Сергей СИДОРСКИЙ: «Мы говорим телом, объясняемся в любви, передаем эмоции тоже телом...»

Недавно в Японии прошел юбилейный гала-концерт «танцующего леопарда» Фаруха Рузиматова, в котором приняли участие и украинские артисты балета. В числе приглашенных был премьер Национальной оперы Сергей Сидорский, показавший свое мастерство и как солист, и партнер в дуэте с примой Мариинского театра Еленой Евсеевой, а также обладательницей почетного звания «Артист мира ЮНЕСКО», в недавнем прошлом солисткой Лондонского королевского балета Мияко Йошида.

Сергей Сидорский — обладатель прекрасного балетного тела, напоминающего знаменитую мраморную скульптуру Микеланджело. В гибкости и подвижности торса танцовщика заключена магия, а порой даже шаманство. Так, после его выступления на Московском международном балетном фестивале «Гран Па» критик Е. Губайдуллина сравнила тело Сидорского в танце с японским искусством оригами. Способность к преображению позволяет Сергею выступать в самых разнообразных амплуа: от лирически-мечтательного принца до коварного властелина царства тьмы, причем харизма (как обаятельная, так и отрицательная) в равной степени притягательны для зрителей. Выверенно скульптурно точен артист в классическом танце и невероятно подвижен, как ртуть — в модерне.

Танцовщик обладает прекрасной техникой, музыкальностью. Его поведение на сцене отличается изысканным благородством, мужественностью, поэтичностью, в его танце полностью отсутствуют нарочитая манерность и фальшь. Артист тонко чувствует классическую хореографию и блестяще владеет искусством дуэтного танца. Он — один из немногих танцовщиков, который является хранителем классического наследия и ревнителем чистоты классического стиля.

Сидорский — надежный партнер и лишенный самолюбования солист, всегда улавливает настроение балерины и поэтому на сцене создает драматически наполненные образы. Он обладает той виртуозностью, легкостью, полетностью прыжка, которой так ждут зрители от настоящего солиста. Рыцарское отношение к партнерше отмечают не только балетные критики, но и сами балерины, потому и со спокойствием и уверенностью выходят рука об руку с ним на сцену.

Выдающийся деятель итальянского балета Анна-Мария Прина сказала о Сидорском: «Сергей обладает блестящей элевацией, а это в сегодняшнем балетном театре редкость. Его творчеству присущи отличная техника и богатство экспрессии, он с поразительный легкостью может переходить от классического к современному репертуару. Сергей — исключительный партнер. Безусловно, сегодня это один из лучших танцовщиков в Европе!»

Как балет появился в судьбе Сергея, как из кордебалета становятся солистами, почему балерины считают Сидорского «идеальным партнером», а коллеги-танцовщики называют «украинским Давидом», как избежать пут амплуа романтического героя и расширять актерские рамки — об этом наша беседа с премьером балета Национальной оперы Украины.

ГИМНАСТИКА, НАРОДНЫЙ ТАНЕЦ И БАЛЕТ

Пятилетнего Сергея родители привели в секцию гимнастики в спортивный клуб «Авангард» на Сырце, дабы направить энергию весьма живого ребенка в мирное русло.

— На занятиях с первым тренером я получил хорошую растяжку вплоть до шпагата, упражнения на турнике, прыжки, сальто на батуте развили вестибулярный аппарат, — вспоминает СИДОРСКИЙ. — Затем, когда началась школа и спорт стал мешать учебе (так считала строгая учительница, убедившая родителей), мне пришлось отказаться от гимнастики. Так со спортом было покончено, зато начались танцы! Дело в том, что мой крестный танцевал в ансамбле Хора имени Г. Веревки, и по его примеру я начал заниматься народным танцем, сначала в Центральном дворце пионеров. Но педагог рассмотрела во мне данные классического танцовщика и посоветовала маме не тратить время на самодеятельность, а отдать меня в хореографическую студию при Хоре им. Г. Веревки, и там я уже растанцевался. У нас было много выступлений, выездов, то есть моя артистическая жизнь началась лет в семь-восемь. И именно там моя учительница, Ольга Васильевна Данилевская, взялась подготовить меня к поступлению в хореографическое училище.

— А в чем заключается подготовка?

