«Слова россиян о дружбе всегда были ложью!»

Во всей этой жуткой истории вторжения российских военных на территорию Украины, которое началось с захвата Крыма, меня поразила реакция деятелей культуры России на необъявленную войну их страны против нашего государства. Со многими из тех, кто поддержал военную агрессию В. Путина, подписав печально известное письмо в поддержку нынешней политики Кремля, я не просто знакома. В свое время очень тесно с некоторыми из них сотрудничала. Например, у Никиты Михалкова я была импресарио. В середине1990-х Никита Сергеевич был немного другим человеком, я организовывала ему встречи со зрителями, но уже тогда в нем проявлялось барство, из которого, как можно было понять, со временем вырастет нынешнее высокомерие, агрессивность и, самое главное, нелюбовь к простому народу. Потому что как бы он российский народ ни возвеличивал на словах, он его совершенно не понимает! Михалков его воспринимает лишь как некий «материал», благодаря которому можно возвыситься самому или еще кого-то возвысить. Но у него нет той любви к народу, того глубинного понимания его души, которая была у многих российских писателей, прежде всего, классиков XIX века.

Тем не менее, двадцать лет назад, когда я с ним работала, я им восхищалась, очень радовалась, что у меня есть такая возможность сотрудничать с прекрасным актером и интересным кинорежиссером. Позже, в начале 2000-х, я приглашала Никиту Сергеевича в наш кинотеатр «Жовтень», в частности, в проект «Ступка приглашает друзей», в рамках которого мы организовывали встречи с известными людьми. Уже тогда было видно, как Михалков, который приезжал в Киев, постепенно уходит от настоящей культуры. Притом уходит даже не в политику, хотя внешне это может выглядеть именно так, а в личный пиар, ради которого он занимается всякого рода манипуляциями. Манипуляциями, прежде всего, высокими понятиями, народом, как своим, так и чужим... А за этим всегда стоит личная цель, которую за патриотической риторикой кто-то может и не заметить. А цель у Никиты Михалкова как у личности, безусловно, мощной, потенциально очень великой, из-за его аморальности становится все мельче и мельче... все сводится в первую очередь к желанию себя возвеличить и получить от этого максимальные дивиденды.

Другим известным российским деятелем кино, чья подпись в поддержку Путина меня особенно опечалила, стал Карен Георгиевич Шахназаров. Я об этом даже в «Фейсбуке» написала: «Карен, ты отравлен!» Он либо его помощники ежегодно присылали мне новогодние поздравления. Но с наступлением 2014-го Шахназаров поздравил меня на английском языке (видно, я попала в разряд иностранцев). А вот открытку с 8 Марта я получила уже на русском... Возможно, все это случайно, но, тем не менее, символично: в период между Новым годом и Международным женским днем россияне захватили Крым!

Я очень разочаровалась в Карене Георгиевиче, когда он начал выступать по телевидению, комментируя украинские события. Ужаснее всего, что он не мог быть отравлен Киселевым, как многие россияне, потому что в этом нагнетании настроения отчуждения России от Украины он сам участвует. Это такие, как он, начали разделять наши народы на «мы» и «они». Какие в данном случае могут быть «мы» и «они», если все мы — я говорю о людях моего поколения, — вышли из одной утробы, из Советского Союза? Мы ведь себя осознавали как одна общность «советский народ», и вдруг теперь мы слышим из Москвы голоса о том, что Украина всегда была «руиной», что она никогда не была государством, что украинцы всегда были «нехорошими»... Откуда это возникло? Значит, они всегда носили в себе это презрение к Украине и украинцем. Значит, слова россиян о любви и дружбе к «братскому» украинскому народу были ложью?!

Вообще, вопросы народа, национальности очень сложные, это очень деликатная тема. Мы видим, к чему приводят манипуляции этими понятиями. Для меня вопрос национальной принадлежности человека никогда не стоял. В Российской империи, частью которой долгое время была Украина, там было важно подданство — то, что теперь называется «гражданством», — и вероисповедание. Еврей мог быть «выкрестом», и с этого момента он переставал быть «жидом». Определяющим было вероисповедание, ибо за ним стояло мировоззрение, культура человека. А что такое «национальность», понятие, которое для меня всегда была неким фантомом? Кто может провести анализ крови и разобрать, что там намешано — и вообще, имеет ли кровь национальность? И когда это было намешано? Наконец, в каких-то случаях, особенно в современном мире, возникает вопрос: а является ли папа настоящим мужем мамы? От него ли она меня зачала?

Да, в Западной Украине люди впитывают украинский язык с молоком матери, поэтому из их уст он так прекрасно звучит. Там особая ментальность, своя культура. Но это не всегда связано с национальностью. Есть там много этнических русских или евреев, поляков, венгров, румын, которые соотносят себя с украинской культурой, для которых украинский язык — родной. Тогда кто они в этом случае — украинцы или представители той национальности, которая записана в их паспорте? Более того, украинцы, рожденные даже в 1980-х, не говоря уже о моем поколении, — и украинцы, которые родились за последнее десятилетие, очень отличаются между собой ментально. Это не значит, что у них не может быть общих, объединяющих черт. Я хочу лишь сделать акцент на том, что в этих вопросах нужно проявлять должную осторожность, если мы хотим жить в мире и согласии.