Он подобен манекену в своей безликости и монументальной неподвижности, но готов в любой момент опрометью броситься на защиту шефа.

В гладкой стене дома Джеронио время от времени в разных местах открываются створки, обнаруживая то наполненный напитками бар, то ящик с туалетными принадлежностями Фьориллы, то целый склад ее туфель. Остроумно решена в кульминации второго акта сцена ссоры Селима и Джеронио, когда они вступают в торг по поводу Фьориллы. Сначала в словесной перепалке, а потом в боевом столкновении каждый пытается доказать свою правоту, ссылаясь на обычаи собственной страны. Турок хочет купить жену в Джеронимо, итальянец считает такое предложение недостойным и оскорбительным. В разгар ссоры оживший охранник вынимает из чемодана красные боксерские перчатки, надевает их на Селима, после чего мгновенно стаскивает с него белые парадные брюки, чтобы шеф приобрел спортивный вид. В ответ на это Проздочимо вооружает черными перчатками Джеронио и таким же способом помогает ему приобрести спортивную форму.

Сценическая среда в спектакле постоянно трансформируется. В замкнутом пространстве передний план сцены в определенный момент ограждается стеной дома Джеронимо. В проеме сзади то открывается часть пейзажа, то обнаруживается парадная лестница театрального зала. Перед сценой карнавала сверху спускаются перекладины, тесно завешенные разной одеждой, которую тут же начинают примерять участники хора. Хор и бессловесные персонажи массовки выполняют разные функции, в том числе выступают в роли «слуг просцениума», быстро меняя детали сценического оформления. В финале, когда действие уже приведено к благополучной развязке и Селим, выпутавшись из итальянской авантюры, возвращается в родные края вместе со старой возлюбленной Заидой (ее партию исполняет Валентина Куцарова), мы видим справа и слева внутреннее убранство итальянского и турецкого домов и характерные для нравов этих двух народов немые семейные сценки.

Режиссер активно использует в спектакле кинематографические приемы стоп-кадров, замедленной съемки, субъективной камеры. Так фиксируется реальность в восприятии Проздочимо. Он словно бы сосредотачивает внимание на главном объекте, а окружение превращается либо в картинку, либо воспринимается в замедленном ритме. Застывают в соблазнительных позах и затем медленно передвигаются на заднем плане сцены девушки в купальниках, с которыми затевают немую игру пляжные юноши. В это время в своей выходной арии Селим воспевает Италию, блаженный край солнца, моря, страну романтической мечты и женских чар. В завершении оперы оба героя — ревнивый итальянец и жаждущий приключений турок — возвращаются к собственным традиционным ценностям. Получают свое и обе женщины. Заида, когда-то несправедливо оклеветанная и изгнанная Селимом, отвоевывает прежнее место в его сердце. Фльорилла возвращается к семейному очагу, который чуть было не утратила. Проздочимо доводит до конца интригу в своем либретто, а зрители, получив заряд бодрости и прекрасного настроения, с энтузиазмом аплодируют всем, кто создал для них этот праздник.