— Нужно было придумать танец, отработать классические положения головы, ног. Поступать шел очень уверенно и был с первого раза принят. Мне еще не было и 10 лет. На втором году учебы я уже выходил на сцену театра в маленьких номерах, а на третьем — танцевал па-де-труа из «Щелкунчика» (у нас был концерт дружбы с Японией, и я выступал с двумя японками постарше меня: это был единственный случай, когда японки казались мне огромными). Позже и в сольных номерах выходил. Спасибо педагогам, в чьи руки я попал, — благодаря им возникла страсть к балету, которая не отпускала уже никогда! Начинал с нами работать Алексей Николаевич Иващенко, а в старших классах, когда меняется программа, нас взял Сергей Владленович Лахтионов. Мы были его первым классом, и он же нас довел до выпуска. Из моих одноклассников немногие работают в труппе Национальной оперы — это Андрей Гура, Алексей Коваленко, Никита Соколов, Андрей Бондарчук... Многие разъехались. На мой выпускной экзамен успел еще прийти знаменитый хореограф Анатолий Федорович Шекера. Он уже был болен, и я, к сожалению, не успел с ним поработать, хотя в театр, о котором мечтал, отобрал меня именно Шекера.

Я танцевал в кордебалете, учился быстро, выходил в танцевальных номерах и в оперных спектаклях. В театре меня стали замечать, давать танцевать «тройки», «двойки», а на третьем году работы в труппе я станцевал свою первую большую сольную партию. Известный педагог-репетитор Элеонора Михайловна Стебляк доверила мне партию Ромео, премьеру я танцевал с Татьяной Голяковой, которая уже была примой и очень помогала мне. Затем была «Коппелия» с Лесей Макаренко, «Сильфида», и только через год — «Лебединое озеро». При этом я оставался работать в кордебалете...

— В карьере каждого артиста есть некий переломный момент — спектакль или конкурс, который и решает его дальнейшую судьбу. Что вас вывело на позиции солиста?

— Балетмейстер Виктор Яременко взялся за постановку «Раймонды». Как-то так вышло, что большинство солистов на тот момент были в разъездах, на гастролях, на «базе» оставались мы с примой Еленой Филипьевой. И тогда Виктор Анатольевич решился сделать ставку на меня, как на премьера. Я понимал, что не имею права его подвести, это была большая ответственность. И когда стало получаться, я оказался в первом составе вместе с Еленой. Чтобы опробовать на публике наш дуэт, мы до этого станцевали с ней в «Сильфиде». На премьерный спектакль «Раймонда» мы уже вышли слаженной, опытной парой, Елена поверила в меня и мы стали много работать вместе.

«ХОТЕЛ ПРЫГНУТЬ ВЫШЕ ГОЛОВЫ, СДЕЛАТЬ БОЛЬШЕ, ЧЕМ МОГ!»

— Действительно сложился такой красивый дуэт, который может сравниться с такими яркими парами как Парсегов — Лукашова, Ковтун — Таякина!.. Но на целый год вдруг ваше имя исчезло с афиш...

— Так сложилось. Я уехал на два месяца на гастроли во Францию, потом в Германию. Потом на конкурс, который чуть не перечеркнул всю мою танцевальную карьеру. Это был 2004 год, Пермь. Я был в отличной форме благодаря работе с педагогом Аллой Вячеславовной Лагодой (с которой, кстати, работаю и по сей день). По мнению жюри, я шел на «золото», дошел до третьего тура. Но, видимо, переоценил силы, хотел прыгнуть выше себя, не рассчитал прыжок, неудачно упал и очень сильно повредил колено. Со сцены меня унесли... Год не работал, долго был в гипсе, перенес сложную операцию. Вердикт врачей — прощайся с танцем! Но я не согласился и не смирился с ним. Елена Филипьева все это время тоже мало работала (в декабре у нее родилась замечательная дочь). Потом начал потихоньку заниматься, возвращать форму. Мы с Леной помогали друг другу, репетируя небольшие дуэты.

Ровно через год после травмы я вышел в ведущей партии — Лукаша в «Лісовій пісні» с Татьяной Боровик. Рисковать я больше не решался. Нужно было преодолеть страх и не разрушить достигнутое в лечении. Я танцевал больше за счет здоровой ноги. Но все прошло благополучно, и психологический барьер был преодолен. С тех пор лихачество на сцене себе не позволяю. Уже давно травма не беспокоит. Только титановый винт в ноге остался, как напоминание, что хотел прыгнуть выше головы, сделать больше, чем мог! Теперь работаю аккуратнее, хотя травмы — часть нашей профессии. К примеру, в феврале этого года колено снова дало о себе знать, что помешало мне выйти в премьере «Баядерки»...

