Песнь о свободе

Спектакль «Грек Зорба» поставлен по мотивам одноименного романа Никоса Казантзакиса «Я, грек Зорба», который в свое время стал мировым бестселлером. И для безрассудных юношей, у которых невообразимые мечты вот-вот готовы сбыться и у которых любовь — это сокрушающая страсть. И для зрелых обывателей, усердно взвешивающих все «за» и «против», но втайне мечтающих о счастье повстречать человека, который оглушит твой быт своей неудержимой юной свободой. А главное — станет другом и учителем, исповедуя легкость бытия. И тогда все неудачи, рухнувшие идеалистические планы, даже несчастную любовь — пережить возможно. А еще лучше, если рядом будет море с дельфинами, женщины и вино.

Можно предположить, что мечта стать и жить таким свободным человеком, щедрым на любовь, на идеи, на парадокс мысли, наставничество и доброту, сохранилась в сердце поколения, чья юность пришлась на затхлые 1970-е. Вот почему с таким азартом и темпераментной отдачей бывшие студенты семидесятых, а ныне мастера украинской сцены режиссер Виталий Малахов и актер Анатолий Хостикоев перевели на язык театра талантливую прозу Н.Казантзакиса, опираясь на спонсорскую поддержку Kazantzakis Publications Ltd и патронат Посольства Греции в Украине.

К тому же режиссер Виталий Малахов имеет репутацию человека-праздника, который лавирует между философскими беседами и зрелищностью, что в репертуаре франковцев встречается не так часто. Анатолий Хостикоев давно любим публикой и восхищает не только своим актерским мастерством, но и музыкальностью. И если в «Кине IV» Хостикоев виртуозно играл на ударных инструментах, то здесь в его руках «разговаривали» струны сантуры (старинного инструмента типа цимбал).

Зрителей ожидал почти трехчасовой разговор о свободе, дружбе, любви и смерти, о Боге и революции. Зал с интересом внимал философским трактатам с подмостков и бодро реагировал на сверхвыразительное «Овва!» Алексиса Зорбы в исполнении Анатолия Хостикоева. В то время как трогательный и ранимый Никос, «хозяин» и своеобразный апостол Зорбы, от лица которого ведется романное повествование (артист Юрий Сак), не решался действовать и покорно ожидал результатов очередной выходки колоритного грека. Зато в финале, когда старый Зорба учил своего молодого друга танцевать сиртаки, они воплотили в танце — сначала медленном, а потом зажигательном, дуэтном и виртуозном (балетмейстер Ольга Семешкина) — всю динамику их отношений, судеб, мировосприятий... Безрассудный оптимизм, решительность действий, предельная самоотдача и ориентация на красоту — формула покорения всех вершин и просторов. И тогда затопленная шахта, щепки летящих бревен, скрежет покореженного метала, грохот рушащихся стен — не конец, а начало новых свершений... Волна умиления и оваций хлынула с появлением на сцене Натальи Сумской. Ее Гортензия — очаровательная комбинация невероятной женственности, наивности и чистоты с красноречивой судьбой жены не только капитанов четырех стран, но и всего состава адмиралтейского корабля. Ее воспоминания полны эротического... патриотизма, а трогательная речь с французским прононсом заставляет буквально унюхать ароматы мыльной воды, которую выплеснули на тротуар из парикмахерского салона...

Лирика, абсурд, философские размышления, комедия и настоящая драма — все это мастерски инкрустировано в спектакле пением, танцами, оркестром и звоном сантуры. Но драматургия, как основа этого зрелища, все-таки заметно хромает, особенно в первом акте. Умные, парадоксальные, интересные сентенции народного мудреца Зорбы слишком долги, драматического действия почти нет — как ни старается Хостикоев расцветить свой текст выразительными возгласами и деталями. Спектакль, хитро названный его авторами «театральным романом», слишком увлекся романным повествованием. Событий и поступков персонажей очень мало. Искренняя увлеченность зрителей историей греческого маленького селения и его обитателей возникает во втором акте (с его волнующим, содержательным и выразительным дуэтным сиртаки, в котором Зорба-Хостикоев умудрился-таки научить Никоса-Сака стать свободным человеком).

Только вот главный философский вопрос «театрального романа» так и остался без внятного ответа — что есть свобода для человека? В чем она? Чем привлекательна и чем оправдана? Ведь из-за абсолютной свободы Зорбы погибает обманутая им Гортензия; из-за свободной любви Никоса и Вдовы (Наталия Ненужна) гибнет эта несчастная женщина; а также рушатся дома жителей, разбитые бревнами сооружения, возведенного полуграмотным дилетантом... Но Зорба идет дальше и дальше проповедовать свою свободу (разрушительную? созидательную?) другим грекам, украинцам, людям мира... Хотя безграничное обаяние Анатолия Хостикоева, не скорректированное режиссером Малаховым, заглушает сомнения, негативные стороны и нравственные опасности абсолютной свободы... Впрочем, спектакль дает возможность сознанию глубоко вздохнуть и самостоятельно переиграть все на свой лад. Ведь каждый из нас сам строит свою реальность. Личность есть мир. Да, «жизнь жестока, даже для тех, кому повезло», — провозглашает Зорба. Но в итоге последнее слово всегда за нами.