Опьянение свободой

Сразу необходимо отметить, что книгу с подобным уровнем полиграфии я давно не держал в руках — толстая мелованная бумага, качественная печать с удачно подобранными шрифтами, приятная обложка. Книга крепко сбита, а ее художественное оформление заслуживает отдельного упоминания: в качестве иллюстраций (преимущественно коллажей) использованы работы нескольких десятков непревзойденных мастеров, начиная с обоих Микеланджело, Беллини, Рембрандта, Кареля, Родена, Мане, Байса, Таммика... Там же находим фотографии В. Плотникова и фотографии со спектакля « Служанки », который Роман Виктюк с большим успехом предлагал киевскому зрителю. Собственно, как раз благодаря последнему загадочное имя Жана Жене и стало известным у нас широкому кругу заинтересованных.

Книга состоит из трех частей: собственно пьесы «Служанки», развернутого эссе Юрия Покальчука «Зеркальные лабиринты «святого» Жене», которое содержит много информации биографического характера, и предисловия «Как играть «Служанки», которое написал сам автор произведения в виде письма к режиссеру Жан-Жаку Поверу. «Служанки» всегда печатаются именно с этим предисловием, которое считают также своеобразным ключом к творчеству Жене, пониманию его эстетики. Прекрасный перевод на украинский язык сделал Ю. Покальчук, а увидела свет книга благодаря программе содействия издательскому делу «Сковорода» посольства Франции в Украине и МИД Франции.

Жана Жене считают одним из наиболее загадочных писателей ХХ века. Уже с самого рождения (1910 год) судьба художника складывалась довольно нетипично: мать будущего писателя была 22-летней парижской проституткой, отец остался неизвестным. Полугодовалого малыша оформляют в сиротский дом и сразу же отдают на воспитание в крестьянскую семью. В возрасте 13 лет он заканчивает начальный курс школы с лучшими оценками среди учеников своего региона. Этот документ остался единственным, который удостоверял образование Жене. Дальнейшие приключения юноши настолько богаты, что их описание заняло бы несколько страниц. Но основное то, что Жан всегда вел себя так, как считал нужным, и это редко укладывалось в общепринятые рамки. Постоянно откуда-то убегая, растрачивая деньги и тому подобное, он регулярно попадает в колонии. Чтобы вырваться из очередной, соглашается пойти в армию. Юноше было 19 лет, и уже тогда он был «убежденным гомосексуалистом и вором». Он пронесет это через всю свою жизнь. Мелкое воровство, за которое Жан Жене был многократно наказан, впоследствии перерастет в стойкую клептоманию, истоки которой стоит искать в детстве: в 10 летнем возрасте мальчика несправедливо обвинили в краже, и, обиженный на мир, он решает стать вором. Из армии Жене также бежит. Его неоднократно арестовывают за кражи книг (Пруст, Верлен, исторические и философские исследования). В тюрьме он начинает писать свой первый роман «Богоматерь цветов», которым был просто шокирован Жан Кокто, который нашел писателю первого издателя.

На очередном суде Кокто отстаивает Жене, облегчая наказание и говоря о нем, как о выдающемся писателе (в творческих кругах быстро поняли, что талантливый писатель просто болен клептоманией). К 35-ти годам Жене был выслан из пяти стран и отсидел в 13 тюрьмах. В мае 1944 Жене знакомится с Жаном-Полем Сартром. В 1946 пишет «Служанок». Немного позже — «Стихотворения», романы «Похоронные почести», «Керель из Бреста», «Чудо розы», пьесу «Прекрасного», «Смертельный надзор», балет «Адам-зеркало», прозаический «Дневник вора»... В марте 1949-го только обращение группы французских писателей, среди которых были Ж.-П. Сартр, А. Жид и Ж. Кокто, к президенту Франции Версану Ориолю спасает его от угрозы пожизненного заключения. Обвинения сняты. Сартр пишет о нем большую книгу «Святой Жене». После шести лет молчания Жене издает очень успешный «Балкон», пишет «Негров» и свою последнюю пьесу «Ширмы» (1961). Именно тогда он окончательно влюбляется в арабский мир (впервые столкнувшись с ним в армии — его батальон определенное время стоял в Сирии). Он отказывается от литературы и начинает активно заниматься политикой, борясь за права всех угнетенных и меньшинств в мире — отстаивает права американских негров, поддерживает палестинских арабов. В последние годы жизни Жан Жене готовит книгу своих эссе и статей, которая вышла через год после его смерти под названием «Узник любви»...

В предисловии к « Служанкам » Жене пишет: «Это сказка, а поэтому разновидность аллегорической повести, целью которой было, когда я ее писал, возбуждение во мне отвращения к себе самому, безразлично, через обнаружение того, кем я являюсь, — или наоборот — через его утаивание... Другой задачей было возбуждение безвкусицы, плохого самочувствия зала...» Всего три действующих лица: сестры-горничные Клер и Соланж и Мадам, их госпожа. В отсутствие Мадам сестры играют — одна из них становится госпожой, а другая играет свою сестру. Они пьянеют от свободы игры, как пьянеют от избытка кислорода. « Служанки » — это рафинированная игра. Игра ради игры. Но при этом используется не обычная шкала ценностей, а производятся определенные антиценности, антиэстетика. Ее причудливость на самом деле является абсурдистской. Именно поэтому Жене считают одним из мэтров «театра абсурда», ставя его произведения рядом с театром С. Беккета и Е. Ионеско. Как и в большинстве других произведений, автор проникается абсолютизацией эстетики зла. Он не осуждает человеческое поведение — просто показывает его таким, каким оно есть... Клер играет Мадам, так как она ее видит и воображает. Соланж покорно гнется в роли Клер, выполняя прихоти и выслушивая «госпожу». Их раздражает ее доброта, они протестуют против тепла болота: «Как легко ей быть доброй, и улыбчивой, и чуткой! Ах, ее чуткость! Почему бы и нет, если она красива и богата. Но быть доброй, когда ты служанка!..» Мадам убивает их своей чуткостью, и сестры решают ее отравить («Убийство такое смешное, что... не передать»). И только стечение обстоятельств, которое опосредствованно возникло благодаря их действиям, предотвращает преступление. Но механизм запущен, игра стремглав несется, требуя соблюдения правил — по этой дорожке нужно идти до конца: «Смерть уже здесь и ждет нас». Они накручивают друг дружку, в дьявольском вихре меняясь ролями. Они слишком входят в роли — и «Мадам» выпивает чашку с ядом. «Ничего не поделаешь — весь этот прекрасный мир воняет».