— Соответственно, после той первой травмы вопрос участия в конкурсах, где надо выкладываться полностью, отпал. И, тем не менее, на Х Международном конкурсе в Москве, о котором писали российские СМИ, «украинские танцовщики поставили Белокаменную на колени», ваше имя было у всех на устах!

— Для меня этот конкурс был поводом войти в хорошую физическую форму. Я выступал «вне конкурса», как партнер Екатерины Алаевой, танцевал так же много, как и участники, но не переживал за результат, и поэтому был спокоен. В конкурсах ведь важна не только победа. Это и общение, и контакты, да и настроение, кураж особый. Кстати, на кураже я, вернувшись, чуть ли не с поезда станцевал по замене в «Раймонде». То есть, вошел в нормальный рабочий театральный режим с его повседневностью и авралами... С этого момента я окончательно стал ведущим солистом, с кордебалетом было покончено. Продолжилась и работа в дуэте с Еленой Филипьевой. Когда хорошо знаешь партнера, перестаешь думать о технических вопросах, уже начинается творчество, нюансы, превалирует тонкий дуэтный план. Долго мы ни с кем другим практически не танцевали. Для меня это было время наработки профессионализма, Лена — выдающаяся балерина, прекрасный партнер и педагог в одном лице. Работа с ней дала уверенность в том, что я могу все танцевать, а не только в рамках амплуа романтического героя. Так, в комическом амплуа не потерялся, а я его считаю очень сложным, ведь это особый жанр, не каждому танцовщику удается быть в нем органичным. К примеру, партия Фигаро: она изнутри тянет все твои артистические способности, требует соответствующего настроения.

«Я КИЕВЛЯНИН, ЗДЕСЬ МОЙ ДОМ, А ЗА ГРАНИЦУ МОГУ ЕЗДИТЬ НА ГАСТРОЛИ»

— Путь от возвышенных принцев — Зигфрида, Дезире, Солора — к порывистому Ромео, страстному Хозе и инфернальному Воланду лежит через смену пластики, а значит, через перестройку работы всех мышц. Как вам далась смена классических героев на роли в современных балетах?

— У меня мышцы мягкие и сопротивления не оказывают. Когда я понял, что справляюсь, я влюбился в современный танец. Мне нравится разнообразие. Трудность в том, чтобы переключаться с классики на модерн. Но у нас в театре не так и велик репертуар современных балетов. Важно между разностилевыми спектаклями выдержать паузу, чтобы перестроить мышцы, порепетировать хорошенько. Модерн помогает расширить рамки своего опыта, лучше понять классику, дополнив ее новыми красками. Классика, модерн и еще многие другие стили — это разные грани одного бриллианта по имени Танец. Главное не допускать брака, держать должный уровень на каждом спектакле. Тело — инструмент, и как любой инструмент требует настройки, тогда он «звучит». Мы говорим телом, объясняемся в любви, передаем эмоции тоже телом...

— Артист балета — раб тела, а тело — заложник репертуарной, гастрольной политики театра, в конце концов, средство зарабатывания средств существования. Как уравновесить все зависимости, чтобы без ущерба для здоровья идти вперед и оставаться на высоте?

— Бывают ситуации, когда невозможно отказаться от предложений по разным причинам: в тебе нуждаются или самому интересно поучаствовать в каких-то проектах. Почти все мои сезоны проходят в режиме нон-стоп. Это череда длительных гастролей — Швейцария, Япония, Италия, Америка, Россия, Австралия, Франция... А гастроли — это зачастую жесткие, не приспособленные для балета сцены, работа на которых чревата травмирующим эффектом для суставов. Это не экстремальные травмы, но изнашивают двигательный аппарат похлеще их. Так что порой нужно вовремя остановиться. Такой ценой заработанные деньги все равно потом пойдут на восстановление здоровья (если будет что восстанавливать).

На самом деле, по-прежнему трудно найти время для отдыха. Этим летом я хоть и мало отдыхал, но посвятил время восстановлению тела к дальнейшей работе. Начинается новый сезон, предстоит напряженная работа на родной сцене, участие в гастролях. И не далее как в конце сентября мне предстоит выступить на сцене Кремлевского дворца в Москве, это партия Дезире в «Спящей красавице» в рамках ІІ Международного фестиваля балета в Кремле.

А на родной сцене сезон начал вчера, 19 сентября, с той самой партией Солора, которую не смог станцевать на премьере «Баядерки»...