«Степом, степом» – 50!

«Степом, степом» стала песенным реквием украинского народа и принесла ее авторам славу и любовь миллионов слушателей.

— Когда мы с Николаем Негодой написали «Степом, степом», подобных произведений просто не было, — говорил Анатолий Пашкевич. — Песня, да еще и на украинском языке, без преувеличения, вызвала потрясение. Помню, во время концертов хор, бывало, останавливался, потому что голоса у исполнителей перехватывал спазм от взволнованной реакции зала... Не до эмоций было лишь некоторым чиновникам от власти. Вызывали нас с Николаем Негодой в обком партии и вдруг, ни с того ни с сего вопрос: «Что это за песня такая незаконченная у вас получилась, ее нужно как-то по-другому сделать, и вообще, о какой матери идет речь»? Я ответил: у нас одна мать, и если песня написана на украинском языке, то понятно, о чем речь...

Представляете всю нелепость претензий? Вы не поверите, но и мои друзья сначала сомневались в успехе произведения. Даже когда уже несколько раз песня прозвучала в эфире, Николай Негода заметил: «Толик, ну что ты написал? Если бы это была такая песня, чтобы ее люди пели на улице, за столом, а так ее можно исполнять только на сцене с Черкасским хором»...

Время расставило все на свои места. Впоследствии Николай Негода с высокой трибуны заявил: «Я счастлив, что встретил такого талантливого композитора, как Анатолий Пашкевич!»

В 1967 году песня зазвучала и сразу стала очень популярной.

— Первые наброски текста и мелодии появились у меня еще на Житомирщине, до отъезда в Черкассы. Некоторое время я работал в Коростышеве и жил в гостинице, — вспоминал композитор. Инструмента под рукой не было, и я каждый вечер музицировал «в мыслях». Так сложились первые музыкальные заготовки, — «рыба»... Наплывала мелодия, точнее, тот ее простой и широкий такт — «Сте-пом... сте-пом...». Часто доделывал, переделывал. Хотел даже бросить все. Но мелодия не покидала меня. Вместе с ней подбирал слова. Фрагменты, которые появились вместе с мелодией, я позже показал в Черкассах поэту Николаю Негоде. Он взялся писать свой текст. Но долго не получалось. Потом попросил: «Давай свою «рыбу»!  Николай использовал мои текстовые заготовки — они намертво сливались с мелодией и отбрасывали другие слова как инородные. Он сделал литературный идеальный текст. Так совместными усилиями и довели мы песню до конца. Предназначалась она для хорового исполнения. Сначала думал соло отдать басу и даже пробовал такой вариант... Но когда мы послушали Ольгу Павловскую, все сомнения развеялись: так, как она, не исполнял никто! Слова и мелодия ложились на ее голос, как зерно в хорошо подготовленную почву».

— Когда работал над первым куплетом, представлял картину, как отступали войска, а женщины собирали хлеб и на каждом шагу находили убитых, — вспоминал Николай Негода. — Потом и концовка нашлась: «Мати, мати жде свого солдата, а солдат спить вічним сном!» Правда, середину песни очень долго искал...

Толик всю ночь возбужденно наигрывал и пел — пробовал, как звучит песня. А люди по соседству не могут никак заснуть, бьют кулаками в стену и двери — сколько ты еще будешь там заводить?! Одним словом, досидели и не заметили, как ночь прошла. Глядь — на улице уже светает. На рассвете я вручил текст.

Он вчитывался, не говоря ни слова. Переписал стихотворение на чистый лист. Потом взял баян и растянул меха... Где-то через неделю звонит: «Заходи, послушай»!

Ольга Павловская запела, хор подхватил — и у меня мурашки поползли по спине, волосы на голове дыбом стали! Уже тогда почувствовал: родилась большая песня, которая никого не оставит безразличным».

— Маленькой я повсюду была хвостиком у отца. Он брал меня на репетиции: сначала в Житомире, а когда в 1965-м наша семья переехала в Черкассы, то и там местная филармония для меня стала родной. Первой исполнительницей песни «Степом, степом...» в Черкасском народном хоре была Ольга Павловская. Она на официальной сцене, а я — дома на стульчике! — рассказывает дочка Анатолия Пашкевича Оксана. — Казалось, что баян отца в нашем доме не замолкал никогда. Если приходили гости (а наш дом был рад каждому всегда), меня ставили посреди комнаты и я затягивала: «Степом, степом йшли у бій солдати...»

Я ведь была ребенком всего Черкасского хора. Прекрасно помню, как за ручку со мной ходила и Раиса Кириченко, и Ольга Павловская (пела в Черкасском хоре с 1965 года, а в 1981-м стала лауреатом Шевченковской премии в составе хора). Я все их песни знала и всегда подпевала на репетициях и концертах.

Судьба сложилась так, что тоже теперь пою в Черкасском народном хоре. Чувствую в себе немало родительских черт характера. Никогда и нигде не афиширую лишний раз, что я дочка своего прославленного папы. Как и он, не подвержена влиянию славы.

Когда же на концертах иногда объявляют, что ту или иную песню «поет дочка Анатолия Пашкевича», чувствую особую ответственность. Когда же аплодируют после каждого его произведения на сцене и в зале, чувство гордости меня непременно переполняет. Практически на всех гастролях нас всюду принимали на ура»! Публика хочет увидеть и услышать творения Пашкевича не только в песнях.

Когда объявляют меня с песней «Степом, степом», люди стоя приветствуют меня и подпевают! В такие минуты мне кажется, что и дух отца рядом, что не только я, но и он поет вместе со мной. Да и песня «Степом, степом» теперь приобрела новое звучание, когда гибнет цвет нашей нации в циничной и коварной войне с Россией...»

Степом, степом —

людям жито жати.

Степом, степом даль

махне крилом...

Мати, мати жде свого солдата,

А солдат спить вічним сном!