Шекспира оставили с «носом»

В Черкасском академическом музыкально-драматическом театре им. Тараса Шевченко состоялось знаковое событие. Перевод пьесы Вильяма Шекспира закончил Юрий Андрухович. По словам исполняющего обязанности художественного руководителя театра Сергея Проскурни, есть замысел, что «патриарх БУ-БА-БУ» переведет все пьесы Шекспира, а черкасские актеры воплотят их на сцене. Режиссером спектакля стал Андрей Критенко, известный такими работами, как «Сны Василисы Егоровны» и «Павлик Морозов». Реакция черкащан на «Двенадцатую ночь» была разной: от оваций до решительного хлопания дверьми во время показа.

Напомним, Андрей КРИТЕНКО уже третий раз подряд осуществляет постановку «Двенадцатой ночи». Раньше ставил эту пьесу в Германии. Режиссер заверяет, что каждый раз получается другой спектакль.

— Это самая трагическая из комедий Шекспира. И самая веселая из его трагедий. Любовь — это всегда трагедия», — говорит режиссер. — Юрий Андрухович сделал максимально точный перевод. Гете когда-то говорил, что существует большая опасность улучшения текста во время перевода. У переводчика нередко возникает внутренняя необходимость внести что-то свое и сказать так, чтобы было красивее. Но задача не в том, чтобы красивее, а в том, чтобы все было адекватно. Юрий отталкивался от первоисточников, и у него есть какой-то пиетет к Шекспиру. Кроме того, у него есть своя внутренняя и очень глубокая натура. Такое впечатление, что происходило собеседование между Андруховичем и Шекспиром».

Спектакль вышел слишком осовремененным. Фактически, в нем осталось очень мало Шекспира, однако появилось достаточно много Критенко и его интерпретаций творчества классика. Для каждого актера режиссер придумал особый образ. Племянник Оливии Тоби (Сергей Бобров) — оборванец в порванных джинсах и футболке с изображением портрета Шекспира (классику дорисовывали клоуновский красный нос). Кстати, Тоби-Бобров обеспечивал и музыкальное оформление спектакля — актер аккомпанировал себе на гитаре и исполнял разнообразные вариации на тему «O sole mio» Эдуардо ди Капуа на слова Джованни Капурро. Вместо офицеров по сцене разгуливали два... «беркутовца», которым Тоби залихватски демонстрировал, как можно достичь взаимопонимания со стражами порядка с помощью денег. Слуга Оливии (Павел Гончаров) возит туда-сюда тележку из супермаркета, в которой сидит собачка Алиса, которая дебютировала в театре и уже успела стать местной «звездой». Сама же Оливия (Татьяна Крыжановская) — экзальтированная барышня с садистскими наклонностями, которая все время размахивает палкой-кнутом и с помощью «беркутовцев» женит на себе покорного Себастьяна (Олег Телятник). Но едва ли не самыми убедительными и «шекспировскими» остались князь Орсино (Николай Зайнчковский) и Виола, она же — Цезарио (Надежда Корбут).

Интересная ситуация со сценографией. Ее просто нет! Отвечая на вопрос «Дня» по поводу того, почему были использованы декорации из разных спектаклей (например, «месяц» одолжили из «Отелло», «клетка» на колесиках запомнилась черкащанам постановкой «Фердидурке» и т. п.), Критенко признался, что он просто копался в запасниках и на складах театра, поэтому «роль сценографа исполнила сама жизнь».

— Где-то я проходил и увидел Купидона. Неужели ему лучше было где-то там висеть и ничего не делать, чем здесь светить? Декорации, как и люди, — должны жить. В этом есть какое-то продолжение. А все, что имеет продолжение, не имеет конца», — говорит А. Критенко.

Следует отметить, что режиссеру удалось сделать веселый и динамический спектакль, продемонстрировав свой взгляд на творчество Шекспира. И не было там анонсированной «красоты вырождения и полуинцеста». Скорее — переход зыбкой границы, когда здесь Шекспир и «Двенадцатая ночь», а там — заигрывание со зрителем и безумное желание понравиться и рассмешить любой ценой.